Война. Мифы СССР. 1939–1945 - Владимир Мединский

Панфилов Иван Васильевич (1892–1941)

Генерал, Герой Советского Союза

Его имя навсегда вписано в историю, да так, что никому не вычеркнуть, благодаря подвигу его солдат — «героев-панфиловцев». 28 их было или больше — не имеет никакого значения. В ноябре 1941-го «в белоснежных полях под Москвой» 316-я стрелковая дивизия Панфилова встала — насмерть. Там погиб и сам генерал. Панфилов прошел традиционный для советского военного путь: через окопы, от рядового солдата, до кадрового офицера и генерала. Все, кто смотрел фильм «Офицеры», помнят одного из двух главных героев — генерала-танкиста…. — вот он, почти калька с биографии Панфилова. Панфилов воевал с немцами во второй раз. Первую мировою начал рядовым, закончил — старшиной-фельдфебелем. На Гражданской сначала командовал взводом, потом — ротой. После двухгодичной школы командиров РККА получил назначение в Среднюю Азию, где снова воевал — с басмачами. Второй боевой орден Красного Знамени получил в мирном 1929-м. В ноябре 1941-го, за несколько дней до гибели, получил третий.

316-я дивизия была наспех сформирована в Алма-Ате из местных военнообязанных запаса. Прямо оттуда, где и зимы то толком не бывает, ее бросили на перехват немецких танков под Волоколамск. Огромный практический опыт Панфилова и стал залогом того, что его бойцы — эти необстрелянные еще вчера сугубо штатские люди — в решительный момент не дрогнули перед элитными бронетанковыми частями вермахта. Военные историки отмечают: Панфилов впервые широко применил систему глубоко эшелонированной артиллерийской противотанковой обороны, создал и умело использовал в бою подвижные отряды заграждения. Семь дней его дивизия вместе с курсантским полком отбивала атаки кратно превосходящего противника на подступах к Волоколамску. Возможно, эти семь дней и решили исход битвы под Москвой

Официальный советский миф разоблачали, тужась доказать, что «все было не так».

К сожалению, разоблачать пропаганду сталинского времени нетрудно. Шла война, и все делалось топорно, в спешке, с презрением к деталям. Сталинские пропагандисты всегда описывали истории, как опять же говорят киношники, «базированные на реальных событиях». Но, как и положено в Голливуде, — лакировали, отбрасывали лишнее, временами нещадно перевирали детали: имена, места, обстоятельства дела.

Понять их можно. Во-первых, под артобстрелом не до подробностей. А во-вторых — ведь писали не документально-исторические хроники, не жизнеописания конкретных личностей. Широкими мазками создавали панораму войны, где каждый герой был как бы символом, собирательным образом.

Александр Матросов — солдат-пехотинец 2-го отдельного стрелкового батальона 91-й отдельной Сибирской добровольческой бригады имени И. В. Сталина. Одной из причин его посмертной славы было то, что в названии его части каждое слово било в цель, укладывалось в мифологию. Сибиряк, в советской мифологии — практически сверхчеловек. Доброволец. И, главное, имени Сталина! Правда, после развенчания культа личности название бригады куда-то незаметно исчезло.

28 героев-панфиловцев олицетворяли собой всех защитников Москвы.

Сержант Павлов и снайпер Зайцев — защитников Сталинграда.

Летчик Гастелло — это русский камикадзе.

Маресьев — символ несгибаемого духа русского солдата.

Этим «символизмом» порой пользуются для того, чтобы «разоблачить» не только сталинскую пропаганду, но и сам подвиг. Не по злому умыслу, а скорее по недомыслию, или попросту по глупости. Что вполне подобно классическому: «выплеснули вместе с грязной водой и ребенка». Впрочем, всякое бывает.

Наш камикадзе? Нет, наш герой

Приведу несколько примеров с наиболее известными «характерными» именами героев войны, ставших в те годы своего рода военными иконами.

Н. Ф. Гастелло. По официальной версии, 26 июня 1941 года на направлении Молодечно — Радошковичи Николай Гастелло, вместо того чтобы катапультироваться и остаться в живых, — направил свой подбитый самолет на колонну танков и автомобилей вермахта, наступавших на Минск.

