Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции - Лев Кривицкий

Крестовые походы привели к транспортированию в Европу знаний, накопленных на Востоке, культивированию множества культурных растений, о которых в средневековой Европе не имели никакого понятия.

А когда над Европой забрезжила первыми лучами заря Возрождения, возникает совершенно иной взгляд на мир, связанный не с культом сверхъестественных существ, а с осознанием могучих сил, способных пробудиться в самом человеке. Развитие опытной науки приняло регулярный, системный характер, дало начало естествознанию. С началом Великих географических открытий в Европу хлынул поток привозных товаров – даров природы из далёких стран, а вместе с ним – и поток знаний об их произрастании и культивировании. Начался сбор гербариев, создание ботанических садов, происходило накопление знаний по истории растений и животных.

Возрождается и продвигается дальше достижений античности работа по систематике и классификации растений и животных. Итальянский медик, ботаник и минералог Андреа Чезальпино предложил классификацию растений, основанную на различиях и сходствах в строении семян, цветков и плодов. Швейцарский ботаник и зоолог Конрад Геснер создал пятитомную «Историю животных», энциклопедическое издание, заложившее фундамент для последующих систем. По примеру античности, эти системы претендовали на воспроизведение истории живой природы, что выражалось в их названиях. В самих этих претензиях на историчность при всей их несостоятельности был заложен глубокий эволюционный смысл.

Начало промышленного развития в Европе в Новое время человеческой истории привело к появлению потребности в системном развитии опытно-экспериментального знания, а в сфере изучения жизни – к созданию капитальной систематизации растений и животных. Такая систематика в наглядной форме передавала эволюцию живых существ, но только в статической, а не динамической форме. Чтобы перейти к эволюционному мышлению, достаточно было «оживить» «картинки» состояний отдельных видов подобно тому, как в современной анимации превращают отдельные кадры в движущиеся изображения мультипликационных фильмов.

Уже первые попытки систематизации растений и животных рассматривались их создателями как истории биологического мира. Английский биолог Дж. Рей в 1686–1704 гг. издал многотомную «Историю растений», в которой описал 18 600 различных растений и на этой основе ввёл понятия рода и вида. В 1735 г. шведский биолог К. Линней опубликовал «Систему природы», ставшую выдающимся достижением научной мысли в сфере систематизации живой природы. Линней заложил основы биноминальной номенклатуры названий видов, показал близость строения органов различных видов, свидетельствующую о родстве одних видов с другими. В то же время сам он отвергал идею происхождения видов, поскольку в соответствии с религиозным мировоззрением принимал за истину библейский миф о сотворении и выводил из него убеждённость в незменности видов со дня из создания Предвечной сущностью.

С 1749 по 1788 гг. выходит 36 томов «Естественной истории» Ж. Бюффона, в которой намечается историческое видение происхождения и развития живых существ с позиций трансформизма, т. е. учения о закономерной изменяемости видов, их происхождения друг от друга. Замеченное уже Линнеем сходство близких форм в строении и специализации органов Бюффон впервые объяснил их происхождением от общих предков. Трансформизм Ж. Бюффона отличается от эволюционизма гегемонией креационистской ориентации в объяснении трансформации видов: закономерность трансформации выводилась из единого божественного плана.

В конце XVIII – начале XIX века французский геолог, палеонтолог и анатом Ж. Кювье обосновывает и отстаивает теорию катастроф, согласно которой смена исторических периодов в развитии животного мира Земли объясняется последовательной серией геологических катастроф. Катастрофы ниспосылаются Всевышним для обновления мира в процессе постоянного творения. Соотечественник Кювье А. д’Орбиньи истолковал катастрофизм как теорию о повторном сотворении животного мира после каждой катастрофы. Он опирался не только на научные данные, но и на авторитет Библии, в которой катастрофы типа всемирного потопа или уничтожения Содома и Гоморры рассматриваются как божественная кара погрязшим в несовершенстве живым существам и средство для их обновления и усовершенствования.

