Нечаяный сюрприз для графа (СИ) - Ветреная Инга

- Вы выглядите довольной, леди Оливия, - Торин стоял рядом и слегка нахмурившись, смотрел на меня. – Так понравилось танцевать с королем?

- Вы видели? – обрадованно спросила я.

- Разумеется, - сдержанно ответил Торин.

- Я ни разу не сбилась! – похвасталась ему. - И ничего не напутала!

Торин замер, у него отчего-то вытянулось лицо.

- Почему Вы молчите? Я сдала экзамен или нет? – нетерпеливо спросила его.

- Чтобы ответить на Ваш вопрос, необходимо самому потанцевать с вами, -несколько заторможенно проговорил он.

- Да, Вы говорили об этом, я помню, - кивнула ему.

Торин пригласил меня, танцевать с ним было легко, я чувствовала себя уверенно, мне даже это начинало доставлять удовольствие.

- Его Величеству понравилось, как Вы танцевали? – улыбаясь, спросил граф.

- Не знаю, он сказал, что я великолепно танцую, но понятно, что это только слова, - откровенно ответила я.

- Почему Вы так решили? – удивился Торин.

- Потому что это не может быть правдой, Вам ли не знать? Его слова – просто дань вежливости, - сказала я и чуть не споткнулась, наткнувшись на жесткий, будто препарирующий, взгляд графа. – Прошу прощения за излишнюю прямолинейность.

Что-то я расслабилась, на откровенность потянуло. Забыла, где нахожусь, устала от настороженности и отчужденности, захотелось понимания и доверия. Так, пора прекращать посещение этих светских мероприятий. Или дело не в них?

- Не надо извинений, леди Оливия, Вы лишь были со мною откровенны, -сказал Торин.

Это да! Это я сглупила, а граф как раз напомнил. Я молчала.

- Вы жалеете об этом? – встревоженно спросил он.

- Понимаете, граф, на мой взгляд, доверие и откровенность должны быть взаимными, а если на вопросы откровенно отвечает только один человек, а другой его слушает, пусть даже с пониманием, то это больше напоминает допрос.

- Вы считаете, я с Вами недостаточно откровенен? – нахмурился он.

- Да, я так считаю и чувствую, - твердо ответила я.

После моих слов Торин только бросал на меня озадаченные взгляды, не решаясь заговорить, он подвел меня к креслу:

- Благодарю за танец, леди Оливия и поздравляю Вас. Вы успешно сдали экзамен!

- Спасибо, - устало произнесла я.

Когда он уходил, в его, обычно уверенном взгляде, мелькнула растерянность.

- Значит, граф обучал Вас танцам, а сегодня, как я слышала, Вы сдавали экзамен? – вдруг спросила леди Ренита.

- Верно, - ответила я.

- Звучит разумно, но не слишком убедительно, - задумчиво произнесла она.

Я не стала ничего говорить, просто уже притомило оправдываться, да с какой стати я должна кому-то что-то постоянно доказывать? Хотите думать обо мне плохо? Да - на здоровье!

- Соглашаясь на подобные занятия, Вы не могли не понимать, что скомпрометируете себя, - продолжала внушать мне чувство вины леди Ренита. – Пользуясь моим особым отношением к Вам, Вы попытались нарушить некоторые давно установленные правила и даже не подумали о том, что этим можете бросить тень на мою репутацию.

- Наверное, будет лучше, если я покину Вас, чтобы не оскорблять своим недостойным присутствием столь благородную особу. Прошу прощения и всего Вам доброго! – не особо скрывая обиду, сказала я.

Я уже не видела, как герцогиня резко обернулась и ошеломленно смотрела мне вслед.

Не замечая любопытных взглядов, подошла к Сибилле и сестрам, которые находились на небольшом отдалении от короля и его свиты. Сеона и Каприна оживились, их улыбки стали шире, глаза засверкали. Обмахиваясь веерами, они бросали по сторонам заинтересованные взгляды. Это было довольно странно, я рассеянно наблюдала за ними, вдруг они вытянулись, как струны и замерли. Проследив за их взглядом, обнаружила Махуба, пристально смотревшего на меня и направлявшегося прямо к нам, рядом с ним шел отец.

Глава 28

- Сибилла, девочки! Хочу вам представить Махуба сына Байдара, кузена Его Высочества принца Ильтара, - торжественно произнес отец, тот, неотрывно глядя на меня, приветствовал нас наклоном головы. Затем отец обратился к саравийцу: - Позвольте представить Вам мою жену графиню Сибиллу Стелтон и наших дочерей Оливию, Сеону и Каприну.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Мы поочередно кивали, Махуб бросил взгляд на мачеху и сестер и снова уставился на меня. Я посмотрела на отца: он-то чему так радуется? Потому что в кои-то веки на старшую дочь обратили внимание? Хотя, чего я злюсь? Отец ведь, действительно, искренне рад за меня, даже довольную улыбку не мог скрыть. Вот только мне этот Махуб не понравился, и причин, вроде, для этого не находилось, ведь он мне даже слова не сказал, а чуйка кричит: «Беги!».

