Летнее Солнцестояние - Уильям Хорвуд

случайность... Бывает и так, что отдельным цветам требуется для развития большее время... так же, как и некоторым кротам. Никогда и ни за что не срывай эти цветы, моя милая, — они совершенно особые. И дух у них особый.

Ребекка хотела было задать новый вопрос, но Роза уже отвернулась от нее и направилась к тому месту, где они сидели до этого. Проходя мимо крупных растений черемши, она ласково поглаживала их лапой. Тема была исчерпана.

— Ну что — поняла смысл стишка? — спросила Роза.

— Да, — ответила Ребекка без особого энтузиазма и тут же задала новый вопрос: — Звезды такие и есть?

Это был хороший вопрос. Каждый крот знал, что ясными ночами на небе загораются звезды, хотя ни один из них не видел их собственными глазами. Если это так, откуда кроты знают о звездах? Кто рассказал им о них?

Роза надолго задумалась. Вопрос этот вызвал у нее массу мыслей и чувств. За короткое время Ребекка успела произвести на нее очень сильное впечатление. Молодая кротиха понравилась Розе уже тогда, когда она стояла в нерешительности перед кустами, раздумывая над тем, стоит ли ей идти дальше. Но одно дело симпатия, и совсем другое — изумление. Роза испытывала именно изумление.

Она была целительницей уже много кротовьих лет, при этом жила то на лугах, то в Данктонском Лесу. Более всего на свете ее поражало чудо жизни. Дарованная свыше благодать порой позволяла Розе укреплять и поддерживать это чудо. Она приходила туда, где в ней нуждались, ведомая любовью и состраданием и ничего не требуя взамен за свои служение и помощь. Правда, иногда благодарные кроты приносили ей целебные травы, росшие возле их нор, или же рассказывали целительнице старинные истории и легенды, услышанные от родителей. Она любила рассказывать подобные истории и сама, особенно в тех случаях, когда в лес приходила весна, а слушателями ее были молодые кроты. Обычно к ним присоединялись и кроты постарше. Она взяла за правило не говорить одним кротам о других, не вспоминать в лугах о лесе и не рассказывать лесным обитателям о лугах. Знание такого рода принадлежало ей одной — она никогда не выдавала секретов тех кротов, которым ей доводилось оказывать помощь. Жизнь целителя достаточно одинока. Время брало свое. Постарев, Роза стала уставать — она всегда была опорой для других, самой же ей опереться было не на кого, и это чрезвычайно ее угнетало. Она презирала себя за подобное малодушие и взбадривала себя сушеными цветами желтой таволги, которые она собирала летом в окрестностях Болотного Края. «Ничто так не веселит душу крота, как таволга», — говорила она самой себе, однако известная меланхолия стала постоянным ее спутником.

На заре этого августовского дня Роза почувствовала странное возбуждение и беспокойство. Она покинула родную нору и отправилась в Данктонский Лес. Роза никогда не анализировала подобных импульсов — они имели собственную волю и цель, постигнуть которые кротам не дано. Обычно им сопутствовала и некая внешняя причина. Роза знала одно — если ей нужно куда-то отправиться, значит, кому-то потребовалась ее помощь. При этом она не знала, кто в ней нуждается, где находится этот крот и что именно с ним приключилось. В данном случае импульс этот неким странным образом был связан со сбором черемши, хотя она сделала необходимый запас этой травы еще в июне, когда у растения началась пора цветения. Впрочем, свежая черемша всегда лучше сушеной... Если уж внутренний голос говорит тебе: «Иди и собирай!», к нему следует прислушаться.

Роза нисколько не удивилась, встретившись с незнакомой кротихой, хотя в глубине души ожидала, что та будет нуждаться в ее помощи. Видимо, причина состояла в чем-то ином.

В довершение ко всему, судя по некоторым ее замечаниям, Ребекка знала о растениях намного больше, чем ей это казалось. Знание ее было чисто инстинктивным. Почувствовав это, Роза решила не углубляться в материи, неосознанно затронутые Ребеккой. Как объяснить, почему запах дикого чеснока кажется более сильным на расстоянии? Почему маленькие дозы целебного снадобья действуют сильнее, чем большие?

Объяснение же того, как растения «говорят» с Ребеккой, могло серьезно повлиять на работу ее органов чувств.

Роза давно поняла, что знание существенно отличается как от мудрости, так и от здравомыслия и часто стоит на пути и того и другого. Невинная мудрость дочери Сары и Мандрейка заставила ее умолкнуть. Она почувствовала собственное невежество, но это ее нисколько не задело. Из-за крайней усталости, преклонного возраста и постоянного одиночества она совершенно забыла о том, что каждому кроту — так же как и каждому растению — присущи свои определенные свойства. Ребекка, вне всяких сомнений, обладала множеством талантов, можно было только изумляться, как щедро одарил ее Камень.

Все эти мысли пришли в голову Розе, пока она размышляла над вопросом Ребекки о звездах. Она вздохнула, сожалея, что не обладает должным даром слова, который позволил бы ей ясно и внятно отвечать на подобные вопросы (надо заметить, что она обладала таковым даром в куда большей степени, чем все прочие кроты).

Роза вздохнула еще раз, думая, с чего ей лучше начать. Она обвела взглядом заросли черемши, колючий кустарник, темные листья, светлые небеса... Ей помог тихий шелест листвы высоко над головой.

— Ты можешь представить себе верхушку дерева? — спросила она у Ребекки.

— Конечно! — ответила Ребекка. — Ведь мы видим упавшие сверху ветви, на которых растут листья.

— А ты помнишь, когда увидела их впервые? — спросила Роза.

— Да... Какое я испытала тогда разочарование! — Ребекка замолчала, но, заметив, что Роза выразительно смотрит на нее, продолжила: — Я хотела сказать... Прежде чем увидеть, ты их себе... представляешь, не так ли? Корни у деревьев такие огромные, а их верхушки так шумят на ветру... Я даже думала, что деревья достают до самого неба, а верхушки у них больше, чем весь наш Данктонский Лес! Ну а потом мне показали настоящую верхушку дерева...

Роза добродушно рассмеялась. Некогда она испытала подобное же разочарование.

— Но послушай, милочка, верхушка — это ведь не просто веточки да листики. Скажи, ты видела шум ветра? Наверняка нет. А все ветви разом? Тоже нет. Существует масса вещей — и вещей крайне важных, — которых ты никогда не сможешь увидеть. Ты сможешь узнать о них как-то иначе. По одной верхушке трудно судить о всех верхушках. Цветы черемши похожи на звезды — всего лишь похожи, ты понимаешь? Глядя на них, ты можешь составить