Лузиады. Сонеты - Луис Камоэнс

77

Поднявшись, Катуал нетерпеливый

Направился к огромному портрету,

На коем старец древний,457 горделивый,

Сын Греции благой по всем приметам,

Сподвижник Вакха резвого счастливый,

Прославленный во многих странах света,

В руках с лозой был явлен виноградной,

Его потомству ставшей столь отрадной.

78

Он был с лозой в руках… Но я, несчастный,

Как много дней вдали от муз скитаюсь,

Терплю судьбы удары ежечасно

И песнь свою продолжить порываюсь!

И вот, пройдя сквозь столько бед ужасных,

Я к вам, о нимфы Тежу, обращаюсь.

Мой утлый челн в волнах не погубите

И стих мой безыскусный поддержите.

79

Смотрите, как мной, бедным, помыкает

Коварная и горькая судьбина!

То Марс мне беспощадный угрожает,

То мне грозит жестокая пучина.

Хоть песнь моя героев воспевает,

Я, как в века былые Эолина,458

В одной руке перо держу, рыдая,

В другой клинок безжалостный сжимаю.

80

То бедности терплю я униженья,

Чужой порог смиренно обиваю,

То новым подвергаюсь злоключеньям,

На волоске от смерти пребываю.

И вечно в столь жестокие сраженья

С судьбою я за жизнь свою вступаю,

Что превзошел владыку иудеев,459

Что жизнь продлил молитвою своею.

81

Я не дождался от людей награды.

И те, в чью честь стихи мои звучали,

Пред мной воздвигли новые преграды,

Меня травить в безумье продолжали.

Не знал я ни досуга, ни отрады,

Меня не лавром гордым увенчали,

А подвергали гнусному глумленью,

Позору, нищете и униженью.

82

Что за героев, гордых и отважных,

Долина Тежу нежная взрастила,

Коль так они лелеют стих прекрасный,

Что щедрая судьба им подарила!

Какой пример для юношей несчастных,

Поэзии отдавших ум и силы,

Сложить решивших песню боевую,

Отчизну прославляющих родную!

83

И вы, о нимфы Тежу всеблагие,

Своим участьем путь мой озарите.

Воспеть заслуги предков боевые

Гонимому поэту помогите.

Я вам клянусь, богини дорогие:

Коль вы мою десницу укрепите,

Я не унижусь до презренной лести

И гимн сложу достоинству и чести.

84

Не стану петь того, кто для себя

Дорогу к власти грудью пробивает,

Отчизну предает и короля,

Божественный закон не уважает

И, в дикой злобе все вокруг губя,

Все почести один стяжать желает,

Порокам самым гнусным предается,

Над гражданами честными смеется.

85

Не стану петь и тех, кто ради славы

Толпы желаньям слепо потакает

И для ее потехи и забавы

Свои личины, как Протей, меняет,460

Кто предает бесстыдно честь державы,

Народ многострадальный разоряет.

Я вам, мои камены,461 обещаю,

Что не для них я песнь свою слагаю.

86

И не для тех, кто мерзкие деянья

Законом королевским прикрывает,

Мерзавцам не находит наказанья,

А бедный люд порочит и терзает.

Иль для своих же низменных желаний

Казну рукою хищной расточает

И возлагает новые налоги

На плечи слабых, сирых и убогих.

87

Я буду петь тех доблестных героев,

Что жизни для отчизны не жалели

И, побратавшись с славой боевою,

Власть мрачной смерти одолеть сумели.

Познав мгновенья сладкого покоя,

Я возвращаюсь снова к прежней цели.

Пусть Аполлон пошлет мне вдохновенье

И музы снизойдут к моим твореньям.

ПЕСНЬ ВОСЬМАЯ

1

Пред старца благородного портретом

Пытливый Катуал остановился.

"Зачем с лозой герой представлен этот?" —

Он к Паулу да Гаме обратился.

И разъяснить значенье сей приметы

Отважный португал не затруднился.

Призвав на помощь друга Монсаида,

Поведал он наирам именитым:

2

"Пред вами здесь стоят изображенья

Мужей, создавших мощную державу,

В жестоких схватках, в яростных сраженьях

Для Родины добывших честь и славу.

Известных чистотою побуждений,

Прослывших неподкупными по праву,

И первый Луз,462 от имени его

Пошло названье края моего.

