Валерий Харламов - Максим Макарычев

Харламова поразило в Канаде обилие искусственных катков, которые находились едва ли не в каждом квартале. Впечатлила и экипировка, в которой играли местные хоккеисты. Игры двух команд проходили в крупнейших городах страны — Торонто, Монреале, Ванкувере, Виннипеге, Квебеке и Оттаве.

Стартовый матч в Торонто в знаменитом дворце «Мейпл лифс гарденс» посетили 15 574 зрителя. Советские хоккеисты проигрывали 1:2 за десять минут до конца встречи, но вырвали победу — 4:2. Вторая игра этой серии, которая прошла на другом конце страны — в Ванкувере на тихоокеанском канадском побережье, завершилась разгромом хозяев и стала бенефисом Харламова. В этой игре он забил два гола. Более того, одна из шайб стала юбилейной — 1500-й, забитой сборной СССР за всю историю ее выступлений в международных встречах. После этого в еженедельнике «Футбол-хоккей» впервые появился фотопортрет Валерия Харламова. Сколько их еще будет, таких портретов…

Эти матчи проводились по правилам не канадского профессионального, а мирового любительского хоккея. Время от времени родоначальники хоккея пытались навязать сопернику жесткую и грубую игру. Но советские хоккеисты абсолютно не тушевались, отвечая канадцам «взаимностью», хотя и в пределах правил. Дошло до того, что местные игроки, «звонко» отскакивая в ходе силовых приемов от советского богатыря Александра Рагулина, потребовали проверить, не спрятаны ли в его амуниции свинцовые набалдашники. Всего советские хоккеисты за 16 дней провели десять игр с канадцами и все выиграли. При этом тройка, в которой выступал Харламов, выиграла все свои микроматчи. Назовем счет некоторых поединков с канадской сборной, чтобы читатель понял, с каким преимуществом сборная СССР праздновала свой успех, — 7:0, 8:3, 10:2, 7:4.

Когда от имени советской делегации министру здравоохранения и спорта Канады Джону Мунро преподнесли клюшку с автографами игроков сборной СССР, он, любуясь клюшкой и выдержав паузу, с улыбкой заметил: «Мне теперь будет легко сформировать лучшую команду. Все имена хоккеистов для нее находятся на этой клюшке». «Гости демонстрировали такую игру в пас, что публика воспринимала это как великолепное театральное представление. В общем, создалось впечатление, что сильнейшая профессиональная команда дает урок неплохому университетскому клубу. А Фирсов просто творил чудеса: за 26 минут он забросил шесть шайб и ушел отдыхать. Зрители просто впали в отчаяние после такого трюка. Ведь даже звездам НХЛ редко удается такое», — констатировала монреальская «Газетт» после одной из игр.19

Тренер канадской сборной Джек Маклеод, сам в прошлом известный нападающий, заметил с грустью после матча: «Когда-то нас в России называли учителями в хоккее. Времена переменились. Теперь вы преподаватели, а мы — студенты». А защитник-профессионал Джек Боуэнс заявил в интервью — за три года до начала суперсерии-1972: «Только когда наши профессионалы разобьют сборную СССР, они смогут утверждать, что лучшие в мире хоккеисты. Но предупреждаю, что сила советской сборной окажется для них неприятным сюрпризом».

Харламов быстро приспособился к жесткой игре на меньших по размеру, чем в Европе, площадках. Он словно родился для таких арен: верткий, взрывной, всегда отлично видящий открывающихся для паса партнеров. Валерий и его товарищи по звену скоро поняли: с крепкими, рослыми канадцами надо играть в быстрый, коллективный хоккей. Овладел шайбой, продвинулся вперед и, не дожидаясь, пока тебя сомнут, отдай партнеру. Но отдай так, чтобы ему было удобно принять шайбу, чтобы и его не успели «нейтрализовать». Харламов не всегда спешил освободиться от шайбы: атакуемый канадцами, обычно он обводил одного, а то и двух соперников, а уж потом создавал голевые моменты партнерам.

Мощные канадцы нередко мчались на «малыша» на предельной скорости, рассчитывая запугать и «размазать» его по борту. Но паренек был не робкого десятка: в последний момент — даже вроде бы случайно это у него получалось — он отодвигался чуть в сторону, и канадец пулей пролетал мимо него, при этом сам вступая в «соприкосновение» с бортом площадки, к которому намеревался припечатать своего невзрачного на первый взгляд соперника. Это уже был не просто класс игры, а высший класс! «Когда в сборную вошел Валерий Харламов, он сразу стал забивать, обыгрывать. Он был мужиком», — делился воспоминаниями нападающий сборной СССР Евгений Зимин.

Татьяна Харламова вспоминала в беседе, как, вернувшись домой, Валерий с улыбкой рассказывал о «противоядии», которое он нашел против канадцев. «Они же выше меня на голову были, постоянно пытались зацепить, схватить. Тогда я взял и во время одного из единоборств натянул на голову канадского защитника его хоккейный свитер. Он замахал руками, поскользнулся, но от меня канадцы малость отстали».

В ходе турне Валерий Харламов забил канадцам восемь шайб, на две меньше, чем лучший бомбардир этой серии Владимир Петров, и на одну — чем Александр Мальцев. Во время визита в Канаду советские хоккеисты посетили несколько игр профессионалов: тогда в НХЛ играло всего шесть команд.

После возвращения из-за океана Харламов в аэропорту Шереметьево дал первое свое полноценное интервью. Общался с корреспондентом ТАСС. «Хоккейная Канада — такая, как я ее себе и представлял: там очень любят эту игру. Для меня турне в составе сборной СССР было большим событием. Канадцы играют жестко, и, кажется, я эту игру воспринимал неплохо. Они большое внимание обращают на силовые приемы. Понравились мне вратари. У канадских нападающих хорошо поставлены броски. Но больше всего запомнилась игра двадцатилетнего защитника Бобби Орра», — заявил Харламов. Мастер мастера видит издалека. Спустя несколько лет хоккейные эксперты будут называть Бобби Орра лучшим заокеанским игроком, а Харламова — самым талантливым хоккеистом Старого Света. «Валера сразу заявил о себе, как о зрелом мастере. Мне, например, сразу стало понятно, что в наш хоккей надолго пришло явление, — признавался в беседе известный комментатор Владимир Писаревский. — Вспоминаю, как на Кубке “Известий” 1968 года его игрой восхищался Николай Николаевич Озеров, комментировавший матчи по Центральному телевидению. Однажды в перерыве Николай Николаевич, сняв наушники, искренне и с большим удовольствием говорил о том, что в нашей команде появился очередной самородок, какими были многие игроки сборной СССР в те годы. “Театр одного актера”, — произнес тогда с улыбкой Озеров, оценив индивидуальное мастерство Валеры».

Между тем в ходе первого полноценного для Харламова чемпионата СССР московскому ЦСКА приходилось туго. Перед последним туром спартаковцы не только выравнялись с армейцами, но и опережали их на одно очко. Для чемпионства «Спартаку» было достаточно ничьей, в то время как армейцам требовалась только победа. Матч двух команд, непримиримых антагонистов в советском хоккее, прошел в забитых под завязку «Лужниках» и стал одним из самых запоминающихся в истории советского хоккея.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});