Арбалетчик с Тверской 3 - Вячеслав Юшкин

продолжали возводиться и позже, но отличительной особенностью замков стали малые размеры и высокая башня — донжон. Такая концепция позволяла господствовать над местностью с помощью небольших контингентов войск. Замок обладал широким спектром функций: это был и оружейный и продовольственный склад, и штаб-квартира, и наблюдательный аванпост, и убежище, а также сборный пункт, место взимания пошлин, угроза вражеским коммуникациям, оплот независимости и центр рыцарской мощи. При этом замок нередко сводил на нет численное превосходство противника и обходился гораздо дешевле содержания полевой армии, решившей этот замок осаждать — если не брать во внимание траты на наиболее выдающиеся замки.

Таким образом, замок наряду с таранным ударом бронированной конницы стал ещё одним преимуществом, с помощью которого крестоносцы нивелировали разницу в мобилизационных и экономических ресурсах и продержались в Святой земле на протяжении двух веков. Анализ военных событий 1097–1291 годов показывает, что именно осады укреплённых узлов обороны, преимущественно замков, были главным видом боевых действий.

Стратегическая ценность замка возрастала при включении его в единую линию обороны. Несколько таких линий обороны из цепи замков крестоносцы выстроили или модернизировали возле главных городов, путей сообщения и природных преград: горных перевалов, переправ и т.д. Важную роль в возведении, реконструкции и обороне замков играли военно-монашеские ордены, особенно тамплиеры и госпитальеры.

Оборонительные укрепления известны на территории Святой земли с бронзового века. К началу крестовых походов можно выделить четыре основных их типа:

Многие фортификационные сооружения на Востоке были построены византийцами или следовали византийским стандартам. Считается, что изолированные форты (византийские паргосы), возникшие в VII веке, могли бы рассматриваться как предтечи рыцарских замков — по крайней мере, они близки им по своим функциям и задачам. Однако паргосы, как и сарацинские бурджи, не обладали той долей независимости, что их «собратья» в Европе, и не развились в нечто большее. Максимальная плотность «докрестоносных» укреплений наблюдалась, что логично, в области византийско-сарацинского пограничья: в Киликии, Тавре и Северной Сирии. После фрагментации власти сельджуков в конце XI века многие крепости стали оплотом местных армянских, арабских и тюркских князьков, а также ассасинов. Вожди сельджуков, закрепившиеся в регионе, особое внимание уделяли городским цитаделям, а городские стены из-за нехватки средств находились при них в запустении.

Нашествие франков вынудило сарацин укреплять обороноспособность городов, насколько это позволяла казна. И всё же главными твердынями ислама оставались цитадели с высокими стенами и большими гарнизонами: Дамасская, Каирская и т.д. Ни одна из них оказалась не по зубам западным завоевателям.

Крестоносцы, уступая противнику в людских ресурсах, строили замки, исходя из основополагающего факта своей малочисленности. Феномен рыцарских замков в Леванте состоит, по словам Кэрол Хилленбранд, в том, что

«у крестоносцев небольшое число людей должно было выполнять работу многих, в то время как у мусульман людей всегда было в достатке».

Замки крестоносцев строились и постоянно перестраивались с учётом рельефа местности и географического положения. В них применялась лучшая каменная кладка и использовался весь потенциал оборонительных возможностей. Это делало строительство замков дорогостоящим предприятием (в отличие от их первоначальных образцов), но позволяло защищать эти укрепления небольшими силами.

Мусульмане предпочитали бутовую или кирпичную кладку, особенно в XII веке. Их замки-форты были слишком большими, строились слишком быстро и без воображения. Как уже говорилось, главные усилия исламские архитекторы направляли на цитадели крупных городов. Во время правления аль-Адила в начале XIII века они были значительно перестроены и усовершенствованы. Особенно впечатляюще выглядела Алеппская цитадель.

Подразумевая под стенами весь комплекс защиты (местоположение, затрудняющее доступ к замку, продуманную фортификационную систему, технологическое превосходство над осаждавшими), под запасами — доступ к воде и провианту, материалам и капиталам, под воинами — достаточное их число и достаточную мотивацию, мы можем вывести универсальную формулу для осаждённых: чтобы замок никогда не был взят, он должен обладать несокрушимыми стенами, неистощимыми запасами и неутомимыми воинами. Реальность же, как всегда, далека от идеала, и история осад в Святой земле лишнее тому подтверждение.

Благодаря археологии замки Святой земли изучены достаточно хорошо. Известны точные размеры многих строений, общие планы укреплений, техника их возведения и примерная численность гарнизонов. Дискуссии о преобладающем влиянии — византийском, французском или арабском — оживляют повествование, но не затрагивают размеры и формы самих артефактов. Согласно исследованиям, основными искусственными элементами обороны замка были:

Средняя толщина внешних стен составляла 2,5 м и оставалась такой на протяжении всей рассматриваемой эпохи, хотя отдельные замки — например, Тортоса, Джубайл или Саон — имели стены вдвое толще. Крепостные башни демонстрировали тенденцию к росту: в XIII веке они стали выше и крепче, возросло количество бойниц и амбразур. Сами башни делились на квадратные и круглые. Лоуренс Аравийский считал, что у тамплиеров преобладал первый тип, а у госпитальеров второй. Это утверждение верно только относительно самых известных замков: Тортосы и Шато де Пелерина, Маргата и Крак де Шевалье.

Несколько слов о снабжении. Каждый замок имел кладовые и погреба, где хранились нескоропортящиеся продукты, прежде всего зерно. Однако важнейшей ценностью в Леванте была вода. Крепости старались строить вблизи живительных родников, при необходимости рыли колодцы и устанавливали дождевые цистерны. Например, в замке Монреаль был выкопан туннель до подземного источника, в Каирской цитадели имелась 90-метровая шахта, в больших замках Монфор и Сафед были устроены крытые резервуары. Их стены обмазывались специальной извёсткой, которая, как считалось, сохраняла качество воды и не давала ей испортиться. Все запасы находились под надёжной охраной для контроля ежедневного потребления и во избежание диверсий (отравления воды или повреждения хранилища). Нормы расходования зависели от конкретных обстоятельств.

Наконец, воины. Замки строились в том числе и с таким расчётом, чтобы их могли оборонять менее квалифицированные воины, а стойкость и самоотверженность защитника уравновешивали стальную хватку рыцаря. Если запасов хватало, а башни не рушились под таранами штурмующих, небольшой гарнизон мог сковать значительные силы на долгое время. В качестве методов активной обороны гарнизон применял вылазки и контрподкопы. Как правило, стандартная осада длилась 20–40 дней, после чего или замок бывал взят, или осаждавшие отступали. Ресурсы атакующей стороны и политическая обстановка редко позволяли более масштабные предприятия. Длительные осады, по году и более, за 200 лет случались всего десять раз, и все они закончились падением осаждённых крепостей.

На примере поздней крепости тамплиеров Шато Пелерин проследим, как воплощались на практике принципы военного строительства крестоносцев. Шато Пелерин (что можно перевести как «замок пилигримов») не был тем орлиным гнездом на неприступной скале, какое обычно рисует воображение при упоминании рыцарских резиденций. Он принадлежал к типу «морских» крепостей —