3

Он Вакху был сподвижником и сыном,

Ему моря и земли покорял,

Пришел в наш край в далекую годину,

И этот край его очаровал.

Увидев Тежу светлые глубины,

Близ них вкусить он отдых пожелал.

Средь наших нив герой обрел Элизий463

И дал свое нам имя, нас возвысив.

4

Лоза в его деснице — тирс464 зеленый.

Издревле жезлом Вакха он считался,

А Луз, сторонник Вакха убежденный

Во всем на бога походить старался.

А рядом с Лузом воин закаленный,465

Что в гордом Илионе подвизался,

Запечатлен. Пройдя сквозь все преграды,

Близ Тежу он построил храм Паллады.466

5

Так возвеличил Одиссей Афину,

Что к грекам пребывала благосклонной,

Она смела троянские твердыни,

А он воздвиг твердыню Лиссабона".

"А кто рассеял мертвых средь долины,

А из груди живых исторгнул стоны?

Кто в пыль и прах втоптал бесстрашно знамя,

Украшенное гордыми орлами?"467

6

Спросил язычник и узнал от Гамы:

"Ты зришь портрет героя Вириату,468

От коего знавали много сраму

Полки его противников заклятых.

И римляне, что гнусными делами,

Равно как и великими, богаты,

Прервали жизнь народного кумира,

С ним поступив не так, как с гордым Пирром.469

7

Нет, не в жестоком, гибельном сраженье

Он принял смерть, лицом к лицу, как воин.

Он был бесстыдно предан умерщвленью

Своих клевретов кликой недостойной.

А вот другой, что в Лузовых владеньях

Правителем был мудрым и спокойным.

Он нашим стал вождем, и мы поныне

Сертория470 чтим память, как святыню.

8

А вот и лань, что мудрые советы471

Герою-полководцу подавала.

Над птицами Юпитера472 победы

Она ему недаром предсказала.

Пока с ним в бой ходили наши деды,

Их войско поражения не знало,

Они и гордых римлян посрамили,

И славою навек себя покрыли.

9

А здесь показан Генрих просвещенный,473

Династии великой прародитель,

Из Венгрии пришедший отдаленной,

Жестоких исламитов победитель,

Прославив христианские знамена,

В святую он направился обитель,

Чтоб вымолить у Господа в смиренье

Потомству своему благословенье".

10

"Кто этот воин, что рукой железной

Свое господство всюду утверждает

И с горсткою сподвижников чудесно

Войска орды несметной побеждает?

Ему сдаются грады повсеместно,

К его ногам короны возлагают", —

Гость вопросил, взирая с восхищеньем

На славного царя изображенье.

11

"То, — отвечал красноречивый Гама, —

Король Афонсу Первый,474 незабвенный,

Чьим именем давно клянется Фама,

Кто Стикса неподвластен водам пенным.

Великими известен он делами,

Немало мавров он разбил надменных,

Захватчиков навеки обесславил

И битв на долю внуков не оставил.

12

Когда бы Александр иль Цезарь гордый,

Пред коими мы все благоговеем,

На поле битвы вывели когорты,

Столь мало войска при себе имея,

Я вам скажу с уверенностью твердой —

Они б своих врагов не одолели,

Себе б бессмертной славы не стяжали,

И мы бы их деяний и не знали.

13

А дале старец, гневом распаленный,475

Воспитаннику юному пеняет,

А тот, его словами вдохновленный,

К себе остатки войска призывает,

И старец ратоборцев побежденных

На славный путь победы наставляет.

То Эгаш наш, Мониж — вассал примерный,

Во всех несчастьях государю верный.

14

С позорною веревкою на шее,

В убогом, неприглядном облаченье,

Родных детей нимало не жалея,

Супругу обрекая на мученья,

В Толедо он явился, не робея,

Стыдясь былого клятвопреступленья,

Что совершил он, Родину спасая

И юного Афонсу защищая.

15

Злосчастный не сравнится с ним Постумий,476

Что, в плен попав к самнитам дерзновенным,

Спокойно и с решимостью угрюмой

Под вражеским ярмом прошел согбенный,

О Родине лелеял Эгаш думы,

Он, страж ее свободы неизменный,

Готовился на жертвенник отчизны

Принесть своих детей безвинных жизни.

16

А здесь ты видишь, как в кольце осады,

Под игом мавров город изнывает

И как герой выходит из засады477

И короля захватчиков пленяет.