Похвала подлости - Борис Поломошнов

Между тем из домов вышли вооруженные горожане. Громадная толпа (курсив — Б. П., Е. П.) окружила тело адмирала. Все они были настроены проповедями своих священников против гугенотов. А тут Гиз, их любимец, еще больше возбудил толпу (курсив — Б. П., Е. П.) своими речами. «Смелее, братцы!», — кричал он. — Дело начато хорошо (курсив — Б. П., Е. П.). Пойдем к другим. Так приказал король, такова его воля!» Порукам ходили листовки с воззванием к горожанам… «уничтожить этих ядовитых змей». Толпа (курсив — Б. П., Е. П.) встретила этот призыв рукоплесканиями. Разбившись на отряды, под руководством назначенных старших, она рассыпалась по городу, и резня началась…

Париж представлял ужасающую картину. Стук оружия, выстрелы, проклятия и угрозы убийц смешивались со стонами жертв, мольбами о пощаде, плачем женщин и детей…» [59, с. 5].

— «Резня была в полном разгаре. По улицам громадная толпа (курсив — Б. П., Е. П.) тащила тело Колиньи. Ему отрубили голову и послали ее в Рим (папе, естественно, римскому. — Б. П., Е. П.); толпа удовольствовалась и туловищем. Она издевалась над ним, уродовала его, наконец, потащила в Монфокон и там повесила его «за ноги за отсутствием головы», как говорится в одной католической песне» [59, с. 7].

Третий рейх. Из застенографированных личным секретарем Адольфа Гитлера Германом Раушнингом высказываний фюрера: «Меня упрекают в том, что я будоражу массу фантазиями, что я привожу ее в экстаз… Я взбудоражил массу фантазиями, чтобы иметь возможность сделать ее инструментом моей политики (курсив — Б. П., Е. П.)…

Масса подобна животному, которое повинуется инстинктам. Она не обдумывает и не рассуждает (курсив — Б. П., Е. П.). Схема массового мышления и восприятия очень проста. Все, что не подчиняется этой схеме, вызывает у массы беспокойство… Масса никогда не поняла бы меня, если бы я пришел к ней с разумными доводами. Но если я возбуждаю в ней соответствующие чувства — она следует элементарным лозунгам, которые я ей даю. Во время массового собрания мышление просто отключается. Мне нужно такое состояние. Оно обеспечивает моим речам высокую действенность, и я созываю людей на собрания, где все превращаются в массу, независимо от того, хотят они этого или нет» [86, с. 165].

Там же, тот же, о том же: «Все, что вы говорите народу, находящемуся в состоянии массовости — в самом восприимчивом состоянии фанатичной преданности — все это — как установка, заданная под гипнозом (курсив — Б. П., Е. П.), все это неизгладимо и сохраняется вопреки любым разумным доводам» (курсив — Б. П., Е. П.) [86, с. 166].

Послушаем заключительный аккорд оглушающей симфонии под названием «Фюрер — Да!»: «Овладение массой — это одна чрезвычайно важная задача. Разгром идеологических противников — задача совсем другая. Но у обеих задач есть одно общее правило: никогда нельзя заниматься обоснованием собственных мнений, опровержением чужих и вообще опускаться (курсив — Б. П., Е. П.) до разъяснений или сомнений» [86, с. 166].

— «Единственное произведение, упомянутое в его (Бенито Муссолини. — Б. П., Е. П.) автобиографии была книга Гюстава Лебона «Психология толпы» [108, с. 13].

39. При малейшей опасности говори своему соратнику: ты иди вперед, а я за тебя отомщу

Первый рейх. «Перед варварами он (Гай Калигула) был щедр на угрозы, но когда он однажды за Рейном ехал в повозке через узкое ущелье, окруженный густыми рядами солдат, и когда кто-то промолвил, что появись только откуда-нибудь неприятель, и будет знатная резня, — он тотчас вскочил на коня и стремглав вернулся к мостам; и так как они были загромождены обозом и прислугой а он не желал ждать, то его переправили на другой берег над головами людей, передавая из рук в руки» [97, с. 123].

Второй рейх. «Торквемада за 18 лет, которые продолжалась его инквизиторская служба, десять тысяч двести двадцать жертв сжег живьем и девяносто семь тысяч триста двадцать одного человека подверг опозоренью, конфискации имущества, пожизненному тюремному заключению и исключению из службы на общественных и почетных должностях» [60, с. 201]. Поэтому он добивался и таки добился, что «Их Величества Фердинанд и Изабелла позволили ему окружить себя свитой из пятидесяти конных и двухсот конных вооруженных инквизиторов. Эти люди охраняли его от ударов, которые могли быть нанесены его врагами» [60, с. 203].

— «Отдельные инквизиторы (рангом пониже. — Б. П., Е. П.) также имели на службе телохранителей: по 40 пехоты и по 10 всадников» [60, с. 205].

