На рыдване по галактикам (СИ) - "BangBang"

— Ярочка, а мармеладки остались? — выдергивает меня из размышлений вкрадчивый голос Стратитайлера. Ишь ты, как мармеладки — так Ярочка, а как отделаться от меня или подколоть — так Соколова. К комплекту рук у той жопы еще и три кило хитрости.

— Для Баса! — отрезаю я. — Ладно, держи, но это последняя.

И все-таки — что таится на борту «Дерзающего» и какие мотивы движут суперкарго? Ох и темная же коняшка этот Рекинчински…

====== Глава 19. Нюк. Есть еще урановый стержень в реакторе! ======

Звезды и кометы, ее глаза! Аметистовые, продолговатые, приподнятые к изящно очерченным вискам, точно у древней египетской кошки. Египтяне знали, с кого рисовать богов. И кожа — голубовато-белая, прозрачная, как свет молодой звезды… Серебристый комбинезон плотно облегает высокую тонкую фигуру, хрупкую и грациозную. Она смотрит на меня так долго и пристально, что в животе становится щекотно. Потом протягивает ладонь с невероятно длинными, изящными пальцами, ласково касается щеки и произносит мое имя, складывая восхитительные губы для поцелуя.

— Нюк… Нюк! Проснись же, засоня, взлетаем скоро! Ты Тасю починил?!

Прелестное продолговатое лицо расплывается, белоснежные пряди взлетают вверх, закручиваясь в русые пружины, и все это превращается в загорелую мурзилку кадета, которая таращится на меня, сердито сдвинув брови.

— Соколова, тебя вот только в моих эротических снах не хватало, — бурчу я, отмахиваясь от трясущей меня за плечо девчонки. — Упахался сегодня, как колонист на первой вылазке, прикорнул на минуточку, а тут ты… орешь… Всех красоток распугала.

— За свое явление в эротические сны я денег не беру, не парься, да и красотки в следующий раз явятся новые, считай, это просто перезагрузка, — показывает язык кучерявая чума. — А что до пахоты, так не один ты приносил на алтарь долга сон и радость… У меня иссяк список блюд, которые я умею готовить без огненных приправ, так что про Тасю спрашиваю отнюдь не ради поддержания светской беседы. Варга, знаешь ли, сейчас вовсе не нужно подогревать славийской кухней, и так пламя из ноздрей уже вырывается…

— Ну просто не сыпь их, в чем проблема? Или без огоньку вашу национальную стряпню есть невозможно? — уточняю я, протерев глаза для какой-никакой бодрости и проверив, залилась ли программка в Тасин пустой черепок.

— Да там, понимаешь ли, это основные ингредиенты… ну и вообще, по чести признаться, никогда не рвалась освоить всю кулинарную книгу, а огрести за эксперименты мне сейчас что-то неохота, как бы на «губе» за компанию с Рекичински не оказаться, — почесав в кудрявой макушке, отзывается Соколова.

— Нашел я ошибку в коде, из-за которой ее клинило… и даже бэкапы ее личной памяти отрыл с парикмахерскими умениями вкупе. Будет наша альтернативно-эмансипированная милашка лучше прежней. Кудай буюрса*, как говаривал пилот моего предыдущего рыдвана Азамат-аке, — говорю я. — Если у вас крестики какие, параллелепипеды или кружки божественные на Славии приняты — твори, и приступим, благословясь.

— Меня отлучили от всех церквей, так что остается положиться на нечистую силу: многие уверяют, будто в моем генетическом коде кроется прямое родство с Мефистофелем, а этот тип, по слухам, своих не бросает, — хмыкает Ярка. Ее живые глаза на миг останавливаются на Тасе, а затем быстро перебегают на остальные предметы обстановки, должно быть, намечая возможные пути отступления и места возведения баррикад. Очень предусмотрительно с ее стороны, ибо на все сто процентов в результате дел своих шкодливых рук я не уверен. Но демонстрировать это не стану, даже такие девушки, как Цилли, подозреваю, в глубине души любят, когда мужик излучает уверенность, а не сопли или панику.

В общем, лучась напускной уверенностью, как та сверхновая — свеженькими нейтрино, запускаю возрожденную Тасю и присоединяюсь к Ярке на ее выжидательных позициях, поближе к выходу, если ситуация таки вырвется из-под контроля. Не вырвалась. Блондиночка приветливо улыбается нам обоим, узнает, зовет по именам, снова прекрасно отличает штрудель от самсы, а каре от стрижки под ноль, и рвется на свое рабочее место.

