Исповедь демонолога - Мария Николаевна Сакрытина

теперь я доигрался.

Но нет, это было еще не все.

Глава 6

Когда я проснулся – на кровати в своей спальне, – в окно лился тусклый утренний свет, а принцесса хлопала меня по щекам. На ее руках снова были перчатки, она носила их даже дома.

– Очнулся?

Я испуганно смотрел на нее. В голове было ясно, словно я и не спал. И мысли скакали так, что я не успевал остановиться ни на одной. «Я хочу жить» и «Не надо, пожалуйста!» звучали громче всех. Уверен, Шериада их прочитала – она скривилась.

– Собирайся, Ори поможет тебе одеться. Жду тебя через полчаса в библиотеке.

И глядя, как я отползаю подальше от нее к изголовью, бросила:

– Даже не думай сбежать. Я выставила стражу на лестнице, в саду и… вообще по всему поместью… Сумасшедший!

Это я-то!

Потом она ушла, и ее сменил уже привычно суетливый и испуганный Ори.

– Господин, как же так… Зачем вы прогневали миледи? Это неразумно…

«Я не жертва, – думал я. – Я не пойду на убой, я не буду – ни за какие деньги!»

Но в глубине души – а может, и не очень глубоко – я знал, что лгу. Стоит принцессе предложить моей семье счастливое будущее – и я соглашусь на все что угодно.

Наверное, поэтому собирался я молча, без возражений и вопросов. Утреннее купание – как обычно, только на этот раз оно не доставило мне никакого удовольствия.

Черный костюм – не как обычно.

– Миледи приказала: только черное, – оправдывался Ори.

– Помоги, – взмолился я, схватив его за плечи. – Помоги, она же убьет меня!

Ори отпрянул и тоже посмотрел на меня, как на сумасшедшего. Потом быстро сказал:

– Господин, не противьтесь. Пожалуйста – хуже будет.

Он одевал меня, а у меня перед глазами стояли пятна крови на этих же стенах. И пустые глаза принцессы, проворачивающей кинжал в ладони пленника. Со мной она тоже церемониться не будет, зачем ей?

Помню, как меня трясло, а Ори пытался справиться с цепью – той самой, которую, по его словам, носят все маги в Нуклии. Он наряжал меня, как новогоднее дерево. Жемчуг на вороте черной сорочки, жемчуг на боковом шве брюк. Капли алмазов – теперь я верил, что камни настоящие, – на манжетах. Я был в черном с ног до головы, когда пришел в библиотеку, но сверкал, полагаю, как дорогая игрушка. И дрожал как осиновый лист.

Стоявшая у окна Шериада посмотрела на меня с брезгливостью леди, которая рассматривает коллекцию бабочек. «Красивые, да… Но что-то с ними не то. Почему они на булавках?» Это спросила одна из дам, до колик рассмешив Лавинию во время визита в дворцовый музей. Мне же сейчас смешно не было. Я думал: «Интересно, меня она тоже куда-нибудь пришпилит, когда убьет?» А что убьет – я уже не сомневался. В ушах звучал голос Рая: «Ты жив!» Такой удивленный…

Она сумасшедшая, она – маньячка, и я с самого начала это видел. Надо было еще тогда бежать! Но Тина и мама…

Принцесса вздохнула и, отослав Ори, осмотрела меня с ног до головы. Потом поинтересовалась:

– Скажи, Элвин, ты пил что-нибудь этим утром?

На ней тоже было черное. Неправильно! Леди должны носить белое!

О каких глупостях я думаю перед смертью…

– Н-нет, госпожа.

– Замечательно. А в воздухе что-нибудь чувствовал? Какой-нибудь наркотик? – судя по голосу, она издевалась. – Или, может, был укол, пока ты спал?

Забывшись, я схватился за рукав.

– Посмотри-посмотри. Свежий след от шприца на коже – она у тебя бледная – ты наверняка увидишь. Ну как? Может, посветить? Нет? Да ладно, неужели я тебя ничем еще не отравила? А?

– Н-нет, госпожа.

– Прекра-а-асно, – протянула принцесса. И, подойдя ко мне почти вплотную, запрокинула голову, чтобы поймать мой взгляд. – Идиот твердолобый, обязательно было все усложнять? Разве это так сложно? Поверить, что магия существует? Я колдовала при тебе!

Вот теперь и я, как некогда Ори, был близок к тому, чтобы рухнуть перед ней на колени.

– П-простите, госпожа! Н-не н-надо, п-пожалуйста…

– Ради всего святого, заткнись.

Я умолк, и она какое-то время смотрела мне в глаза, стоя по-прежнему близко. Я чувствовал цветочный запах ее духов. Ненавижу фиалки…

– Что же, – вздохнула она наконец. – Закрой глаза.

– Г-госпожа…

– Закрой.

Я зажмурился. Меня колотило, и когда принцесса дотронулась до моей руки, я содрогнулся.

– Вдохни, – скомандовала Шериада. – Теперь выдохни. Снова вдохни. Теперь медленно выдыхай. Хорошо. Не открывай глаза. Иди за мной, – она потянула меня вперед. – Я сказала: иди!

Я сделал шаг, представляя себе такие ужасы, что героям в книгах и не снились. Она – настоящая ведьма, она мысли читает, мы обсуждали, как она убьет детей… Как сведет с ума шаманов… Господи!

Третий шаг дался мне с трудом: нога потеряла опору, в ушах зашумело. Я попытался открыть глаза, но не смог, сердце екнуло…

Сзади мне под колени уперлось что-то твердое, и я упал… в кресло.

Библиотечная тишина исчезла. Откуда-то лилась нежная музыка флейты, что-то ритмично постукивало, оглушительно пели птицы, – они даже перекрикивали инструменты. По моему лицу полз солнечный зайчик – я чувствовал это даже с закрытыми глазами.

– Можешь открывать, – объявила принцесса. – Теперь можно. Я уж все сделала: усадила тебя, бежать тут некуда, и настой мяты сейчас принесут; он отлично успокаивает. Ну как?

«Я молодец?» – повисло в воздухе. Я осторожно открыл глаза – и рот заодно, потому что мы больше не были в библиотеке. Мы сидели за столом на балконе, вид с которого открывался совершенно фантастический. Лес. Город. Город в лесу. Шпили дворца таких форм, что я и представить не мог, что такие существуют. Над ними что-то крутилось, как юла, и сверкало, пульсировало. Облака у меня на глазах почернели, взорвались молниями и тут же растаяли в невероятно синем небе. Мимо – стаей, как чайки, – пролетели крылатые змеи. Летели они высоко, но я хорошо рассмотрел их разноцветные, как у бабочек, крылья и длинные хвосты.

Дома – десятки, сотни домов, похожих на что угодно, только не на жилье. Один – хрустальный шар, другой – кубическая башня с бойницами окон, третий – пирамида с зеленым светящимся шаром на вершине. В воздух из нее поднялась группа крылатых людей…

Я вскочил, уронив кресло:

– Это просто… не… не… Я сошел с ума. Мгновение назад мы были в библиотеке. Снаружи царила зима. Здесь лето. И люди