Простой советский спасатель 2 (СИ) - Буров Дмитрий

Этих слов нервы Игорька не выдержали, он подпрыгнул к калитке, рванул на себя ручку, застыл, когда дверца не открылась. Потом вспомнил, что калитка-то заперта на замок, подскочит к забору, подпрыгнул, перекинул ногу, застрял, но все-таки справился с задачей, перевалился через край и рухнул на землю.

Оттолкнул Анну Сергеевну так, которая шагнула к нему, да так, что женщина едва не упала, и заметался возле двора. Развернулся было в сторону остановки, но оттуда все сильнее слышался рокот мотоцикла. Тогда Васильков припустил в противоположную сторону, виляя, как заяц, торопясь добежать до колхозных полей и спрятаться в колосьях.

Ну, Анна Сергеевна, ну, мастерица. Я уж думал, не дожмет, и придется Игоряше объясняться с милиционером. Но отчего-то женщина тоже не очень хотела встречи неведомого Виктора Михайловича с чужаком, ошивающимся во дворе у старого архивариуса. Не нравилось мне все это. Ох, как же сильно мне все это не нравилось. Но сильнее всего то, что я с каждой секундой понимал обстановку все меньше и меньше!

Глава 18

Плюнув на конспирацию, я покинул свои заросли и подошел к забору. Светится не сильно не стал, скрылся за высокой розой. Успел увидеть, как Васильков нырнул в поле, обозвал еще в сотый раз идиотом, и отступил внутрь двора, чтобы подъехавший на мотоцикле с коляской участковый меня не обнаружил, оставалось только ждать Анну Сергеевну и надеяться, что она меня хот что-то объяснит и выпустит со своего двора живым.

Когда из соседнего двора выползла старушка божий одуванчик и решительно почапала в сторону мента и моей бабки, я напрягся. Вот он, момент истины: сдаст старая перечница свою соседку, расскажет про меня или нет? Я нисколько не сомневался, что это и есть та самая Власьевна, которая послала внучка за участковым.

Но бабулька с халате, калошах на шерстяной носок, беленьком платочке оказалась хитрее. Виктору Михайловичу она ничего не сказала про второго чужака. Синхронно пела вместе с Анной Сергеевной про удравшего пацаненка, который «через забор перемахнул аки тать ночной, а сам-то по всем дворам так и зыркал, не иначе искал, где что плохо лежит. Да у Васильича-то что найдешь-то? Окромя книжек ничего не водиться».

Участковый терпеливо слушал, иногда перебивая ушлую бабульку, задавая попутные вопросы и уточняя у моей укрывательнице: «Все так, Анна Сергеевна? Да не тарахти ты, Власьевна! И без тебя голова трещит!»

Примерно через полчаса участковый, умаявшись останавливать местную сплетницу, зашел в сопровождение дам во двор, обошел все владения Федора Васильевича, что-то поспрашивал еще, и троица покинула территорию.

На улице Анна Сергеевна отозвала Виктора Михайловича в сторонку и что-то наговорила ему на ухо. Бедная Власьевна едва шею не свернула, пытаясь услышать, о чем речь. Участковый сокрушенно покачал головой, пожал библиотекарше руку, залез на мотоцикл и отчалил в сторону полей. Вряд ли он надеялся отыскать беглеца. Хотел бы, помчался бы вдогонку, по горячим следам так сказать. А теперь уж чисто для проформы покатился. Непонятно, правда, зачем, но хозяин барин, как говорится.

Соседки проводили Михалыча взглядом, и пошли каждая к своему двору. И тут-то Власьевна пустила отравленную стрелу в спину Анны Сергеевны.

— Слышь, Сергевна, а ты чевой-то не сказала Михалычу, шо у тебя другой-то прячется? А?

Вот же зараза старая! И ведь выждала, да только одного не учла: в глаза говорит надо было, поморщилась моя бабулька как от зубной боли, а вот со спины даже не дрогнула. Не сбившись с шага ни на секунду, Анна Сергеевна открыла калитку, зашла во двор, накинул петлю на столбики, демонстрируя соседке неделание общаться.

— Некогда мне, Василиса Власьевна, с тобой рассусоливать, внучку кормить пора.

— Как же, внучку! — фыркнула старушенция. — Знаю я какаю ты внучку кормить пошла. Тьфу! — бабка плюнула себе под ноги, развернулась и гордым баркасом отчалила в свою гавань.

