Ради любви к не-матери - Алан Фостер

– Хорошо, – согласилась она, довольная тем, что он принял ее объяснение. – Когда благополучно вернемся домой. – Она взглянула на Лорен и увидела, что та вопросительно смотрит на нее.

Матушка Мастиф прижала палец к губам. Вторая женщина кивнула, не вполне понимая, но готовая подчиниться желанию старшей.

14

Прошло несколько часов. Ветра нет, туман стал реже, скиммер спокойно летел на юг. Матушка Мастиф посмотрела назад, где на корме скиммера спал Флинкс. Его ужасный, хотя и полезный любимец, как обычно, свернулся у головы хозяина.

Матушка Мастиф разглядывала пилота. Красивая, жесткая и самоуверенная, решила она. На лес, проносившийся под ними, опускалась ночь. В кабине тепло и сухо.

– Почему ты заинтересовалась моим мальчиком?

– Как друг. Кроме того, мне нужно было заплатить долг, – объяснила Лорен. – Эти люди, которые вас похитили, убили двух редких животных, которые долго жили у меня.

– Месть никогда не умирает. – Она улыбнулась. – Вы сами это сказали, помните?

– Где ты с ним встретилась?

– Он появился в гостинице, недалеко от озера, где я управляющая.

– А! Драка! Да, я помню. Значит, это твое место.

– Я только управляющая. Туда мы и направляемся. Я помогу вам оттуда вернуться в Драллар.

– Откуда ты знаешь, что мы из города?

Лорен указала на спящую фигуру.

– Он сказал. Он мне много рассказывал.

– Странно, – заметила матушка Мастиф. – Он не болтлив, мой мальчик. – Она продолжала смотреть на пролетающий внизу лес. Флинкс спокойно спал, впервые за долгое время.

– Ты на многое пошла, – наконец объявила матушка Мастиф, – особенно для незнакомого человека. И такого молодого.

– Молодость относительна, – ответила Лорен. – Может, он разбудил во мне материнский инстинкт.

– Не философствуй, девочка, – предупредила матушка Мастиф, – и не темни. – Ничего себе замечание. Разве она сама не испытала того же относительно мальчика много лет назад? – Я видела, как ты на него поглядываешь. Ты в него влюбилась?

– Влюбилась? – Лорен искренне удивилась. Потом, заметив, что матушка Мастиф спрашивает всерьез, заставила себя ответить тоже серьезно. – Конечно, нет! Ну, по крайней мере, не так. Он мне нравится, конечно. Я поражена тем, что он смог сделать в одиночку, я уважаю его за это. И мне его жаль. Конечно, я что-то к нему испытываю. Но любовь, о которой вы говорите? Ни малейшего шанса.

– Юность относительна, – мягко передразнила ее матушка Мастиф. – В одном можно быть уверенным. Я многое видела в жизни, девочка. Мало что меня может удивить. Так думала я несколько недель назад. – Она негромко рассмеялась. – Я рада твоим словам. Ты могла бы причинить мальчику боль.

– Я никогда этого не сделаю, – заверила ее Лорен. Она оглянулась на спящего Флинкса. – Я высажу вас у гостиницы. Моего помощника зовут Сал. Сделаю вид, что организовываю ваш отъезд, и поговорю с ним. А потом улечу за озеро. Думаю, так для него лучше. Я не хочу причинять ему боль. – Она заколебалась. – Он ведь не станет делать глупости? Например, не пойдет за мной?

Матушка Мастиф задумалась, потом покачала головой.

– Он немного излишне чувствителен. Но поймет, я уверена. А я не знаю, что и сказать, девочка. Ты так помогла ему и мне.

– Месть, помните? – Она улыбнулась, огоньки приборов осветили ее лицо. – Он забавный, ваш Флинкс. Не думаю, чтобы я его забыла.

– Знаешь, девочка, – задумчиво сказала матушка Мастиф, глядя на туман и облака, – ты не первая, кто говорит так.

– Наверно, и не последняя, – ответила Лорен и снова занялась приборами управления.

Маддер несколько раз обошел по кругу разрушенный лагерь, потом показался из-за укрытия в деревьях и направился к разрушенным зданиям. И сел возле груды развалин, некогда бывших центральной башней.

Женщина, вышедшая из него, и мужчина, оставшийся за рулем, были одеты в темно-зеленые с коричневым маскировочные комбинезоны. Мужчина не выключил двигатель, женщина прошла с полдесятка метров к башне, остановилась и медленно повернулась, осматриваясь. Потом оба расслабились, поняв, что то, что уничтожило лагерь, больше не представляет угрозы. Никакого обсуждения не потребовалось: они долго работали вместе и понимали друг друга без слов.

Мужчина выключил двигатель и присоединился к женщине. Шел легкий дождь. Он не промочил их: маскировочные костюмы отталкивали влагу. Судя по виду лагеря, долго они здесь не задержатся.

