Хьервард - Эдвард Корнейчук

— У них какие-то проблемы в опорных мирах: твари Неназываемого сумели пробраться и туда. Так что, на сей раз останавливать Его придётся нам. — Он подошёл к краю бассейна, взглянул на жуткую картину, отразившуюся на водной глади, удивленно приподнял бровь. — Всегда поражался твоему умению создавать аватары, сестра. Хм, место уж больно знакомое. Похоже на один из заброшенных инкубаторов нашего Людариума. Чем ты там занимаешься? Решила обзавестись новой игрушкой?

— Не совсем, брат. — Нет, он не поймёт, не сможет понять, бессмысленно говорить с ним об этом. Но если не с ним, то с кем же? — Скажи, ты никогда не задумывался, зачем наше Поколение появилось на свет?

Маг недоумённо воззрился на названую сестру:

— Как это зачем? Чтобы жить. Смысл жизни в ней самой.

— Даже если эта жизнь также бессмысленна, как и наша? — Она смотрела ему в глаза, пытаясь найти ответ на один единственный вопрос, искала и не могла найти. — Скажи, брат, зачем мы живём, что полезного делаем для Упорядоченного, к чему стремимся? Есть ли в нашем существовании смысл?

— Мы боремся с Неназываемым, помогаем Новым Богам держать его в пределах Барьера. Что ещё нужно? Уже скоро сроки нашего договора с Чёрным закончатся и жизнь вновь станет такой, какой была до… Ну ты помнишь. — Ему было больно вспоминать о том дне, когда четверо смертных во главе с самим Губителем разгромили всю мощь Поколения. — Во всём виноват Горджелин, этот жалкий недоучка, предавший нас. Никак не возьму в толк, почему Чёрный запретил нам трогать его, но когда истечёт срок договора, клянусь, я…

— Не будем о этом, брат. — Царица примирительно подняла руку. — Но ты не ответил на мой вопрос. Неужто смысл нашей жизни в борьбе с Неназываемым? Нет, это наша работа, тем более временная. Так всё же, брат, зачем мы живём?

Повелитель Рассветов взглянул на неё, словно на помешанную:

— Мне это не интересно, сестра. Я люблю ту жизнь, которая была у нас раньше, и сделаю всё, чтобы её вернуть. Зачем мне искать смысл нашего существования во вселенной, зачем придумывать глупые цели, жертвовать собою за какой-то «свет впереди», погибать во имя бессмысленных идеалов? Вспомни Мерлина, сестра. Скажи мне, чего ради он покинул Брандей, пошёл против своих, столетиями сидел в душной келье, добровольно отбывая наказание? Зачем пожертвовал собственной жизнью ради какого-то богами забытого мирка? Ты скажешь: у него была цель. Кому нужна такая цель, если она ведёт к гибели? Ты скажешь: он спас мир. Мы тоже спасли их немало, сражаясь на стороне Новых Богов. Зачем нужны какие-то цели, если можно просто жить, наслаждаясь каждым мигом своего существования, делая то, что ты и только ты считаешь правильным. Неужто стоит умирать за идею, шутки ради придуманную кем-то другим?

Царица внимательно смотрела в глаза названого брата, слушая его горячую тираду. Нет, он не изменился и не изменится уже никогда, никогда не сможет её понять.

Ненужное Поколение… Наше время уйдёт, и что будет тогда?..

— Этот смертный, брат, — она кивком указала на распростёртого в луже крови мужчину в доспехах, — шёл из мира в мир, топтал сапогами тропы Межреальности, в поисках одной единственной безделушки, заменившей ему всю вселенную, ставшей для него надеждой и счастьем, самой желанной вещью на свете. Я хотела испытать его, узнать, как далеко он пойдёт ради своего сокровища, чем будет готов пожертвовать. Он отдал всё, брат, всё, даже жизнь. И, знаешь, этот человек умер счастливым. Всего лишь человек, каких мириады мириадов во всём Упорядоченном. Он отдал всё, что имел, и взамен получил всё, что хотел.

А мы, брат, чего хотим мы? Власти, богатства, знаний? Всё это у нас есть. В чём смысл нашей жизни? Неужто в развлечениях, в создании новых Людариумов на потеху собственной извращённой фантазии? Мы боремся с Неназываемым, говоришь ты? Это не наша цель, нам её навязали, заставив выполнять чужую прихоть. Мы стремимся выполнить условия договора, чтобы как можно скорее вернуться… к чему? К развлечениям? Мне не нужна такая жизнь, сожри её Тьма! — Царица Теней уже почти кричала, в глазах плясали искорки гнева.

Она замолчала, переводя дух. Повелитель Рассветов терпеливо ждал.

— Мы — поколение, не достигшее цели. — Она вновь начала говорить. — В нашей жизни, в нашем существовании нет никакого смысла. Мы — гнойный нарыв на теле Упорядоченного, гнилое звено в цепи Поколений. Неужто ты не видишь, брат, вселенная в нас не нуждается. Однажды мы уйдём, наше время кончится, и что же тогда?..

Повисла напряжённая тишина. Повелитель Рассветов исподлобья смотрел на Царицу Теней, с вызовом глядевшую на него. Время от времени он порывался что-то сказать, но печальный взор янтарных глаз останавливал уже готовые сорваться с языка слова.

— Тебе нужен этот смертный? — Наконец произнёс Маг. — Подлечим его, подлатаем, а там придумаем что-нибудь интересное. Я смотрю, ты подбросила ему какой-то артефакт — ну, так посмотрим, как долго он протянет с ним, скажем, в Белосте. Отдай его мне. Обещаю устроить форменное веселье — из мира демонов ещё ни одна из моих игрушек не выбиралась. Разрешаешь?

Царица Теней с разочарованием посмотрела на названого брата:

— Ты так ничего и не захотел понять. Что ж, другого я и не ожидала. Пойдём, брат, у нас много работы.

Волшебница взмахнула рукой, и реальность разорвалась, разошлась по швам — открылись магические врата. Бросив последний взгляд на лежащего в луже крови Вельтейта, Царица Теней шагнула в портал.

Наталья Шнейдер

СМЫСЛ ЖИЗНИ

…мало-помалу мой Ученик стал прибирать к рукам не только безлюдные доселе острова или опустошенные войнами области Хьерварда Западного, но и земли нашего Восточного… Нет, до большой войны дело не дошло: дав хороший урок двум-трем упрямцам, Хаген сразу же внушил остальным должное почтение к себе…

Н. Перумов. «Гибель богов».

Он проснулся внезапно среди ночи. Сперва Ригнар не понял, что его разбудило, но, прислушавшись к неестественной тишине в комнате, понял: он не один. Рука медленно поползла под подушку, где всегда лежал верный боевой нож. Старые, годами наработанные инстинкты требовали: сперва ударь, потом разбирайся — друг не будет таиться в темноте, словно тать. А с недругами разговор один: честная сталь.

— Тан Ригнар… — послышалось из темноты.

Он рванулся на звук, ярость разорвала остатки сна.

— Не смей называть меня так! — прорычал Ригнар, прижимая лезвие к горлу неведомого человека. Он с трудом преодолел искушение закончить движение, давая выход скопившейся за годы ненависти. Ненависти к тем, по чьей воле его титул тана ныне — пустой звук, лишний раз напоминающий об утрате. Тот, в темноте, судорожно вздохнул:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});