Мой сводный некромант - Анна Сергеевна Одувалова

должны принять силу рода меньше чем через месяц. Кто-то опасается конкурентов, кто-то за долгую жизнь нажил врагов.

До входа меня провожают два охранника, похожие друг на друга как братья-близнецы. Внутрь не заходят, но там много таких же молчаливых мужчин с суровым выражением лица. Напряжение постепенно отпускает. И даже имя «Яриша», которое значится в списках вместо моего, не режет слух.

Я прохожу в просторный зал, где дамы сверкают бриллиантами, а мужчины неотразимы в черных костюмах – сегодня строгий дресс-код. Мужчины в черно-белом, а женщины – в оттенках синего.

Мне сразу же предлагают игристое. Я беру с подноса запотевший бокал и замираю, как рыба, выкинутая на берег. Не понимаю, куда идти и что делать. Чувствую себя неуютно. Скольжу глазами по лицам. Кого-то из присутствующих я знаю, но ни с кем не общалась тесно. Это круг общения Яриши, а не мой. Наконец натыкаюсь на того (точнее, на тех), чье присутствие не менее логично, чем представителей семьи лэ Кальвейсис – Кита и Дара.

Напрягаюсь, не понимая, что делать, но близнецы направляются ко мне сами. Что же, этот разговор должен был рано или поздно состояться.

Мы с Китом сближаемся и одновременно говорим:

– Прости!

Замираем, неловко глядя друг на друга. Из состояния оцепенения меня вырывает смешок Дара. Как всегда – едкий и колючий. Словно чужие переживания на фоне своих кажутся парню нелепыми.

Оборачиваюсь в его сторону. Дар карикатурно вздергивает брови и поднимает руки в шуточном жесте. В одной – почти полный бокал. Я знаю, как бы Дар ни бравировал – он почти не пьет. И травма тут ни при чем. Подробностей этой истории я не знаю, но подозреваю, что там, как и все в случае с Даром, непросто.

На запястьях, которые видны, так как рукава черного смокинга чуть задрались, блестит тонкая проволока золотого экзоскелета. Парень не пытается его скрыть, хотя я вижу, что острые концы проволоки, впивающиеся в тело, шокируют многих. Сейчас крови нет, но я знаю: она выступит, стоит сделать резкое движение или приложить усилие.

Дар, продолжая усмехаться, отступает, словно показывая: эй, ребята, вижу, вы не собираетесь друг друга убивать, а значит, я могу оставить вас одних.

– Я был не прав… – говорит Кит, опуская глаза. – Ну, тогда, на нашей помолвке… Ты не заслуживаешь такого… Не публично.

Молчу, потому что да, не прав, и да, не заслуживаю.

Кит кусает губу и продолжает:

– Но тогда… у меня сорвало крышу. Мне казалось, пусть лучше все винят меня. Не хотелось быть в роли униженного и брошенного. Я не прав, потому что, спасаясь от такой участи, подставил тебя.

– А в роли того, кто получил по морде от Яна? – фыркаю я.

На самом деле обиду на Кита стер страх. В том числе за жизнь Яна, когда я его лечила. За свою жизнь. Вокруг меня столько проблем, что обиды теряют актуальность.

Поэтому я вздыхаю и говорю, чокаясь с бокалом Кита своим бокалом:

– Проехали. Мне вообще не стоило все это начинать. Так что ты вызвал гнев на себя. И все…

– Тебе было со мной плохо? – немного обиженно спрашивает Кит, и я мыслями возвращаюсь в наш сумасшедший год в Монарко. Под опаляющее солнце, на розоватый песок широких пляжей и под беззаботный шепот волн.

– Нет. – Я качаю головой и понимаю, что искренна. – Но вот замуж за тебя я не хотела, не стоило и соглашаться. Именно тогда нужно было поставить точку. Когда я поняла, что не готова стать чьей-либо женой. Я поступила трусливо и пыталась прикрыться тобой…

– От Яна?

Я отрицательно качаю головой:

– От семьи. От всех лэ Кальвейсис. И от себя тоже, что совсем глупо.

– Ты знаешь… – Он прячет взгляд. – Наверное, я чувствовал, что как только мы вернемся в Горскейр – мы закончимся. Знал, что наши пути разойдутся, но не хотел этого. Поэтому и предложил помолвку. Глупая попытка удержать чувства.

– Глупая, – соглашаюсь я. – Мы оба совершили ошибки. Но я рада, что нашли в себе силы попросить прощения. Я надеюсь, все у тебя будет хорошо, Кит.

– И у тебя, Агния!

Кит салютует мне бокалом и отступает, скрываясь в толпе.

Провожая взглядом Кита, не замечаю, что ко мне подходит его брат и предлагает локоть.

– Похоже, ты не очень хорошо тут ориентируешься. Раз ваш полный неловкости разговор с братишкой закончен, могу составить компанию в этом унылом, переполненном пафосом сборище.

Недоверчиво смотрю на парня, но на его лице на сей раз совсем другая, безобидная улыбка. Этакого хорошего мальчика, который сопровождает дочку маминой подруги. Но я помню совсем другое выражение лица Дара, и забыть его очень непросто.

Кажется, он это прекрасно понимает, так как уголок его губ ползет вверх в наглой усмешке. Только вот говорит парень совсем другое, что на корню убивает все мои потуги сказать «нет»:

– Или ты, как и твоя сестра, которой почему-то тут нет, брезгуешь находиться рядом с неполноценным?

В словах Дара кроется усмешка, но я знаю: ему неприятно. Только не объяснять же, что отсутствие такта – это не самый большой недостаток сводной сестры.

– Кстати, где Яриша? Насколько я знаю, именно она должна сегодня представлять семью?

– Отравилась, – брякаю я первое, что приходит в голову, и слышу смешок:

– Все же ее любовь к запретным зельям не доведет до добра.

– А ты откуда…

– Ну я же не слепой и не тупой… Пойдем, Агния. На таких мероприятиях не принято стоять столбом. Нужно ходить и всем улыбаться. Ненавижу, но делать это в приятной компании чуть менее противно.

В компании Дара вечер оказывается не таким утомительным, каким бы мог быть. Сначала я настороженно отношусь к желанию парня меня сопровождать.

– Когда вы были с Китом, я, признаться, тебя недолюбливал, – говорит он.

Я не понимаю, как на это реагировать, поэтому задаю тупейший вопрос:

– Почему?

– Он мой брат, Агния. Самый близкий человек. Я ведь прекрасно видел суть ваших отношений.

– И какая же, на твой взгляд, у них была суть? – Я начинаю злиться и не вижу причин это скрывать.

– Он был влюблен, а ты позволяла себя любить… Только он бы не послушал, если бы я попытался ему открыть глаза. А ты… Вряд ли ты сама это осознавала. Но сейчас все встало на свои места.

Молчу. Дар прав, но это не объясняет, почему сейчас он вдруг оказался на моей стороне – мы не очень близки. Но потом я расслабляюсь и понимаю причину такого поведения. Ощутимо расслабляется и Кит и начинает свободно флиртовать с девушками, общаться со знакомыми… В общем, вести себя естественно, не отвлекаясь на меня и не пытаясь придумать, как сгладить напряжение, которое невольно возникло между нами.

Я не испытываю неловкости, да и самому Дару комфортнее. Несколько раз знакомые пытаются узнать у него