– Я устал открывать ящик и находить в нем другой, меньший, – печально сказал мужчина. – Все наши розыски ведут в глухой тупик. – Он жестом указал на окружавшее их разрушение: обрушившиеся здания, облака дыма, поднимающиеся от развалин, расплавленный металл.

– Скорее мертвый тупик, судя по этому.

– Не обязательно. – Женщина его почти не слушала. Она смотрела на широкое углубление возле своих ног. С одного конца оно заостренное. В нескольких метрах виднелось другое такое же углубление, а сзади на таком же расстоянии еще одно. Посмотрев дальше, она увидела всю цепочку. Вначале она не заметила эти углубления, потому что они были заполнены водой.

Она пнула ближайшее сапогом.

– Отпечатки ног, – сказала коротко.

– Копыт, – поправил мужчина. Он взглянул на затянутый туманом лес вокруг лагеря. – Хотел бы я лучше знать этот отсталый мир.

– Не вини себя. Мы не собирались провести здесь много времени. К тому же города везде космополитичны.

– Да, и цивилизация кончается на их окраинах. Остальная часть планеты примитивна. Это нам и помешало с самого начала. Слишком много мест, где можно скрыться.

Она осматривала развалины.

– Ну, это им ничего хорошего не принесло.

– Да, – согласился он. – Я видел тут немало костей. Интересно, бедное чудовище тоже здесь умерло?

– Не говори так, – беспокойно сказала она. – Ты знаешь, кем мы должны его считать. Следи за собой, иначе вставишь как-нибудь в отчет и получишь нагоняй.

– А, да, я забыл, – ответил он. – Искалеченный ребенок. Прости, Роза, но все это дело с самого начала мне не нравилось. Ты, конечно, права. Не надо было выделять его. Он не виноват. Наоборот. Он не отвечает за что, что сделали с ним улучшители.

– Верно, – согласилась женщина. – Ну, скоро его приведут в порядок.

– Если он уцелел, – напомнил ее спутник.

– Ну, кое-кто уцелел, – ответила она.

Мужчина указал на несколько длинных куч развалин, которые когда-то были зданиями.

– А еще говорят о дьяволах.

Какая-то фигура направлялась к ним. Ей потребовалось много времени, потому что она двигалась не по прямой. Все время отклонялась вправо, как колесо, потерявшее подшипник. Это мужчина, в грязной одежде, в испачканных ботинках. Видно было, что он несколько дней не переодевался. Он слабо помахал прилетевшим. Если не считать хромоты, он не казался раненым. Его волнистые волосы промокли и прилипли к лицу и голове. Он не пытался убрать их с глаз.

Казалось, ему все равно, кто эти новые люди. Интерес его был гораздо прозаичней.

– У вас есть еда?

– Что здесь случилось? – спросила женщина, как только он подошел поближе.

– Еда есть? Бог видит, воды здесь достаточно. Все, что это несчастное место может предложить, это вода. И когда хочешь и даже когда не хочешь. Я питался ягодами, орехами и тем, что можно было спасти на кухне. Пришлось отбиваться от стервятников. Ужасная, вонючая дыра!

– Что тут случилось? – спокойно повторила женщина. Подошедшему казалось лет двадцать с небольшим. Она знала, что он слишком молод, чтобы быть членом внутреннего круга улучшителей. Скорее всего просто нанят на работу.

– Кастер, – сказал он. – Меня зовут Кастер. – Прошу прощения. – Он осторожно начал опускать самодельный костыль, пока не сел на влажную землю. – Сломал лодыжку, мне кажется. Она не слишком хорошо срастается. Нужно будет поправить. – Он сморщился, потом снова поднял голову.

– Будь я проклят, если знаю. Я имею в виду, что тут случилось. Только что я сменял спокойно коммуникационные модули, а в следующую минуту начался ад. Вы бы их видели. Огромные, как башни, каждый огромный. Так мне показалось. Хуже всего эти огромные глаза-тарелки и маленькие черные точки в них, смотрят на тебя, как машина. Отвратительные глаза. Не знаю, что их на нас навлекло, но это не доброе провидение.

– Только вы выжили? – спросил мужчина.

– Никого больше не видел, если вас это интересует. – Он жалобно сказал: – Эй, у вас хоть какая-нибудь еда есть?

– Мы вас накормим, – с улыбкой сказала женщина. – Послушайте, а на кого вы здесь работали?

– На ученых. Чванные типы. Никогда не разговаривали с нами, обычными рабочими. – Он слегка рассмеялся. – Но платили хорошо. Держи рот на замке, выполняй свою работу и любуйся окрестностями. Никак не думал, что окрестности придут ко мне. С меня хватит. Хочу домой. Могут сохранить свою неустойку. – Ему пришла в голову новая мысль, и он посмотрел на пару.

– Эй, вы что, не знаете, кто они? Кто эти люди?