Квинт Лициний 2 - Михаил Королюк

— Зря ты, Юра, так мало мяса съел, — осуждающе качнул головой Брежнев и наставительно продолжил, — надо, надо обязательно есть мясо диких животных, в нем много микроэлементов, мне врач говорил. Вот, попробуй почки заячьи, их для меня тут по особому рецепту готовят.

Андропов послушно добавил в свою тарелку указанное блюдо и, наколов на вилку, отправил пережевывать.

Азарт обсуждения удачной охоты уже сошел на нет, и Брежнев очевидно размяк, окончательно придя в благодушное настроение.

— Душевно сидим, — подтвердил он наблюдение Андропова и, неожиданно повернувшись, пристально посмотрел на него, — Юра, ты что-то спросить хочешь?

Тот в который раз поразился интуиции Первого в отношении людей. Как он их чувствует?! Насквозь видит, и успешно соврать ему почти невозможно.

Андропов завидовал этой, пожалуй, сильнейшей стороне Брежнева. Тот буквально коллекционировал людей. Мог годами изучать каждого попавшего в поле зрения, постепенно оценивая в разговорах как деловые качества, так и преданность стране – и себе лично. И лишь досконально разобравшись, дойдя до сути человека, он придирчиво подбирал ему подходящее место на том или ином уровне пирамиды власти – такое, чтобы можно было стоять на самой вершине, не сомневаясь в крепости основы. Предателей среди поставленных им не встречалось.

— Да, — махнул Юрий Владимирович рукой, — действительно, хорошо сидим. Стоит ли портить такой вечер делами?

— Нет уж, нет уж, — Леонид Ильич придвинул к себе белый фарфоровый стаканчик с золоченной полоской поверху, сдернул с него перевязанную ленточкой бумажную крышечку. — Давай, говори, я ж вижу, что ты маешься весь вечер.

Первый влил в себя мечниковскую простоквашу, вытер салфеткой молочные усы над верхней губой, и дернул кустистой бровью, мол, излагай.

— Вопрос хочу вынести на Политбюро, Леонид Ильич, по экономике. Пока хотя бы обсудить по первому разу. Завелась у нас тут одна проблемка нехорошая. Вот… Предварительно с вами проговорить хотел. Может, не сегодня?

Брежнев поскучнел, и Андропов понимал, почему. Экономика – это вотчина Косыгина, единственного члена Политбюро, с которым у Первого никак не складывалось теплых личных отношений. Уважать он его уважал, и сильно, но не любил. Это была взаимная антипатия на каком-то химическом уровне. Даже увлечения у них были совсем разные: охота и бассейн у Брежнева, отдых на Черном море, песни военной поры и хоккей, а, по молодости, многочисленные, но несерьезные интрижки; Косыгин же был завзятый рыбак, мастер спорта по гребле, любил отдыхать в Юрмале, баню, футбол, песни Эллы Фицджеральд и был однолюбом.

— Что там еще у тебя накопали? — недовольно проворчал Брежнев.

— Денег на руках у населения стало слишком много. Похоже, в семьдесят втором мы слишком сильно повысили зарплаты. Да и потом сплоховали, не смогли строго выдержать заложенного в том постановлении ограничения дальнейшего роста зарплат приростом производительности труда.

— И что теперь, люди жалуются, что денег у них слишком много? — Леонид Ильич скептически улыбнулся.

— Да нет, конечно, кто ж на это будет жаловаться, — рассмеялся Андропов и, посерьезнев, продолжил, — а вот причины дефицитов здесь коренятся. Производим товаров и услуг меньше, чем денег на руках. Люди покупают и хотят еще, а у нас больше нет. Отсюда недовольство. Но даже не это самое плохое. Понимаете, Леонид Ильич, деньги начинают весить по-разному. Кто близок к торговле, и может отоварить все свои деньги, у того достаток выше, чем у людей с той же зарплатой, но не имеющих доступа к торговле. И это начинает разлагать наше общество. Все эти спекулянты, фарцовщики… Как зубы у акулы, одних посадим – тут же следующий ряд вылезает. Мы тут у себя посчитали, получилась тревожная картина: без внесения изменений будут появляться все новые и новые дефициты, спекуляция будет нарастать, торговцы станут еще наглее. Надо пресечь это, пока не поздно.

— И что ты, — резко насторожился Брежнев, — хочешь зарплаты урезать? У людей только вкус к жизни появился!

— Так вот то-то и плохо, Леонид Ильич, что вкус к жизни появился, а закусывать нечем… Из-за этого недовольство и растет.

— И если мы зарплаты урежем, то они станут довольны? — сардонически усмехнулся Брежнев.

— Нет-нет, что вы, это было бы слишком прямолинейно… Снижать, конечно, нельзя. Но вот притормозить прирост в будущем и подумать, как оттянуть уже выданные деньги из обращения – над этим бы надо было подумать. Например, предложить долгосрочные вложения в сберегательных кассах на пенсию с повышенным против обычного процентом. Дать процентов пять, если человек не снимает со счета в течение многих лет. Подумать еще раз над увеличением доли потребительского импорта, может быть какой-нибудь временный маневр здесь сделать. Дать больше фондов на кооперативное жилищное строительство, оно хорошо деньги может оттянуть. Может быть, с чем черт не шутит, дать добро на частное строительство нормальных жилых домиков в садоводствах, а не этих "шесть на шесть".

— А фонды откуда возьмешь на это строительство? — Брежнев остро посмотрел на Андропова, — фантазируешь ты чего-то.

— Ну, я как вариант для обсуждения, Леонид Ильич, — сдал назад Андропов. — Посовещаться бы, может товарищи что подскажут. Я все-таки не специалист в экономике. Но вот то, что последствия переизбытка денег на руках у населения пахнут очень нехорошо – уяснил твердо. Есть проблема, Леонид Ильич, надо ее рассмотреть со всех сторон, подумать коллективно.

Брежнев переплел пальцы и откинулся на спинку, раздумывая. Андропов терпеливо ожидал.

— Ну, хорошо, Юра, — наконец отмер Генеральный, — вноси вопрос, посмотрим, как Алексей Николаевич отбрехиваться будет. Только подготовь материалы хорошо, без всей этой мутотени заумной. Чтоб прочел и сразу понял. А то я пока от твоего рассказа не обеспокоился. Ловите этих спекулянтов, да и все.

— Сделаем, Леонид Ильич, обязательно сделаем. Недели через две тогда внесу?

Брежнев кивнул и перевел разговор:

— А что, в ФРГ эсэсовца этого RAF казнила? Наверное, теперь вся их пресса из штанов выпрыгивает?

— Да, орут вовсю, — быстро переключился Андропов. — Рафовцы пристрелили его в отместку за убийство четверки своих лидеров в тюрьме. Ну и за эту операцию в Мозамбике, по освобождению угнанного самолета.

— Мы с ними как, работаем? — прищурился Леонид Ильич.

— Приглядываем. Издали. Через Маркуса.

— Вольф – надежный человек, как и Эрик. Жаль только, что Брандта тогда подставили… Надо этого Гийома с женой из тюрьмы вытаскивать, а, Юр? Наши люди.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});