Третий рейх. «В страстную пятницу 1931 года берлинские штурмовики во главе со Стеннесом в полной униформе захватили здание, в котором жил Геббельс и печаталась газета «Ангриф». Геббельс, которому удалось бежать, не нашел ничего лучше, как позвонить заместителю начальника берлинской полиции еврею Вайсу, против которого он написал скандально известный памфлет «Книги Исидора».

Вполне естественно, что Вайс не спешил вмешиваться. Так что храбрый Йозеф Геббельс сел на поезд и выехал в Мюнхен, откуда он по телефону давал смелые советы своим соратникам» [120, с. 177].

40. Прощай все. Себе и «своим»

Первый рейх. «Постулий был откупщиком, и уже много лет не было в государстве человека, равного ему по лукавству и алчности, кроме Тита Помпония из Вейи…

Эти люди, поскольку гибель груза, отправленного войску и затонувшего в бурю, ложилась долгом на государство, выдумывали кораблекрушения. Которых не было; даже действительные, о которых они докладывали, были подстроенными, а не случайными. Старые, разбитые суда нагружали малым количеством дешевого товара, выводили эти суда в открытое море и… топили их, лживо заявляя о множестве погибших товаров. Претору прошлого года доложили об обмане, он доложил о нем сенату, но сенат решения не вынес, так как сенаторы не хотели в такое время (перед выборами. — Б. П., Е. П.) задевать сословие откупщиков» [55, с. 190].

— «Он (Нерон. — Б. П., Е. П.) делал попытки… оправдать свои сексуальные эксцессы (в частности, свой брак с вольноотпущенником Пифагором, использование юного вольноотпущенника Спора «вместо жены» [24, с. 273], кровосмесительную связь со всеми своими сестрами [97, с. 118]), ссылаясь на то, что все люди порочны и нечисты» [24, с. 266].

— «В довершение всего он (Нерон. — Б. П., Е. П.) придумал новую потеху: в звериной шкуре он выскакивал из клетки, набрасывался на привязанных к столбам мужчин и женщин и, насытив дикую похоть, отдавался вольноотпущеннику Дорифору: за этого Дорифора он вышел замуж, как за него Спор, крича и вопя, как насилуемая девушка… он твердо был убежден (курсив — Б. П., Е. П.), что люди лишь таят и ловко скрывают свои пороки, поэтому тем, кто признавался ему в разврате, он прощал и все остальные грехи» [97, с. 159].

— «За его (императора Тиберия. — Б. П., Е. П.) сексуальные гнусности его везде и открыто стали называть «козлищем» [97, с. 92].

«Некая Маллони после устроенного над ней Тиберием «во весь голос обозвала его вонючим стариком с похабной пастью» [97, с. 93]. Правда, после этого она была вынуждена заколоть себя кинжалом [97, с. 93].

Реакция Тиберия на случившееся: «Пусть ненавидят, лишь бы боялись» [97, с. 95].

— «Во время первой встречи царей было решено разделить сокровища, и для каждого установить границы владений. И вот назначается время для всех этих действий, но, прежде всего, для раздела имущества. В ожидании этого цари разъехались, каждый в свою сторону, близко от места, где хранились сокровища.

Гиемпсал в городе Фирмиде случайно попал в дом человека, который как ближайший ликтор (lictor proximus — доверенное лицо и одновременно — телохранитель. — Б. П., Е. П.) Югурты, всегда пользовался его расположением и доверием. Югурта не скупится на обещания этому неожиданно подвернувшемуся ему пособнику и поручает ему отправиться к себе в дом, якобы для его осмотра и взять вторые ключи от входных дверей, ибо первые ключи были вручены Гиемпсалу.

Нумидиец быстро исполняет поручение и, как его научили, ночью приводит солдат Югурты. Они, ворвавшись в дом, в разных местах стали искать царя, убивать одних людей сонных, других — попадавшихся им навстречу, обыскивать потаенные места, взламывать запоры, все заполнять шумом и вызывать смятение; тем временем находят Гиемпсала, спрятавшегося в каморке рабыни, где он считал, что нашел убежище.

Нумидийцы, как им приказали, доставляют Югурте голову Гиемпсала.

Югурта же, осуществив свои замыслы и захватив всю Нумидию, на досуге обдумывая содеянное, стал бояться римского народа и надеялся противопоставить его гневу только алчность знати и собственные деньги. Поэтому он через несколько дней отправил в Рим послов с большим запасом золота и серебра и велел им прежде всего одарить его старых друзей, а затем приобрести новых (курсив — Б. П., Е. П. — купленный новый друг лучше не купленных старых двух: ай да Югурта!). Словом, не мешкая, щедростью (курсив — Б. П., Е. П.) своей подготовил все, что только будет возможно.