Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А к чему было устраивать погром? Деньги ведь наверняка лежали в сумке где-то по верхам.
— Так убийцам мало показалось. Искали по углам личные сбережения хозяина. Совершив убийство, начали расчленять труп, но почему-то передумали и каким-то образом вынесли тело из квартиры целиком.
— Среди бела дня? — усомнилась я.
— А какие проблемы? Жильцы дома почти все на работе. Подогнали машину прямо к подъезду, завернули в одеяло… Всего делов-то на пять минут.
— Но все равно Гросс не имеет отношения к убийству.
— Почему?
— Потому что если бы он спланировал бегство с деньгами, то вполне мог найти предлог, чтобы самому отправиться в банк за наличностью. И даже не для того, чтобы сохранить жизнь своему заместителю. Просто, находясь в тот злополучный день в ресторане, директор не мог убить Глеба Николаевича собственноручно. А привлекать к операции третьих лиц нет резона. С ними пришлось бы делиться добычей, и, ко всему, это лишние свидетели.
— Логично, — согласился с моими размышлениями Федя. — Тогда вариант с директором отметаем. Остается версия номер один. Неизвестные совершили ограбление и убийство, а Гросс сбежал от греха подальше.
— Но это не объясняет, за что отравили Юлю Почепцову и, возможно, устранили вторую администраторшу. Равно как и не объясняет, куда подевалась Женька. А еще мне кажется, что за всем этим бизнесом Гросса должен кто-то стоять. Кто-то с деньгами и серьезными связями. Для успешного функционирования всей системы нужны контакты в банках и в районных администрациях. И сам ресторан тоже весьма подходящее место для размещения центра по обналичке. Я почти уверена, что реальный владелец ресторана имеет ко всему этому непосредственное отношение.
— Вполне возможно, — не стал спорить Федя. — А ты попробуй-ка набрать Женькин мобильник. Чем черт не шутит…
Я достала из сумочки телефон, но тот оказался разряженным. Ничего удивительного, если хронически не ночевать дома, то и заряжать аккумуляторы нечем. Воспользовавшись Фединой трубкой, я набрала Женькин номер, но, увы, чуда не произошло. Настойчивые гудки так и остались без ответа.
К обеду мы прибыли в Зорино. Как оказалось, поселок городского типа — слишком громкое название для трех десятков извилистых улочек с преимущественно частными одноэтажными строениями. Большую часть кособоких домишек следовало бы пустить под снос еще пару десятков лет назад. Напрасно мы беспокоились, что Коммунистический тупик, согласно последним идеологическим веяниям, переименовали. Все улицы в поселке носили свои прежние названия, и все они, как на подбор, являли собой динозавров минувшей эпохи. Здесь имелась и набившая оскомину улица Ленина, и улица Пятидесятилетия Октября, и улица Первого Коминтерна… Не исключено, что известия о смене в стране политического режима в это захолустье попросту не докатились. Тут вообще не наблюдалось никаких примет современности. Ни бесчисленных торговых палаток, ни веселеньких зонтиков летних кафешек, ни трехэтажных новорусских особняков, вырастающих, как грибы после дождя, в окрестностях города. Что касается последнего атрибута, то, вероятно, отсутствие интереса нуворишей к местной недвижимости объясняется не слишком удачным расположением поселка. Поблизости нет водоемов, зато менее чем в километре расположилась городская свалка. В ветреную погоду она накрывает городишко облаком миазмов и, ко всему, портит грунтовые воды.
Дом под номером двадцать пять в Коммунистическом тупике ничем не отличался от своих убогих сородичей. Сложен он был из разномастного кирпича с поросшей мхом крышей и подгнившими оконными рамами. Вокруг покосившийся деревянный забор с множественными прорехами.
Мы с Федей зашли в незапертую калитку и огляделись. Участок явно запущен, никакой домашней животины тоже не видно. Создается впечатление, что тут вообще никто не живет. Амбарный замок, имевшийся на дверях, своим ржавым видом подтвердил наше предположение.
— Вы бабу Нюсю ищете? — Загоревшая молодка, перевалившись через плетень, разглядывала нас с неподдельным любопытством.
— Если баба Нюся является родственницей Глеба Николаевича Зимина, то мы ищем именно ее, — поддержала разговор я.
— Глебки? Так маманя она ему родная. Только Глебка давно в городе живет. Сюда носа не кажет. Чего ему на нашей помойке делать?
— А баба Нюся? Ее где найти можно?
— Так нет ее туточки. К сеструхе своей подалась. Старая совсем стала, тяжело одной по хозяйству. Халабуду, было дело, хотела продать, да только никто на такое добро не позарился. Так и стоит закрытая:
— Как жаль. А давно баба Нюся переехала?
— Да уж полгода будет. А вам она на что?
— Поговорить хотели, — неопределенно ответила я.
— Че с ней разговаривать? Она вся на маразм изошла. Бывало поздоровкаюсь, а она не признает. Вон и Степка к ней приезжал, так она его не признала, — продолжила болтать разбитная деваха.
