Личное удовольствие - Лоуренс Сандерс

— Было бы отлично получить его, Марлен. Но это не так уж и важно.

— Что за старый зануда, — рассмеялась она.

Я тоже попытался засмеяться, но не смог. Ее замечание больно ранило меня, так как напомнило о том, что она говорила раньше про мою особенность не брать на себя никаких решений и оставлять все как есть. Марлен казалась такой уверенной в своих оценках и в своей правоте, что я начал чувствовать, как будто на меня давят. Весьма неприятное ощущение.

Но были другие, более важные проблемы, на которые следовало обратить внимание. Неделю спустя после смерти мистера Макхортла я вывел химическое вещество, которое могло сочетаться с синтетическим тестостероном и давало желаемый результат. Полученный раствор практически полностью подавлял сексуальность при эффекте возрастающей агрессивности. Мои эксперименты на мышах — особях мужского пола — доказали это. Я не могу в целях безопасности назвать это химическое соединение. Скажу только, что оно было недорогим и входило в состав многих бытовых средств.

После серии проверочных опытов и тщательной их фиксации я приготовился к следующему шагу. Логично было предположить, что эксперименты начнут проводиться на свинках, собаках и обезьянах. Но я был настолько воодушевлен собственным успехом, что немедленно решил попробовать свой раствор на добровольцах. И, конечно, прежде всего — на себе.

Анализируя свое поведение, я сейчас понимаю, почему я решился на такой опыт. Я вовсе не собирался быть более агрессивным, это полностью противоречило моей натуре.

Но я надеялся стать более решительным, чтобы уметь выражать свои переживания и вести себя энергичнее. Мне кажется, у меня было смутное желание доказать Мейбл и Марлен, что я настоящий мужчина. Это была просто глупая мужская спесь.

30

Джессика Фиддлер

27 июля я лежала в шезлонге около бассейна голая, как сойка. Мой портативный приемник был настроен на местное радио. Передавали программу новостей, и я услышала, как диктор объявила о внезапной смерти Мервина Макхортла, хорошо известного бизнесмена, который скончался от сердечного приступа на поле для гольфа.

Я тут же рванулась в дом, позвонила в салон машин „Понтиак" и аннулировала свой заказ на белый „бонвилль". Слава Богу, что я не успела подписать контракт. Затем я налила себе водки, добавила в стакан лед и лимонный сок, сделала большой глоток и стала плакать.

Часть моих переживаний объяснялась тем, что я потеряла моего „сахарного папочку" и, соответственно, источник дохода.

Но другая часть заключалась в том, что я искренне жалела о гибели Мервина. Я имею в виду, что он всегда был честным со мной, никогда не бил меня и не являлся вонючим извращенцем. Я знала, что уже не встречу похожего на него мужчину.

Я допила свой коктейль, вытерла слезы и постаралась определить, что у меня осталось. Дом, куча старого барахла и примерно около десяти тысяч долларов наличными. В основном от Вилли-проныры. Я понимала, что все это ненадолго. Помимо прочего, при новом управляющем в лаборатории „Макхортл" моя несуществующая работа в качестве консультанта исчезнет в момент. И прощай, еженедельная зарплата.

Мне необходимо было обсудить происшедшее с кем-нибудь башковитым. Я позвонила Лауре Гюнтер в „Хашбим" и спросила, не сможет ли она вечером повидаться со мной. Но у Лауры было назначено свидание, и она не могла отменить его.

— Что-нибудь случилось, Джесс? — поинтересовалась она. — У тебя расстроенный голос.

— Ага, — шмыгнула я носом, — я только что получила суперплохие новости.

— Послушай, — сказала она, — я смогу забежать к тебе на стаканчик после работы. Примерно на час.

— Спасибо! — воскликнула я с благодарностью. — Мне очень нужна твоя поддержка.

К приходу Лауры я уже взяла себя в руки и решила, что мои дела не такие уж и паршивые. Я имела крышу над головой, машину и деньги в банке. Я умела выживать, и если придется вернуться на панель, я это сделаю. Тело, правда, было уже потрепанное, но у мужиков на него все еще вставало.

Я налила Лауре „чивас", она обожала этот сорт, перед собой поставила бутылку „доритоса". Затем села рядом с подругой и глубоко вздохнула.

— Ну-ну, малышка. Какие суперплохие новости ты собираешься излить на меня? — произнесла она.

— Человек по имени Мервин Макхортл умер сегодня от сердечного приступа, — ответила я.

Лаура уставилась на меня.

— Только не говори, что он владел лабораторией „Макхортл".

— Именно так.

— Вот черт! Это все испортит. Но какое отношение имеешь к нему ты?

— Лаура, — начала я, — Макхортл содержал меня. Он был моим основным источником дохода. Мервин купил этот дом и оформил меня к себе на работу с весьма неплохой зарплатой.

— Сукин сын! — произнесла она. — Я знала, что ты прыгаешь по какому-то старому вонючке, но понятия не имела, что это был Макхортл. Неудача, Джесс. Как ты думаешь, он оставил тебе что-нибудь по завещанию?

— Сомневаюсь, — ответила я. — Он собирался купить мне новый „бонвилль". Теперь это все рухнуло, конечно. Но это не самое худшее. Послушай…

И я рассказала, что Макхортл приносил мне образцы их парфюмерии, что он всегда с гордостью говорил об открытиях в лаборатории и об их планах. И как затем я продавала все это парнишке, который занимался информационным бизнесом.

— Это был сладкий леденец, — простонала я, — но со смертью Макхортла поток наличных высохнет и мне опять придется думать о том, где пошире раздвинуть ноги.

Лаура залпом допила свой „чивас" и оттолкнула от себя пустой стакан.

— Еще, — хрипло сказала она, — пожалуйста.

Я принесла ей бутылку и предложила не стесняться. Она налила себе по меньшей мере двойную порцию, отхлебнула полстакана и приступила к делу.

— Джесс, этот парнишка, ну, который покупает информацию, его зовут не Вилли? Высокий, худой, одевается, как манекенщик?

Теперь настал мой черед ронять челюсть.

— Разумеется, так. Вилли К. Бревурт. Я называю его Вилли-проныра. Ты что, его знаешь?

— Черт побери! Знаю ли я его! — вскричала она. — Это самая забавная вещь на свете!

И она поведала мне о том, как Бобби Герк вместе с Бревуртом охотились за ЖАВ-таблеткой из лаборатории „Макхортл", как Герк решил избавиться от Вилли и уговорил Лауру выведать у него имя химика, создающего этот препарат.

— Но в итоге я поставила на Бревурта, — продолжила она. — Он в два раза больше мужик, чем Бобби. И от него лучше пахнет. Поэтому я рассказала Вилли о планах Герка. О том, что его отсекут, как только он узнает имя химика.

Я начала хохотать, как безумная.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});