Когда осенние печали. Часть 3. - Эвелина Пиженко

Анна нарочно сделала ударение на последние слова. Она не говорила открыто, что знает, кто настоящий отец Михаила… но она ясно дала ему это понять. Он должен знать, что его месть, если она имеет место быть — беспочвенна. Ни она, ни Александр, ни, тем более, их сын ни в чём не виноваты перед Александрой и им — Михаилом…

Она не утаила и преследования его родного дяди — вплоть до побега домой и звонка Елены Ивановны генералу Дзюбе… Вплоть до его ответа — оскорбительного и несправедливого.

Её речь не была похожа ни на оправдательную, ни на обвинительную. Это было повествование, полное достоинства самого повествователя.

— Что же касается моей жизни с Сашей… — Анна сделала небольшую паузу. — Наверное, у вас есть собственная семья… но поверьте, что иногда только через много лет начинаешь понимать, насколько дорог тебе твой человек… Вы слишком молоды… но так бывает.

— Интересные факты… — выслушав до конца Анну, Михаил едва заметно усмехнулся и качнул головой. — Не скрою, кое–что мне было неизвестно. Но, в основном, я в курсе прошлого своих родителей.

Выплеснув эмоции, Анна чувствовала внутреннее опустошение, но невозмутимый тон Михаила её обескуражил. Он не показал своего истинного состояния ни единым мускулом лица — во время всего её рассказа. В какой–то момент она даже пожалела, что отважилась на эту встречу… Она не решалась открыто обвинить его в том, что он использует своё служебное положение в целях мести… а он молчал на этот счёт, хотя мог сам возмутиться её явным намёкам.

— Вот и всё, что я хотела вам рассказать… — из последних сил, она придала своему голосу как можно больше достоинства. — Просто я подумала… раз вам были интересны факты из моей личной биографии, то история нашей семьи тоже пригодится для дальнейшего расследования…

…Анна всё же не выдержала — голос дрогнул. Михаил смотрел куда–то вниз, на собственные руки, и она не могла уловить его взгляд. По взгляду можно было бы понять, что сейчас творится в его душе… дошёл до него смысл её откровений, или остался за гранью предполагаемой обиды…

— Нет, для расследования ваш рассказ уже не пригодится…

— Ну, как же… — Анна Сергеевна невесело–иронично усмехнулась. — Вдруг я или мой муж виноваты в том, что Лёня пропал… тут все мелочи важны, разве не так?..

— Мелочи важны, вы правы, — Михаил поднял на неё усталый взгляд. — Но в этом случае уже не актуальны.

— Вот как?..

— Дело в том, что Лапин нашёлся.

Глава 11

Михаил не спал уже вторые сутки. Предыдущая ночь и, как следствие, утро оказались не просто бессонными, а полными событий. После звонка оперативного сотрудника, обеспечивающего наружное наблюдение за домом Леонида Лапина, Михаил вместе со Златой тут же рванули на этот адрес. По словам наблюдателя, он заметил, как в одном из окон коттеджа на несколько секунд загорелся свет. Кристина ещё не вернулась с ночной прогулки, поэтому сомнений быть не могло: в доме либо посторонний, либо сам хозяин, неизвестно каким образом пробравшийся в родные пенаты.

Звоня в ворота, Михаил сомневался, что ему откроют, но, на удивление, сработал электронный замок: после характерного щелчка он без труда открыл массивную металлическую створку. Взбежав на крыльцо, дёрнул входную дверь — новый сюрприз не заставил себя ждать…

…О том, что в прихожей кто–то есть, можно было судить по раздавшемуся в темноте глухому стону. Не зная, где находится выключатель, Михаил посветил мобильником — лежащий на полу мужчина сделал слабый жест рукой…

«Миша, вон выключатель… — Злата направила подсветку на одну из стен. — Тебе легче дотянуться…»

…Распластавшийся на ковролине мужчина оказался никем иным, как Леонидом Лапиным. Хватаясь рукой за грудь, он издал очередной хриплый стон… Опустившись перед ним на колени, Злата бегло осмотрела Леонида — видимых ран или повреждений заметно не было. Она торопливо набирала номер скорой, когда Лапин невнятно прохрипел какое–то слово.