— Только не напоминай ей о печенье, — прошу я шепотом, вручая робота Ярке. — Ошибку я исправил, но давай не будем рисковать? И Варгу надо показать, чтоб убедился, что она в порядке.

— А может, пусть сперва ужин приготовит? Это действо лучше всего должно убедить кэпа в возвращении ее прежнего адекватного «я», да и полный желудок, если верить моей маме, не так располагает к извержениям темной ярости, — сомневается Соколова. Видимо, Вегус таки произвел на нее наконец неизгладимое впечатление… а может, он еще что, идущее вразрез со всеми галактическими конвенциями, успел провернуть, пока я тут дремал? Например, засунул лазерную сварку суперкарго в ноздрю, выпытывая правду-матку.

— Ладно, сам протестирую, — говорю я, вздохнув, и смачно хлопаю роботессу по силиконовой корме. В ответ она так хлопает механической ручкой мне по морде, что искры из глаз сыплются без всякой сварки.

— Тасенька, он не со зла и даже не от распущенности! Это просто проверка, у тебя же перепрошивка слетела, вот инженер Стратитайлер и хотел убедиться, что все встало на место, как надо, — спасает меня Соколова от дальнейшей расправы в виде лекции о сексуальных домогательствах, харрасменте, абьюзе и прочих кошмарных пережитках прошлого, к которым я даже генетически совершенно не расположен.

— Если и дальше не грянет недоразумений с мультиваркой или там чьей-нибудь бренной тушкой, неосмотрительно забредшей на камбуз, в следующем порту куплю лично тебе пакет самых упитанных и разлапистых мармеладных Чужих, — обещает Ярка, утаскивая Тасю на кухню, а я, потирая горящую щеку, топаю доложить Варгу о проделанной работе.

Они с Цилли еще возятся с движком, кэп мрачен и раздражен, и от моего доклада отмахивается, буркнув, чтоб я валил отдыхать, если и в самом деле уже нарукожопил везде, где только смог. Валил, но помнил о штрафе, если Тася опять чего-нибудь выкинет. Поколебавшись, предаться ли любви со вспугнутой Соколовой богиней, просто поспать или лично последить-таки за роботессой во избежание конфузов, выбираю последнее. Богини всех рас никуда из симулятора не денутся, там блок питания помощнее аккумуляторов «Дерзающего». А вот я без зарплаты — очень даже, и мне совсем не нравятся те места, которые светят нищебродам и неудачникам. Не хочу я сортиры на астероиде драить. Да и язык почесать с Соколовой на предмет загадок суперкарго охота. Вот только рабочую одежду сменю на что-нибудь покомфортнее.

Картина на камбузе царит пасторальная: Тася в цветастом передничке вовсю колдует над ужином, свежевыкупанная мухоловка чавкает куском сырого мяса, а Ярка читает им вслух учебник по навигации, заняв такую позицию, из которой добраться до кнопки отключения будет проще всего.

— Как дела, девчонки? Все ок? — спрашиваю, шлепаясь на стул и болтая уютными домашними тапками на босу ногу.

— Все в полном порядке, готовлю ваши любимые котлеты, инженер Стратитайлер, — чирикает Тася, прелестно мне улыбаясь.

— Сделаешь мне чашку шоколада? — прошу я, отвечая ей тем же. — Пожа-а-алуйста.

— Ужин обещает быть умиротворяющим, — с довольным видом отмечает Соколова, втягивая носом искусительные ароматы, витающие по камбузу.

— Огненных пирожков для Рекичински нафигачила уже? Варг мрачнее тучи.

— Я бы этого дрока центаврийского и бульончиком угостила, которым мой дедушка от простуды лечится, он почище засунутой в глотку паяльной лампы будет, — ворчит Ярка.

— Может, он просто трус? — предполагаю я, прихлебывая горячий шоколад.

— Мог бы уволиться, вряд ли его бы тут цепью кто приковал, невелико сокровище-то, — фыркает Соколова, умудряясь одновременно краем глаза читать свою книжку. — Хотя, конечно, не исключено, что он не только ссыкло, но и жмотяра вроде тагаранцев, и не желал выплачивать неустойку за разрыв контракта.

— Ну… ты ж сама видишь, что экипаж «Дерзающего» в целом — солянка из чудаков, психов и неудачников. Не понимаю только, как Цилли в нашу компашку занесло… С чего суперкарго при таком раскладе быть другим? Кто б вообще в здравом уме и трезвой памяти свой груз на нашем корыте попер аж в другую галактику?