Бронзовое облако - Анна Данилова

– Ну, не знаю… – Борисова лишь развела руками. Она растерянно смотрела на Славу, словно ждала, что он расскажет ей что-нибудь, касающееся трагедии в Прокундине. Видно было, что она никак не ожидала, что ее соперница, возможно, жива, и это при том, что ее муж погиб. – А где же она?

– Мы ее пока не нашли.

– А убийцу? Вы кого-нибудь подозреваете? Может, это она и убила всех?! – воскликнула она истерично. – Она точно должна была быть там… Я знаю, что среди убитых был ее брат… А он уж никогда бы не оставил ее одну. Он был очень привязан к своей сестре и был при ней, особенно в последнее время, как телохранитель. Я слышала, что она получила наследство, большие деньги, и купила квартиру, машину… Он и возил ее на этой машине. Может, ее просто не опознали? Вы покажите мне женщин… которых нашли в усадьбе… Я уверена, что произошла ошибка, что среди них непременно есть Васильева… Не может быть, не может быть!…

– Фамилия Кислова вам ни о чем не говорит?

– Нет. – Она испуганно заозиралась по сторонам, словно женщина с этой фамилией могла стоять у нее за спиной.

– Кислова Екатерина Станиславовна. Никогда не слышали?

– Вроде бы нет…

– А Лариса Савина? Вы были с ней знакомы?

– Первый раз слышу эту фамилию. А кто это?

– Савина, она же Закревская, – писательница, которая написала книгу «Холодные цветы одиночества». Не читали?

– Нет. А при чем здесь эта книга и писательница?

– Именно Закревская и арендовала эту усадьбу, решив устроить там презентацию своей книги, куда и пригласила вашего мужа. Он не говорил вам ничего об этом? Быть может, он спонсировал эту книгу?

– Нет, ничего такого я не слышала… Закревская… Савина… Лариса… Нет, ничего не знаю…

– А Юдина Елена Дмитриевна?

– Она тоже была там? Нет, ее я тоже не знала… Кто эти люди?

– Одна – врач-гинеколог, другая – агент по недвижимости… Третья – писательница, автор книги… Среди них нет Васильевой, поверьте мне. С кем вы должны были встретить Новый год?

– С моим другом. Но я прошу вас, – занервничала она. – Пожалуйста, не впутывайте его в это дело. Это очень достойный и порядочный человек.

– И он может подтвердить, что в ту ночь вы были вместе с ним?

– Разумеется! Подождите… Вы что же это, подозреваете меня? – Она от удивления даже приподнялась и закрыла рот рукой. – Вы не можете меня подозревать… Я понимаю еще, если бы убили только моего мужа… Но там же была целая компания, столько людей… Разве я похожа на убийцу?!

– Вы тоже поймите меня, Эмма… У меня работа такая. Произошло убийство. Погибли люди. Вы – обманутая жена, и ваш муж был среди гостей… У вас был мотив…

– Да такие мотивы могли бы быть у кого угодно… – возмутилась она. – Быть может, эта ваша писательница была замужем и справляла Новый год одна, без мужа… или остальные женщины или мужчины… Что вы такое говорите? Да вы с ума сошли!

Да, сложно было представить себе эту женщину с пистолетом в руках, носящуюся по усадьбе и стреляющую во всех подряд… Однако кто-то же сделал это!

Карпов понимал, что после того, как он выразил свое подозрение в отношении Эммы Борисовой, надеяться на дальнейший откровенный разговор с ней ему не придется.

– Знаете, я жалею, что рассказала вам обо всем… – вдруг сказала она с горечью. – Вы – такой же, как и все. Вам лишь бы кого обвинить. А я перед вами душу, можно сказать, раскрыла… Уходите. Больше вы от меня ничего не услышите.

– Но ведь ваша соперница жива, а это означает, что вы действительно могли заблуждаться на ее счет и что любовницей вашего мужа могла быть другая женщина… – Он решил направить ее мысли совершенно в другом направлении, чтобы отвлечь Эмму от темы подозрений в ее адрес. – Тем более что вы сами только что говорили, что ваш муж собирался встретить праздник с любовницей. Возможно, он с ней и встретил… Это могла быть любая из названных мною женщин. Вы сказали, что у вас есть информированные источники из числа работников фирмы вашего мужа… Так вот, попытайтесь выяснить: действительно ли именно Васильева была близкой подругой Ивана? Думаю, что особенно теперь, когда вашего мужа нет в живых и этим разговорчивым людям некого бояться, сплетни посыплются на вашу голову градом…

– А вы циник, господин… как вас там? – Борисова вскинула гордо голову и презрительно сощурила свои покрасневшие от слез глаза.

– Неправда. Просто я хочу найти убийцу вашего мужа.