Большой резонанс в научных кругах Европы получила полемика с Кювье и катастрофизмом в теории развития жизни его соотечественника Э. Жоффруа де Сент-Илера, который с трансформистских позиций критиковал креационизм и стремился истолковать открытые Кювье факты в полную противоположность последнему – как доказательство закономерного естественного изменения живых существ, их перехода из одних форм в другие.

Несмотря на острую полемику, теория катастроф Кювье в начале XIX века казалась достаточно обоснованной. Но наиболее опасным соперником Кювье на поприще геологической науки стал Чарльз Лайель. В противовес теории катастроф он выдвинул принцип актуализма – положение о том, что настоящее геологических процессов является ключом к объяснению прошлого. Многочисленные путешествия Лайеля стали, по существу, геологическими экспедициями, в ходе которых в непосредственном контакте с природой изучались конкретные геологические процессы: речные наносы, отложения в кратерах вулканов, выветривание, действие морских приливов и отливов и т. д. Эти наблюдения привели Лайеля к убеждению, что не тотальные катастрофы, построенные по образу и подобию библейского всемирного потопа и обращавшие в прах целые материки со всеми жившими на них существами, а медленные, незначительные, но последовательные изменения, происходившие достаточно длительные периоды времени, могли формировать геологические напластования и постепенно преобразовывать поверхность планеты.

Изучая факты геологического наследия третичной эпохи, предшествовавшей нашей эпохе в истории Земли, Лайель стал замечать, что многие виды животных и растений, останки которых обнаруживались в тех слоях, продолжают существовать и в настоящее время, практически ничуть не изменившись. Новые виды сосуществовали со старыми, что было несовместимо с теорией катастроф, настаивавшей на коренном «революционном» обновлении всего земного шара.

Тезис Лайеля о медленности, последовательности, поступательном характере формирования геологических структур, об их фундаментальных изменениях только за чрезвычайно продолжительные промежутки времени, был использован Ч. Дарвином при построении эволюционного учения в биологии.

Огромное влияние на развитие ранних эволюционных идей оказали философы эпохи Просвещения. Приняв мыслительную эстафету от гуманистов Возрождения, они продолжали великое дело освобождения человеческого мировоззрения от средневековых предрассудков, очистили теоретическое мышление от веры в чудеса и заменили её верой в возможности разума, вследствие чего мир предстал закономерным, причинно обусловленным и научно познаваемым. Философами-просветителями в противостоянии с догматиками и реакционерами отстаивались идеи прогресса, свободомыслия, торжества знания над слепой верой и фанатизмом, равенства людей перед законом, свободы совести, обеспечения прав человека и правового преобразования государства. Во всех этих идеях содержался определённый историзм, а в сфере науки о живой природе отстаивался трансформизм – непосредственный предшественник эволюционизма институтов современного демократического общества, и любое извращение этих идей приводит к параличу демократических институтов, к проявлениям жестокости и варварства в общественной и государственной жизни. Идеи эти в свою очередь вытекали из эволюции социальной среды и были эволюционными по своему происхождению, по своему источнику.

В работах Рене Декарта, одного из основателей европейского рационализма и универсального механицизма живые существа рассматривались как механические устройства, своего рода живые автоматы, отвечающие на внешние воздействий посредством рефлексов и вырабатывающие условные рефлексы при постоянстве воздействий. Распространив механистический космизм и достижения механистической физики на живые существа, Декарт тем самым предложил философское обоснование идее движения в живой природе, преобразования жизни, которая была воспринята натуралистами, изучавшими закономерности «естественной истории» и получила дальнейшее развитие в теории трансформизма. Механистический космизм являлся, таким образом, несовершенной формой и предтечей эволюционизма. Ибо эволюционизм есть не что иное, как преодоление плоского, механистического понимания движения, и вместе с тем он есть историзм, основанный на воспроизведении в познании механизма трансформации предшествующих форм и структур бытия в последующие. При этом последовательный ряд трансформаций понимается как единый преобразовательный процесс.