— Степка — это кто? — осторожно полюбопытствовала я.
— Так сынок ейный, морда уголовная. Чтоб он сдох, падла! Как опосля второй отсидки вернулся, так глаз на меня положил. Из дому выходить стало боязно. Кстати, меня Варькой кличут, — как бы спохватилась она. — А вы, по всему видать, с города. Небось притомились в дороге. Ходите ко мне. У меня корова своя, молоко домашнее. Ходите, не побрезгуйте.
Грех было не воспользоваться приглашением соседки. Глядишь, и выясним у нее чего-нибудь путное про родню нашего заместителя. По крайней мере, уже теперь понятно, что у него где-то имеется родной брат. Возможно, этот брат как раз и мог бы помочь нам с опознанием тела.
Но очень скоро мы с Федей почти пожалели, что воспользовались хлебосольством хозяйки. Потчуя нас молоком, Варька вдохновенно навалилась нам на уши. Местные сплетни сыпались из нее как из рога изобилия. Мы узнали, что некая стерва Катюха тайно попивает горькую и норовит захомутать ее, Варькиного, сожителя Ивана. Поселковый почтальон Кабушкин на самом деле вовсе никакой не почтальон, а агент спецслужб, засланный в поселок для выявления неблагонадежных элементов. Цыганка Соня гадает сущую неправду. Именно из-за этого ведьмовского отродья по осени передохли все местные куры. А несостоявшийся фермер Антон скупает на халяву у населения кролей и потом втридорога спекулирует ими на городском рынке. От массы бесполезных сведений у нас головы пошли кругом.
Мне стоило больших трудов развернуть Варькино словоблудие в нужное русло. В результате мы узнали следующее. Баба Нюся много лет прожила с первым мужем, но детей им бог не давал. Ей было уже хорошо за тридцать, когда она вдруг округлилась. По поселку пошли упорные слухи, что виной тому стало не провидение, а завхоз местного клуба Яков Петрович. Но слухи слухами, а в означенный срок баба Нюся благополучно разрешилась мальчиком. Почти сразу ее супруг скоропостижно скончался от воспаления легких. Но вдова печалилась недолго и, не выждав положенного приличиями срока, повторно выскочила замуж за Якова Петровича. И года не прошло, как на свет появился второй сын, Степан. Правда, семейное счастье оказалось быстротечным. Завхоз стал сильно закладывать за воротник и по пьяному делу угодил под электричку. Так что бабе Нюсе пришлось одной поднимать обоих мальчишек.
Поначалу сынишки были матери настоящей отрадой. Оба светленькие, башковитые, даже пели хорошо в школьной самодеятельности. Но, как говорят, маленькие детки — маленькие бедки, большие детки… Но что поделать, ну не могла Нюся, работая в одиночку, обеспечить обоим и добротную одежонку, и кассетный магнитофон, и мелочишку на карманные расходы. Сначала у соседей стала пропадать мелкая хозяйская утварь, потом и нехитрые трудовые сбережения. Внеурочно вернувшийся с работы сосед застукал Глеба на горячем. Разразился грандиозный скандал, и кражи в поселке прекратились. Но спустя какое-то время к дому Нюси подъехал милицейский бобик. В селе неподалеку обчистили колхозную кассу, а Нюсины отпрыски как раз прикупили себе новенький мопед. Сторож, проворонивший кассу, мельком видел грабителя и якобы опознал Глеба. Припомнили парню и былые грешки. Небо в клеточку и штаны в полосочку отчетливо замаячили на горизонте… Нюся убивалась от горя. Она обивала пороги всех мыслимых и немыслимых инстанций, но дело все равно шло к суду. Но тут неожиданно в милицию явился Степан и сделал явку с повинной. По его словам, именно он, а не его брат позарился на социалистическую собственность. Сторож, единственный свидетель преступления, растерялся. У братьев между собой хоть и без малого два года разницы, но схожи они почти как близнецы. Следствие не мудрствовало лукаво, и Глеба отпустили.
Суд принял во внимание тот факт, что Степану на момент совершения преступления еще не исполнилось шестнадцати, а также учел явку с повинной и прочие смягчающие обстоятельства. Ему дали всего год колонии, но люди в поселке судачили, что тот сознательно взял на себя вину брата, рассчитывая по малолетству отделаться условным наказанием.
- Диета для трех поросят - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Цезарь в тесте - Иван Дубинин - Иронический детектив
- Киллер из шкафа - Андрей Ильин - Иронический детектив
- Скажи боссу «нет», или Секретарша на батарейках - Галина Куликова - Иронический детектив
- Скажи «да» - Татьяна Семакова - Иронический детектив / Остросюжетные любовные романы / Периодические издания
- За семью печатями [Миллион в портфеле] - Иоанна Хмелевская - Иронический детектив
- Взрыв на макаронной фабрике - Фаина Раевская - Иронический детектив
- Старуха Кристи – отдыхает! - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Ромео с большой дороги - Дарья Донцова - Иронический детектив
- Мисс Непоседа - Вера Иванова - Иронический детектив