О.Д.И.Н. (сборник) - Сергей Елисеенко

— Алекс, а на чем была построена вся современная цивилизация? Вы забываете, с чего все начиналось. А корни это то, из чего вырастают ваши побеги. Обрежь их и дерево засохнет.

— Это сравнение не отражает суть нашего общества. Черт побери, да мы уже по небу летать можем, как птицы. И голодающих почти не осталось, вокруг практически «золотой век». А мы не можем обновить некоторые ветхие законы.

— Сын, послушай, давай представим на секунду, что этот закон прошел слушание и был принят Первыми среди равных. И теперь у нас получается, как бы круг внутри круга. Мы не можем лезть в дела «ограниченных» и у них там своя власть. Что же будет дальше? Увидим. Но взгляни с еще одной точки зрения. Кто попадает под критерий «ограниченных», а проще говоря, инвалидов. У кого ноги нет или руки, слепой, глухой? Это все понятно и просто. Но вот как быть с «ограниченными» в плане разума. Немножко шизофреник или чуточку параноик? Теперь представь битву слепого и парня, у которого просто «поехала крыша» слегка. Кто победит? А если такой «ограниченный» начнет оскорблять простого человека? А на дуэль нельзя вызвать, он, видите ли, по другим законам живет. Теперь ты видишь, сколько проблем возникнет разом?

— Постой отец, ты бросаешься из крайности в крайность. Будут же дополнительные пункты, которые урегулируют и эти мелочи.

— Чем сложнее закон, тем легче его нарушить. Именно поэтому Кодекс Чести был неизменным веками. А теперь хватит спорить, и давай тащи свой зад на тренировочную площадку. Размяв мозги, стоит не забывать о теле, — закончив беседу, я направился на небольшой дворик за домом.

За мной, конечно же, поспешил сын. Естественно, как только мы начали первый спарринг, то окрестные мальчишки, словно учуяв запах интересности, ринулись смотреть наш бой.

Разминочные пружинистые шаги и легкий хруст суставов, вот с чего начинается любой спарринг. Секунда и быстрый взгляд на оппонента, понимаешь, что можно начинать схватку. Ну что ж, побуду сегодня атакующим для разнообразия. Быстрым скользящим прыжком я оказываюсь практически вплотную к Александру. Одна рука идет к шее, другая блокирует возможные выпады. Сейчас будет бросок. Но мой сын не зря носит прозвище «Ивовый прут». Пустив волну по телу, он сбрасывает мою руку с шеи и головой бьёт меня в плечевой нервный узел. Причем довольно успешно, рука отнимается мгновенно. Я отскакиваю назад и экстренно провожу целой конечностью массаж поврежденного места. Мне нужно буквально пару секунд, чтобы вернуться в строй. Но Алекс не дает мне такой поблажки. Рывок, и вот я отбиваю веер атак в верхней плоскости. Нога, рука, снова нога, направленная в висок, все это знакомо и предсказуемо. Вот только отрабатывать защиту мне приходится без участия одной руки. А так как все происходит на очень высоких скоростях, некоторые удары получается блокировать не полностью. Вот один из таких хлестких махов ногой пробивает мою защиту, и я получаю хороший щелчок в челюсть.

Шаг назад, в глазах темнеет, но, встряхнув головой, я возвращаюсь обратно. Вовремя, так как на меня уже несется вторая волна атаки. Рука, наконец, возвращается в строй, и я могу работать в полную силу. Пара скользящих блоков и я начинаю давить острыми выпадами коленей и локтей. Эти удары рассчитаны на среднее расстояние и являются базой для развития следующего уровня нападения. Мой сын, конечно, знает об этом и готовится перейти в веерную оборону. Но я продолжаю работать в том же режиме, используя локти и колени, лишь наращивая скоростной темп. И вот, появляется шанс одним ударом решить исход поединка. Уже привыкший к моему ритму ударов, Александр пропускает момент, когда я резко замедляюсь и текуче вновь перехожу к ближнему бою. Он не успевает сориентироваться и пропускает мою руку, тянущуюся к его колену. Шлепок и одна нога моего сына перестает держать вес тела, затем молниеносная подсечка и вот он уже лежит на спине, недоуменно моргая глазами.

— Ну почему я всегда покупаюсь на твою уловку в смене темпа? Уже который раз! — вещает он, поднимаясь с земли и потирая ушибленную конечность.

Я улыбаюсь и пожимаю плечами. Делаю приглашение начать следующий бой. Александр хмыкает и молча кидается в атаку…

Уже спустя пару часов, мы мокрые и распаренные после душа и хорошей парилки сидим в креслах на веранде и пьем, разбавленное родниковой водой, легкое вино. Солнце медленно клонится к закату, и мы наслаждаемся приятной усталостью после тренировки и мелодичными звуками соседской девчушки, репетирующей на фортепиано очередную гамму.

— Ты знаешь отец, вот в такие моменты начинаешь ценить нехитрые прелести жизни. И понимаешь, как хочется спокойствия и стабильности.

— Вот сейчас ты мне напоминаешь старика, который хочет покоя и уверенности в завтрашнем дне, — с усмешкой произнес я.

— А что плохого в спокойствии? Мы для того и стараемся, чтобы людям легче жилось и приятней.

— Кто сказал, что это хорошо для них? По своей природе хищники и любопытные к тому же. Мы должны двигаться вперед иначе начнем деградировать.

— Отец, но не все время нужно бороться и стремится куда-то. Нужно время и для отдыха.

— Согласен с тобой. Только некоторые забывают, что легкие пути обычно ведут к обрыву. Так что только твоя совесть и чувство собственного достоинства выбирают, когда тебе нужно отдохнуть, а когда бороться до конца.

— Иногда мне кажется, что это я твой отец, а ты мой сын. Так мы по-разному воспринимаем жизнь. Словно ты еще ничего не видел и хочешь добиться чего-то, проявить себя. А мне нужно лишь удобное кресло и тишина, — улыбнувшись, сказал мой сын.

— Все в мире относительно. Так что вполне может быть, — шуткой на шутку ответил я.

Мы еще долго сидели и смотрели на закат, теперь уже просто молча. Ведь иногда разговоры не нужны. Пока наше, почти медитативное, состояние не нарушил Давид, вбежавший на веранду с твердым намерением притащить нас на ужин. Вечер продолжился в приятной семейной обстановке.

Утром следующего дня я сходил в семейный склеп, чтобы возложить цветы на могилу моей почившей супруги. Элеандра была сильной женщиной, и лишь нелепая случайность могла оборвать нить её жизни. Преклонив колени, я прислонился к прохладному мрамору надгробия лбом.

— Ты все так же близка мне, как и раньше, несмотря на то, что находишься очень далеко. И, несмотря на то, что мир меняется, мы остаемся такими же…

Я приходил сюда, чтобы подумать, и разложить по полочкам в себе некоторые мысли. Пробыв немного в месте, где все тлен и прах, начинаешь понимать, насколько важны некоторые мелочи, которые ты иногда упускаешь из виду. И как пусты те желания, которые движут тобой в обычной жизни. Равновесие с мирозданием, вот к чему я стремился.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});