«Пронесло!» — подумал я, возвращаясь на летнюю кухню, и готовясь к разговору с Анной Сергеевной. То, что разговор состоится, я не сомневался. Не зря де она меня прикрыла и Игорька выгнала. Другой вопрос: чем мне грозит эта новая информация.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Хозяйка вернулась и молча уселась за стол. Молчал и я, допивая компот. Время стремительно убегала к полудню, мне очень хотелось успеть на проходящий автобус, вернуться в больницу, собрать манатки и сбежать в общагу. А еще лучше к черту на куличики. Еще больше хотелось хотелось выкинуть в мусорное ведро старую карту и забыть про вес как про дурацкий сон.

Останавливало одно: что если я действительно смогу изменить свою жизнь там, в будущем? Заплатить комой и смертью за то, чтобы родители дожили до внука, а Галка стала мамой и родила нашего сына? Однозначно да. По-другому я себе и под страхом смерти не отвечу.

— Ты вот что, дорогой друг, покажи-ка мне паспорт свой.

Я так задумался, что позабыл, где нахожусь. Растеряно глянул на библиотекаршу, пытаясь понять, чего она от меня хочет, и не знал, что сказать. Это там, в будущем времени, я всегда носил с собой документ, просто так, на всякий случай. А здесь как-то в голову не приходило таскать его с собой на вышку. Где его там хранить? В шортах? А если в море выходить за утопающим, на стульчике оставлять, чтобы стырили ушлые товарищи? Вот и не брал.

И в больницу попал без него. Скорей всего Сидор Кузьмич все мои данные и рассказал, а потом как-то и не спрашивали, забыли скорей всего. Женёк, может и принес его, да я пакет до конца так и не распотрошил. И что делать теперь?

— Анна Сергеевна, я понимаю как это все выглядит, но в Лиманский я рванул чисто по наитию, можно сказать спонтанно. Я из больницы сбежал, сегодня вообще в поселок ехать не собирался, — вздохнул я, честно глядя в глаза соседке деда.

Женщина молчала, не сводя с меня глаз. Я подал плечами:

— Ну, хорошо, я понимаю, кто я такой, чтобы Вы мне поверили, тем более, принес печальную весть, а её никак и не проверишь. А давайте я Вам все самого начала расскажу, а Вы тогда и решите, что делать будем? Хорошо?

— Ну, давай, рассказывай, беглец, — Анна Сергеевна наконец-то улыбнулась. — Компота еще налить?

— С удовольствием, — я вернул улыбку, протянул пустую кружку и принялся рассказывать.

Понятное дело, про то, что Алексей Лесаков не совсем как бы он сам, я сообщать не стал. Про карту и все остальные приключения тоже. Начал с того, что попал в больницу и там встретил Федора Васильевича, которого мы с подругой почти спасли, вовремя позвав врачей, когда у него случился приступ.

Видимо, поэтому, когда старик пришел в себя, он проникся ко мне доверием, и попросил съездить к нему домой и что-то отыскать. Даже ключи дал. Но поскольку Федор Васильевич уже плохо разговаривал после инсульта, что именно искать, я так и не понял. И вообще очень сомневаюсь, что все его слова про наследника и икону перевел правильно.

— Если вкратце, то как-то так, — я опрокинул в себя остатки компота и закончил. — Утром я решил сбегать на автовокзал и посмотреть расписание автобусов. Там увидел Игорька, и когда он купил билеты в Лиманский, я сдуру решил за ним проследить. Уж не знаю почему, — я развел руками. — Интуиция, наверное. Этот тип всегда оказывается в странных местах.

— Хорошо, предположим. Что конкретно сказал Федор Васильевич? — помолчав, уточнила Анна Сергеевна.

— Ну, так сразу и не вспомнишь… Он плохо говорил, приходилось играть в угадайку… — я напряг память, вызывая вспоминания о ночной беседе с умирающим стариком. — Ну, Федор Васильевич не с того не с сего сначала назвал меня наследником. Правда, я наследую, он мне не сообщил. Потом речь пошла о Лиманском. Сюда необходимо приехать, найти его дом, в доме отыскать икону, а в ней лежит какай-то бумага. Прям как в сказке про Кощея и его иглу, — хмыкнул я, неожиданно словив ассоциацию.

— А дальше?

— А дальше ничего, — я пожал плечами в очередной раз. — А, дальше он велел взять у него ключи в сумке, чтобы не пришлось взламывать двери. Только не сказал, какие из них, поэтому я прихватил обе связки.