Несмотря ни на что, он вышел от нее в приподнятом настроении. Ему казалось, что проведенная со свидетелем беседа прошла именно в той тональности, в которой нужно. И что теперь, после разговора с Борисовой, ему будет значительно проще и легче допрашивать остальных. Следующая на очереди была та самая Евгения Кропоткина, молодая женщина, о которой убитая Лариса Савина перед смертью написала неоднозначную книгу.

О книге в прокуратуре ходили разные мнения. Кто-то считал, что она написана вовсе и не Савиной-Закревской, а самой Кропоткиной, а кто-то поговаривал, что существует и вовсе неизвестный автор, тщательно записавший последние месяцы жизни героини. Оперативники сбились с ног, разыскивая Евгению Кропоткину, опрашивали соседей, пытались разыскать объявившегося не так давно в Москве ее мужа Германа (на запрос прокуратуры «Аэрофлот» прислал сведения о перемещениях господина Кропоткина, из которых следовало, что он покинул Москву в начале февраля текущего года, а вернулся, причем из Лондона, где пробыл три дня, прибыв туда из Йоханнесбурга, лишь в ноябре). Оператор, работающий в Африке, – профессия, подразумевающая длительные и частые командировки, но что-то здесь было не так… Слава Карпов не поленился и разыскал на телевидении человека, хорошо знавшего Германа, а также его ассистента Сергея Северцева, который подтвердил, что действительно Герман долгое время отсутствовал и что все переживали его внезапное исчезновение, но потом выяснилось, что он подхватил какой-то опасный вирус не то в Конго, не то в Сьерра-Леоне и почти полгода провел в карантинном госпитале, но, к счастью, вернулся живой и относительно здоровый. Что же касается его жены, то она в его отсутствие вроде бы заболела, даже в больнице лежала, но что с ней случилось, никто не знает, по слухам, она вообще человек неконтактный, женщина очень домашняя и, кажется, нигде не работает. Как бы то ни было, Карпов все равно поехал по адресу, но ни одного из супругов Кропоткиных он, как и его коллеги, так и не застал. Однако постепенно до него стало доходить, что убитая Лариса Савина – не только соседка, но и, по свидетельствам соседей, близкая подруга исчезнувшей Кропоткиной. Получалось, что она действительно могла, наблюдая жизнь своей соседки и подруги, написать о ней книгу, собственно говоря, о чем и говорится в романе «Холодные цветы одиночества». Но тогда получается, что к этому роману надо бы отнестись серьезнее, тем более что действующие лица (причем под настоящими именами) как раз и составляют тот самый роковой список убитых гостей в усадьбе в Прокундине.

Карпов изъездил всю Москву, собирая по крупицам информацию о каждом из этого списка, и каждый раз приходил к выводу, что все больше и больше запутывается в этом деле.

Мать Кисловой подтвердила, что дочь отправилась на новогодний бал в какой-то загородный дом, но подробностей она не знала – ни о том, кто устраивает этот бал, ни о том, что за общество там соберется. Когда Катя не вернулась первого числа домой, мать сначала разволновалась, но потом решила, что ее одинокая незамужняя дочка просто-напросто встретила мужчину… Нет, она не слышала от дочери ни о Закревской, ни о тех людях, список которых был ей представлен Карповым. Да, она знала, что ее дочь занимается недвижимостью, что она много работает и ее практически невозможно застать дома. Есть ли у ее дочери собственная квартира? Есть, но там идет ремонт, поэтому Катя жила последние три месяца с матерью. Карпов засыпал мать Кисловой вопросами, исходя из той скупой информации, которую он почерпнул в книге. Если верить Закревской, то Екатерина Кислова – самая настоящая мошенница, трижды продавшая квартиру, расположенную неподалеку от Преображенского парка… Он лично занялся этим делом и выяснил, что такой факт действительно имеет место быть: в Тверском суде города Москвы действительно имелось дело гражданки Висельниковой – иск к Кисловой Екатерине Станиславовне, работнику агентства по недвижимости «Золотая изба», в котором речь шла о продаже этой же квартиры. Висельникова просила вернуть ей деньги… Он не стал искать вторую жертву обмана – ему хватило и одного дела по этой квартире, из чего он сделал вывод, что книга-то, вероятно, действительно представляет собой документальное свидетельство о жизни Евгении Кропоткиной. Но тогда, если верить тексту книги, этой самой Евгении Кропоткиной нет в живых? В книге идет речь о рассыпанных на столе таблетках фенобарбитала, плюс короткая предсмертная записка героини, в которой она как бы объясняет свой уход: «Лучше бы меня разорвали львы…» Другими словами, лучше быть разорванной львами, чем уничтоженной, униженной людьми…