- Леди Оливия! Я хотел в знак особого к Вам расположения пригласить Вас завтра на прогулку, - вкрадчиво произнес Махуб.

- Такая прогулка возможна только в присутствии родственников, -молниеносно среагировала Сибилла. – Надеюсь, Вы это понимаете и не будете возражать, если я и мои дочери будем сопровождать Оливию?

Саравиец не успел ответить.

- Такая прогулка невозможна, поскольку леди Оливия обручена со мной, -твердо произнес граф Торин Ривган, очень вовремя появившийся из-за моей спины.

Все, в том числе и я, ошеломленно смотрели на Торина, а он глядел на меня и мило улыбался, затем аккуратно взял мою руку и поднес ее к своим губам. У меня и мысли не возникло убрать ее.

Первым очнулся отец, он растерянно спросил:

- Это правда, Оливия?

Я оторвала взгляд от Торина и, посмотрев на отца, кивнула.

- Но почему ты ничего не сказала? – продолжал расспрашивать он, недоуменно переводя взгляд с графа на меня.

- Мы хотели сделать Вам сюрприз, - с ослепительной улыбкой, произнес Торин.

- Зачем? – обескураженно спросила Сибилла.

- С некоторых пор я обожаю сюрпризы, - объяснил Торин.

Было забавно это слышать, я с благодарной улыбкой посмотрела на него, а потом – на Махуба. Сжав зубы и сверкая глазами, он смотрел на Торина, и во взгляде его была не обида, а ненависть, я застыла от удивления. Ни слова не говоря, Махуб развернулся и отошел от нас.

- Вы позволите мне ненадолго похитить мою невесту? – с улыбкой спросил Торин у отца.

- Только, если она сама этого хочет, - ответил отец, взгляд, которым он смотрел на меня, был таким теплым, таким родным.

- Спасибо, граф, выручили, - поблагодарила я. – Но, может быть, не стоило спешить с объявлением помолвки? Мне, право, становится неловко, как подумаю, на какие жертвы Вы пошли ради меня. Махуб впервые заговорил с нами, и на прогулке я бы, не задевая самолюбия, попыталась объяснить ему о бесперспективности его намерений. А теперь Вы стали для него врагом, и все из-за меня.

- Леди Оливия, Вы умудрились и поблагодарить, и оскорбить меня одновременно, - напряженно произнес граф. – И теперь я не знаю, радоваться мне или огорчаться. Не понимаю, о какой жертве Вы уже не первый раз говорите? Меня трудно, практически невозможно заставить делать то, чего я не хочу. И я думал, что Вы лучше других знаете об этом. А что касается кузена принца, то, надеюсь, он все поймет и успокоится, просто для этого потребуется время.

Слова графа меня ошеломили, он совсем по-другому оценивал свои поступки, а я вместо того, чтобы просто поблагодарить, начала его в чем-то подозревать, искать скрытые мотивы.

- Извините меня, граф, я совсем не хотела Вас обидеть, - произнесла я покаянным тоном.

- Торин, - сказал он.

- Простите?

- Можете звать меня Торин, мы же помолвлены, - предложил он.

- То есть Вы меня будете называть Оливия? – улыбнулась ему.

- Если Вы позволите, - заметил он.

- Позволяю Вам называть меня Оливия, - изобразила я чопорную леди.

- Благодарю, - поддержал шутку граф.

По просьбе отца я стала есть в обеденном зале, точнее, это были совместные ужины, поскольку все дни я проводила в университете. Теперь для меня и Кайла готовил Барни, мы с братом сидели рядом по одну сторону от отца, а Сибилла и ее дочери – напротив нас. Я не знаю, что отец рассказал о болезни сына жене, но мне никто вопросов не задавал. С нами довольно часто ужинал лекарь Клейт, который определял меню Кайла, рекомендовал делать ему примочки из отвара ромашки. За столом велись разговоры о пользе и вреде некоторых блюд, обходя упоминание о приправах. Отец требовал неукоснительного соблюдения рекомендаций лекаря. Меня эти трапезы с родственниками не радовали, потому что разговоры на любые темы почему-то всегда сводились к моей помолвке, разглагольствованиям о графе Ривгане и его знакомых, обсуждению его состояния и моего приданого. Я по большей части отмалчивалась, в то время как Сиона с Каприной сошлись во мнении, что я сделала неправильный выбор. Сеона считала, что мне следовало предпочесть Махуба, правда ничем не аргументировала свое мнение, просто закатывала глаза и томно вздыхала. А Каприна просто-напросто обвинила меня в том, что из-за меня теперь ни один саравиец, в том числе и принц Ильтар, не станет оказывать им знаки внимания. И, вообще, своим выбором я, оказывается, лишила их шанса сделать выгодную партию. Меня удивляло поведение Сибиллы, которая молча одобряла мнение дочерей, но вслух свои претензии ко мне не озвучивала, опасаясь недовольства отца.