Темные небеса - Михаил Ахманов

Шахты Никеля, а также Северного и Полярных Копей, где разработку еще не вели, достались землянам в наследство от бино фаата. В 2125 году эскадра коммодора Врбы изгнала их из Дальних Миров, и на Роон, напоминавший Землю по климатическим условиям, хлынул поток переселенцев. Но Тхар тоже не был забыт: Флот и земных ученых интересовало, что нашли фаата в этом скудном и холодном мире. Оказалось, что недра его огромного материка полны сокровищ; самоцветы, мрамор и поделочные камни были их ничтожной частью, а в глубине залегали руды редкоземельных металлов, ценного сырья, какого не сыщешь даже в Поясе Астероидов. Штреки, пробитые фаата, уходили вниз метров на пятьсот, но в ближайшее столетие горные комбайны углубились еще на пару километров, открыв несколько естественных пещер, подземные реки и озера и богатейшие рудные жилы. Теперь что Никель, что Северный, напоминали два королевства гномов, западное и восточное; горы были источены ходами и лифтовыми шахтами, в пещерах развернуты обогатительные производства и плавильные цехи, а ближе к поверхности — комфортные жилые зоны и центры технологического контроля. Добыча была не так велика, сотни тонн ежегодно, но состояла из ценнейшей продукции — европия, гадолиния, тербия, диспрозия и прочих уникальных металлов лантаноидной группы. Кроме того, здесь выплавляли никель, медь, свинец, осмий, иридий золото и платину — в количествах, покрывавших нужды Тхара и Роона. Разработки были конечно автоматизированными; под землей копались роботы и горные агрегаты, за обогащением руды, ее разделением на фракции и выплавкой металлов следил компьютер, так что штат в Никеле и Северном был невелик, по два десятка инженеров и техников.

Жили они, как прежние хозяева-фаата, в земных глубинах. У фаата этот тип поселений стал обычным после Второго Затмения, опустошительной катастрофы, едва не уничтожившей их род. За гибелью огромных мегаполисов в их материнском мире последовали мятежи и голодные бунты, борьба за кров и пищу и всеобщее одичание; в подземных городах было легче обороняться и контролировать жителей, подчиняя их воле высшей касты, что называлась у фаата Полностью Разумными. Людям жизнь под землей не очень подходила, но их предшественники постарались, возвели пещерный городок с потолками, обшитыми светящимся пластиком, и энергостанцию с генератором Лимба. Теперь все эти помещения, даже спортивный зал с бассейном, были заняты детьми. Взрослые ютились на нижних уровнях, в старых выработках и штреках, наскоро оборудованных для жилья.

В Никеле Марк бывал в юные годы раза два или три, но школьные экскурсии в самую глубь не спускались. И сейчас он не успел осмотреть даже малую частицу комплекса — Сантьяго подобрал их с Майей на рассвете, в Никель они добрались часа в четыре, и его тут же потребовали в штаб. Он даже не знал, где проведет грядущую ночь. Ну наверное Майя с Ксюшей об этом позаботятся…

При мысли о Майе. Марк улыбнулся, сел у скалы, закрывавшей вход в пещеру, и подумал, что мать и отец одобрят его выбор. Особенно отец — он говорил, что должен дожить хотя бы лет до ста и проверить, тяготеет ли над его детьми Проклятие Вальдесов. Состояло оно в том, что все в их роду были долгожителями, если случайно не погибали, но дети рождались поздно — правда, по вине мужской половины. Марк появился на свет, когда родители прожили вместе лет семнадцать или восемнадцать, и это казалось весьма удивительным — у молодых семейных пар на Тхаре с потомством проблем не возникало. Когда он стал постарше, отец, таинственно улыбаясь, посвятил его в семейные предания, в генеалогию их рода; об этом еще говорили братья и сестры отца, с которыми Марк встречался на Земле. С их слов выходило, что в жилах Вальдесов в самом деле течет кровь фаата, чей век измерялся столетиями, и потому мужчины созревают поздно, годам к пятидесяти или шестидесяти. Удивительная история! Марк не знал, верить ей или не верить.

Он сидел на камне, вспоминая эти странные легенды, смотрел на закат и улыбался. Потом его лицо сделалось строже — он начал размышлять о нападении на дроми, о партизанской войне и планах штаба. Существовало кое-что, о чем он не сказал Марии, Керку и Николаю Ильичу, касавшееся не зеленокожих, не ситуации на Тхаре, а лично его, Марка Вальдеса. Он был лейтенантом и пилотом «ястреба», всего лишь рядовым десантником; он не командовал ни людьми, ни кораблем, ни даже звеном из четырех УИ. Обычный боец, не тактик, не стратег… Когда-нибудь, возможно, он будет, как отец, военачальником, коммодором или адмиралом, получит знания, опыт, награды — то, что дается с годами и позволяет взваливать на плечи тяжкий груз ответственности. Но сейчас он знал лишь то, чему обучили на Флоте и в Академии; еще умел летать, стрелять и подчиняться старшим. Маловато для роли спасителя Тхара и своих сограждан! Были, правда, и другие источники знаний, рассказы Птурса, отца и Кро Лайтвотера. Они сражались с дроми задолго до его рождения, бились с ними на волшебных кораблях-бейри, обладающих сказочной мощью, брали космические цитадели, строили планы вместе с всезнающими сервами, слугами лоона эо… Может быть, он что-то вспомнит? Некую хитрость или верный ход, что обеспечат победу? Именно это он имел в виду, сказав, что должен посоветоваться с отцом… только это, никакой мистики, ни грана телепатии… Где Новая Эллада и где Тхар! Вряд ли отец доступен для ментальной связи…

Его глаза закрылись. Почти незаметно он уплывал в глубокий транс, туда, где не было ни времени, ни пространства, ни чудовищных расстояний, где не сияли звезды Галактики, не кружились планеты, не мчались корабли, а колыхался лишь серый туман беспамятства. Он был сейчас как мошка в облачных громадах, которым не видно ни начала, ни конца, но странным образом это не пугало Марка. Он твердо знал, что в серой мгле таятся ответы на все его вопросы — надо лишь раскрыть сознание и прикоснуться к другому разуму, далекому, но благожелательному и мудрому. Возможно, то будет отец или некто, владеющий еще большей мудростью и силой; так или иначе, но он получит совет, важную подсказку и, что нельзя исключить, быструю помощь. Уверенность в этом крепла и крепла, пока он не услышал голос — или, вернее, ощутил его, как дельфин ощущает отраженную волну своего природного локатора. Импульс, посланный им, был вопросом, отраженная волна — ответом, и хотя Марк не сразу осознал случившееся, мысль, пришедшая извне, легла в его память точно золотая блестка. Вслед за этим раздался шорох отодвигаемой скалы, и чьи-то руки коснулись его плеч.

Марк вздрогнул, глубоко вздохнул и открыл глаза.

* * *

Адмирал Вальдес стоял на мостике крейсера, в ходовой рубке, наблюдая за огромными экранами. На них проплывали его корабли, огромные цилиндры крейсеров в сверкающей броне, тонкие серебристые стрелы фрегатов и грузовые транспорты, похожие на плоских, упакованных в ребристый панцирь черепах. Поднимаясь над плоскостью эклиптики, флотилия шла к облаку Оорта[31], где предполагалось провести маневры и боевые игры. Вальдес хотел на деле выяснить, что за пополнение ему прислали. Крейсера класса «Паллада» были великолепны, но смогут ли экипажи пустить в ход всю их сокрушительную мощь?.. Это нуждалось в проверке.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});