«Что?.. — Злата низко наклонилась над ним. — Что вы сказали?..»

«Лекарство…» — второй раз ему удалось произнести это более чётко.

«Сейчас скорая приедет…» — осмотрев первый этаж, Миша вернулся к потерпевшему.

«Миш, по–моему, он говорит о каком–то своём лекарстве… — Злата подняла взгляд на Мясникова, потом снова перевела его на Леонида. — Он что–то хочет сказать…»

Приехавшим вскоре врачам удалось купировать приступ, вызванный заболеванием Лапина. Они настаивали на госпитализации, но мужчина категорически отказался ехать в больницу. Вызвав с его телефона дочь, Михаил был удивлён, услышав вместо ожидаемого «алло» гневную тираду Кристины.

«Ты с ума сошёл?! — не проговорила, а прошипела в трубку девушка. — Почему ты звонишь на этот номер?!»

«Это следователь Мясников… Вам нужно срочно приехать домой…»

Объяснив Кристине, что её отец найден в прихожей собственного дома, Михаил обратился к врачу скорой помощи с просьбой прокомментировать состояние больного.

«У него была операция на лёгких… — доктор с сомнением посмотрел на Леонида, которого перенесли на диван в гостиной. — Я бы настоял на госпитализации, да что там настоял… я бы и слушать его не стал».

«Мы можем дождаться его дочь? — Михаил тоже колебался, стоит ли мешкать. — Он сказал, что ему нужно срочно принять лекарство, а он его не нашёл. Дочь должна знать, где оно лежит…»

Приехавшая вскоре Кристина тут же достала из ящика шкафа коробочку — приняв капсулу, Лапин устало откинулся на подушку и прикрыл глаза. Как и предполагал Михаил, Кристина не бросилась на шею отцу, она даже не удивилась, увидев свою «пропажу» в родных стенах. Она тоже высказалась против того, чтобы отца увезли в больницу.

«Папу ведёт собственный врач. Сейчас я ему позвоню, он приедет…»

Лапин уже мог разговаривать, но Михаил решил дать ему ещё немного времени, чтобы окончательно прийти в себя. Беседа предстояла долгой.

Отпустив оперативника, Миша попытался отправить домой и Злату, но в ответ она только упрямо покачала головой. Он видел, что Кристина находится в состоянии крайнего возбуждения и откровенной злости, и присутствие лишнего человека её раздражает. Однако Злата упрямо скинула пальто и бесцеремонно уселась в углу гостиной. Откинувшись на спинку обитого кожей кресла, она с вызывающим видом закинула ногу на ногу. Кристине ничего не оставалось, как принять все рухнувшие на неё обстоятельства.

Отпустив скорую, дочь Леонида Борисовича тут же была вынуждена позвонить его личному врачу — тот обещал приехать в скором времени, чтобы осмотреть больного и дать нужные рекомендации. Из дальнейшего разговора с Лапиным выяснилось, что приступ наступил в результате отсутствия нужного лекарства — не приняв его в определённое время, Леонид Борисович вскоре почувствовал себя плохо. Он не смог найти его в темноте, поэтому на несколько секунд включил свет, но это не помогло — на прежнем месте лекарства не оказалось. Звонить дочери он не стал — мало ли кто в это время находился рядом с ней. Выключив свет, решил выйти на улицу, чтобы глотнуть воздуха, но, дойдя наощупь до прихожей, вдруг потерял сознание. Пришёл в себя спустя какое–то время, но встать так и не смог — самое большее, на что хватило сил, это дотянуться до светящейся в темноте кнопки домофона, чтобы открыть ворота и дверь на поступивший звонок.