Изгнанник - Аллан Фолсом

— Все в порядке, — прошептал он, обнимая сестру. — Все в порядке. Все будет хорошо.

Паркер-центр, 8.30

Дэн Форд занял место в первом ряду обвешанных микрофонами и телекамерами журналистов, собравшихся, чтобы выслушать официальное заявление властей. Мэр города зачитывал его по бумажке:

— Сегодня жители Лос-Анджелеса оплакивают кончину коммандера Арнольда Макклэтчи, человека, который для всех знавших его был просто Рыжим. «Я не герой, я просто коп», — часто говорил он про самого себя. Он принес в жертву самое драгоценное, что у него было, жизнь, ради того, чтобы его товарищ, другой полицейский, мог жить дальше…

Несколько секунд он молчал, затем продолжил, сообщив, что губернатор Калифорнии отдал распоряжение приспустить флаг на здании Капитолия как дань памяти Макклэтчи. Кроме того, мэр сообщил, что в соответствии с последней волей коммандера никаких пышных похорон не будет, лишь скромные поминки в его доме, на которых будут присутствовать самые близкие друзья.

— Вы все знаете, что Рыжий ненавидел всякого рода слезливость и сентиментальность и как решительно он умел положить конец проявлениям подобного рода чувств.

После своего выступления мэр передал микрофон шефу городской полиции Луису Харвуду, который сообщил, что, во-первых, в соответствии с его приказом с сегодняшнего дня сотрудники бригады 5–2 будут больше недоступны для средств массовой информации. Точка. Во-вторых, сейчас их единственной миссией становится поимка беглого убийцы Реймонда Оливера Торна. Точка. В-третьих, все возникающие вопросы журналисты должны адресовать в пресс-службу управления полиции Лос-Анджелеса. Точка. Брифинг окончен.

Местные журналисты, освещавшие работу полицейского управления Лос-Анджелеса, сразу все поняли. Заезжие, в том числе репортеры зарубежных СМИ, которых сейчас насчитывалось уже не менее сотни, решили, что их хотят дистанцировать от драмы, которая разыгрывается в городе и с каждым днем набирает обороты. Собственно, так оно и было. Не говоря о гибели Макклэтчи, были убиты еще пять полицейских, а также двое гражданских лиц, а преступник по-прежнему оставался на свободе. В итоге безупречная доселе репутация бригады 5–2, считавшейся лучшим в стране полицейским подразделением, оказалась поставлена под сомнение, и в репортажах о ее работе все чаще стала проскальзывать нескрываемая и зачастую даже оскорбительная ирония. Действия Реймонда в одночасье вернули Город Ангелов во времена Дикого Запада. Хладнокровный убийца моментально превратился в героя бульварной прессы, дерзкого и беспощадного беглеца, которого кто-то из писак окрестил Реймонд Курок, чьи кровавые подвиги прославляли заголовки таблоидов по всему миру.

Человек без совести и прошлого, Реймонд Оливер Торн превратился в современного Джона Диллинджера[6] и Билли Кида,[7] вместе взятых. Молодой, красивый, отчаянно смелый стрелок с помощью пистолета прокладывал себе путь из любой безвыходной на первый взгляд ситуации и обыгрывал официальные власти по всем статьям. Он превратился в ньюсмейкера номер один, и чем дольше ему удавалось оставаться на свободе, чем более кровавыми становились его преступления, тем выше взлетали рейтинги телепередач и тиражи ежедневных газет.

Городское управление полиции не собиралось дальше терпеть весь этот цирк, особенно теперь, когда любой из репортеров был готов прозакладывать душу дьяволу, чтобы только взять интервью у кого-нибудь из сотрудников знаменитой бригады. Поэтому было решено, что оптимальный выход из данной ситуации — сделать всех их недоступными для средств массовой информации. Единственным исключением стал Дэн Форд. В управлении знали, что ему можно доверять, что в своих репортажах он пишет только правду и в случае необходимости умеет хранить молчание.

58

Беверли-Хиллз, 8.45

Реймонд смотрел на экран компьютера. Прошло ровно четыре часа с тех пор, как он получил первое электронное послание от Жака Бертрана, и теперь не мог понять, почему тот так долго тянет с подтверждением. Телефонный звонок, естественно, исключался.

Оставалось ждать и надеяться на то, что в квартиру внезапно не заявится уборщица или какая-нибудь другая прислуга Нойса, чтобы поинтересоваться у него, кто он такой и что делает в квартире в отсутствие хозяина. Впрочем, Реймонд не особенно волновался — у него под рукой была «беретта», поэтому все силы отдохнувшего после крепкого сна организма он направил на методичный просмотр файлов, содержащихся в компьютере Нойса и обыск его квартиры.

