Мороз и ярость - Лиззи Принс

него бицепсы.

Люди шипят и выкрикивают что — то в мой адрес, когда я прохожу мимо них прямо к вышибалам. Мистер бедра хмурится, когда я останавливаюсь прямо перед ними обоими.

Он наклоняется, тыча одним из своих массивных пальцев мне в лицо. — Какого хрена ты делаешь? Ты что, слепая? Даже не утруждай себя тем, чтобы встать в конец очереди. Ты ни за что не попадешь внутрь.

Несмотря на его рычащие слова, его глаза блуждают по моему наряду принцессы — воина.

— О, я не знаю. Похоже, с ней было бы очень весело. Может быть, нам стоит дать ей шанс поработать перед уходом. — Мистер бицепс облизывает свои толстые губы, а затем посылает мне воздушный поцелуй.

Я позволяю своему взгляду задержаться на Мистере бедра, прежде чем переключиться на Мистера бицепс. Я не улыбаюсь и не кокетливо покачиваю бедрами. Нет смысла пытаться быть кокетливой; у меня это плохо получается. Вместо этого я поднимаю палец и указываю на беспилотник, который все еще гудит над головой.

— Ты это видишь?

Их глаза поднимаются к небу, брови обоих хмурятся в замешательстве.

— Это беспилотник, который следует за чемпионом Олимпийских Игр.

Я сразу же ощущаю перемену в их поведении. Мистер бедра выпрямляется, его глаза слегка расширяются, когда он снова оглядывает меня. Я знаю, что чемпионов показывали по телевизору в течение нескольких дней. Боги и телеканалы, которые проводят эти чертовы Игры, нагнетали напряжение, позволяя миру узнать нас, чтобы они могли выбрать своих фаворитов.

— Ты одна из них? — Мистер бицепс разводит руки и бьет Мистера бедра в живот. — Так и есть, Рики. Смотри, я узнаю ее.

Все их отношение меняется. Я не могу точно сказать, почему, но если бы мне пришлось гадать, это могло быть связано с несколькими вещами. Во — первых, большинство из нас знает, что Игры — это полная чушь. Людей собирают и бросают на соревнования, не желающих того. Гибнут люди, это жестоко, и у нас нет выбора, кроме как участвовать, если нас выберут. Конечно, многие профессиональные участники проводят свою жизнь, тренируясь, чтобы стать чемпионами Игр. Хотя мне интересно, не попали ли они в такую же ловушку, как и все мы. Грир сказала, что тренировалась с семи лет. В биографии Атласа сказано, что он тренировался с четырех лет. Я сильно сомневаюсь, что у него был выбор в этом вопросе.

То, что вышибалы не могут остановиться, может быть связано и с тем, что они боятся богов. Что произойдет, если вы попытаетесь помешать одному из чемпионов завершить испытание? Накажут ли боги этих двоих? Вероятно, нет. Богам нет дела до чемпионов, но остальному миру есть. Если эти двое парней остановят чемпиона, их могут возненавидеть за их вмешательство. Или они могли бы стать временными знаменитостями. Следуя своей интуиции, я склоняюсь к этому варианту.

— Ты знаешь, что мир будет наблюдать. По сути, ты сам участвуешь в испытании. Почти как чемпион.

В глазах Мистера бедра появляется возбужденный блеск. — С чем тебе нужна помощь, милая?

Я расплываюсь в улыбке, как будто не могу быть более взволнована этим ласковым обращением. Я наклоняюсь, полностью осознавая, что мое кожаное пыточное приспособление подпирает мою грудь до неприличия. Две пары глаз устремляются вниз, а затем снова поднимаются, как будто они боятся, что их поймают за разглядыванием.

— Я ищу кое — кого, кто часто сюда приходит. Надеюсь, она там. — Я указываю на невзрачные черные двери, ведущие в клуб. — Мальчики, вы позволите мне зайти внутрь и взглянуть?

Мистер бицепс уже кивает и распахивает дверь, прежде чем я заканчиваю говорить. Я одариваю его своей самой лучезарной улыбкой и подмигиваю Мистеру бедра, проходя мимо.

— Удачи, — кричит Мистер бицепс мне вслед, когда дверь закрывается. Я с радостью выхожу из длинной очереди ожидающих людей. Вместе с дроном, который висит в небе и не может последовать за мной внутрь клуба.

Интерьер клуба — это огромное скопление людей танцующих под басы. Большую часть пространства занимает огромный танцпол. Разноцветные огни вспыхивают и раскачиваются над толпой, вздымаясь и подпрыгивая в такт электронному ритму. По моему виску стекает пот, и я вытираю его. Здесь жарко и влажно, так много тел прижато друг к другу, и от исходящего от них тепла становится трудно дышать.

Черт возьми. С чего мне вообще начать? Выпить — звучит фантастически, но я чудесным образом не раздобыла никаких наличных. Я проталкиваюсь сквозь толпу, пьяные тела качаются ко мне, пытаясь схватить меня и затащить в танец. Я отталкиваю их руки и осматриваю бар, отмечая огороженную веревкой зону в дальнем углу. Здесь больше охраны, стоящей на страже, чтобы не впускать нежелательных гостей. Внутри помещения небольшими группами расставлены диваны и стулья, а на низких столиках расставлены напитки. Я ни за что не смогу найти Эйлу среди танцоров, если она в этой толпе, но есть шанс, что она может быть в VIP — зоне.

К тому времени, как я пересекаю танцпол, я готова кого — нибудь ударить. Вышибала, стоящий рядом с огороженной канатом площадкой, крупнее, чем Мистер бедра и Мистер бицепс. Хмурое выражение лица " пошел ты» выдает в нем человека, который ненавидит свою работу.

Я не уверена, как мне убедить этого парня пропустить меня. Оказывается, мне и не нужно. Один взгляд на меня, и выражение «съешь дерьмо и умри» тут же исчезает с его лица. Семифутовый огр светится, как будто у него день рождения, и смотрит на меня с таким волнением, что я делаю небольшой шаг назад. Я оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что позади меня нет давно потерянного родственника, с которым он вот — вот воссоединится.

— Рен! — Здоровяк протягивает руки, словно хочет обнять. Я что, давно потерянный родственник? Откуда, черт возьми, этот парень меня знает? Я подумываю обнять его примерно на полсекунды, но я не любительница обниматься.

— Я не любитель этого, — кричу я ему сквозь музыку, качая головой. Он просто смеется и хлопает себя рукой по бедру.

— Я должен был догадаться.

Это сбивает с толку. Знаю ли я этого человека? Я не хочу предполагать, что он видел меня на Играх, но если я и встречала этого парня раньше, то понятия не имею, когда.

Он наклоняется, ему приходится наклониться, чтобы подобраться достаточно близко, чтобы ему не приходилось кричать так громко, чтобы его услышали. — Ты здесь, чтобы выполнить испытание? Что тебе нужно? Чем я могу помочь?

Я знаю, что двое вышибал впустили меня заранее и