Он самым тщательным образом, дюйм за дюймом, обследовал каждый выдвижной ящик, каждый стенной шкаф, каждый предмет мебели и даже ящик для комнатных растений. Реймонд искал либо еще один ключ от банковской ячейки, либо какую-нибудь подсказку относительно того, где эта ячейка может находиться, но нигде ничего не находил. Впрочем, обнаружилось потайное отделение в трюмо миссис Нойс, где она хранила свои украшения. Драгоценности были на месте, но ни ключа, ни подсказки там не оказалось.

Наконец он прекратил поиски и стал ждать обещанное сообщение от Бертрана, надеясь на то, что никто из читающих утренние газеты и смотрящих выпуски теленовостей не заметил его вчера вечером на Линден-драйв или сегодня утром из окна дома напротив.

Цюрих, Швейцария, то же время (15.45 по местному времени)

Внимание баронессы Марги де Вьен было целиком приковано к экрану телевизора, органично вмонтированного в необъятных размеров книжный шкаф из красного дерева. Она находилась в кабинете Жака Бертрана, расположенного на четвертом этаже здания на Линденхоф.

Одетая в темный костюм для путешествий, в свои 52 баронесса была столь же прекрасна, как и 30 лет назад. Ее длинные волосы были забраны вверх и прятались под мерлушковой шляпой в виде колокола, которая скрывала большую часть ее лица.

Баронесса явно испытывала неловкость. Ей очень редко приходилось встречаться со своим адвокатом лицом к лицу — как правило, дела решались с помощью переговоров по защищенным телефонным линиям и зашифрованных посланий по электронной почте.

Она прибыла в Цюрих, поскольку точный механизм дал сбой, тщательно выверенный план превратился в кошмарную череду непредвиденных событий. Жизнь Реймонда зависела теперь не только от него самого, но и от них тоже. То, что планировалось ими на пятницу в Лондоне и на 7 апреля в Москве, подлежало теперь радикальному пересмотру.

Догадались ли Нойс и Китнер о том, кто стоит за убийствами в Новом Свете? Об этом оставалось только гадать. Если, увидев его фотографии по телевидению, они и заметили некоторое сходство, вряд ли они сумеют узнать его после стольких лет. Тем более что тот, кого они помнят, был темноволос и чернобров, а этот — молодой мужчина со светлыми волосами и бровями, да к тому же сделавший пластику носа.

И все же было очевидным, что Нойс поспешил в Лондон под влиянием момента, возможно испугавшись того, что человек, убивший остальных, придет и за его жизнью. Более того, оказавшись в британской столице, он непременно встретится с Китнером, чтобы получить совет относительно того, что делать дальше, и в результате предметы, хранящиеся в банковской ячейке, могут быть изъяты оттуда и перепрятаны в какое-нибудь другое потайное место, что еще более осложнит ситуацию.

Все это было тревожно само по себе, но то, что они видели на телеэкране сейчас, вызывало еще большее беспокойство. Фотография Реймонда в специальном репортаже Си-эн-эн, видеокадры, сделанные в международном аэропорту Лос-Анджелеса накануне вечером, когда после неудачной попытки их приятеля попасть на борт вылетающего во Франкфурт рейса 453 «Люфтганзы» завязалась перестрелка, в ходе которой он застрелил троих полицейских. Один из убитых Реймондом оказался очень известным и почитаемым детективом.

Телефонный звонок заставил баронессу отвлечься от теленовостей. Как только Бертран снял трубку, она нажала кнопку на пульте дистанционного управления, выключив звук телевизора.

— Да, — сказал Бертран на французском языке, — да, конечно, немедленно поставьте меня в известность. — Затем он повесил трубку и посмотрел на баронессу. — Все устроено. Самолет уже в воздухе. Теперь все остальное зависит только от него.

— Господь испытывает всех нас.

Баронесса вновь повернулась к телеэкрану, на котором мелькали кадры репортажа о ходе охоты на Реймонда, в которой были задействованы полицейские силы по всей Калифорнии. Хватит ли у него сил, чтобы пройти через все это и выйти из схватки непобежденным? Или, может быть, ей стоит надавить на него посильнее?

Лос-Анджелес, Паркер-центр, 9.05

Бэррон стремительно шагал по коридору, одновременно разговаривая по мобильнику с Джейком Стемковски. Несмотря на приказ шефа Харвуда, в тот момент, когда он вышел из машины и тут же раздался звонок из Чикаго, его попыталась атаковать целая орда журналистов. Полицейским все же удалось оттеснить их, после чего Джон вошел в боковую дверь и поднялся на запасном лифте.