Зайцев Василий Григорьевич (1915–1991)

Снайпер, Герой Советского Союза

На всю жизнь Василий Зайцев запомнил советы деда-охотника: «Посиди, осмотрись, установи, кто в том лесу был в твое отсутствие. Скинь с головы малахай, прислушайся к птичьему разговору, определи жизнь в лесу. Если птичий разговор приближается, нужно занять выгодное положение, притаиться и ждать: зверь идет ни тебя. Замри. Не шелохнись».

Оказавшись в Сталинграде, уральский паренек стал охотником за немцами. Кстати, совершенно случайно — его никто не готовил, он не учился на снайперских курсах, и в школе — «ворошиловским стрелком» не был. Просто очень метко стрелял. Как настоящий уральский охотник в …цатом поколении. Самородок. К тому времени, как ему вручили снайперскую винтовку с оптическим прицелом, из простой «трехлинейки» Зайцев уже убил 32 гитлеровца. Получив снайперскую, он за месяц — с 10 ноября по 17 декабря 1942 года — уничтожил 225 солдат и офицеров вермахта, в том числе 11 снайперов (среди которых был чемпион Берлина по стрельбе и охранник Гитлера). Один из этих реальных эпизодов его боевой биографии стал основой для фильма «Враг у ворот» Жан-Жака Анно. В январе 1943 года Зайцев был тяжело ранен и едва не потерял зрение, но вернулся в строй, закончил войну капитаном. Уральский паренек оказался очень неглуп: Зайцевым написаны два учебника по снайперскому делу, именно он придумал прием снайперской охоты «шестерками» — когда зону перекрывают огнем три пары снайперов (пара: стрелок-наблюдатель). Уйти живым из «зоны поражения Зайцева» может только человек-невидимка. Учеников Зайцева шутливо называли «зайчатами» — он организовал целое снайперское движение. После войны работал директором завода в Киеве, издал мемуары «За Волгой земли для нас не было. Записки снайпера». Эти слова «За Волгой для нас земли нет» «выбиты в граните» на мемориале Мамаева кургана

Посмертно награжден Звездой Героя, о летчике написаны книги, именем Гастелло были названы колхозы, пионерские дружины, корабли и заводы.

Сегодня есть много всяческих альтернативных версий. Якобы корреспонденты военных газет просто перепутали: Гастелло вообще не было в этом месте, он погиб намного раньше, а на таран танковой колонны пошел другой летчик, Александр Маслов.

Есть версия, что сам Гастелло не дотянул до танковой колонны — его самолет рухнул где то на опушке, а врезался в фашистов другой самолет.

Все в СССР были убеждены в том, что Гастелло совершил подвиг в одиночку, и притом на истребителе. Ведь при рассказе о подвиге Н. Ф. Гастелло члены его экипажа, как правило, не упоминались. Вообще. Словно их там и не было. А в послевоенной художественной литературе главными героями авиации были летчики-истребители. Как одиночку, пилота-истребителя, Гастелло и рисовала пропаганда. И в пьесе «Гастелло» подвиг совершался одним Гастелло, на истребителе, и на мозаичных панно, и на картинах, на иллюстрациях к книгам — везде он изображался один.

На самом деле это был бомбардировщик, и вместе с командиром Гастелло погибли члены экипажа: лейтенант А. А. Бурденюк, лейтенант Г. Н. Скоробогатый, старший сержант А. А. Калинин.

Экипаж погиб весь, просто летчики остались в тени подвига командира. Только в 1958 году они были награждены орденами Отечественной войны I степени (посмертно).

Широко ходят и другие мифы: что Гастелло совершил первый таран в истории авиации; или что Гастелло совершил первый в истории таран наземной цели.

Это, конечно, не так.

На самом деле первый в истории воздушный таран применил русский летчик Петр Николаевич Нестеров. Тот самый, которого «петля Нестерова». Произошло это еще в 1914 году в ходе Первой мировой войны.

Первый таран самолетом наземной цели совершил советский летчик Михаил Ююкин 5 августа 1939 года на реке Халхин-Гол.

Первый таран в истории Великой Отечественной совершили практически одновременно советские летчики Д. В. Кокорев, Л. Г. Бутелин и И. И. Иванов.

Время их подвига различаются буквально на минуты: Кокорев был первым, тараном сбив самолет противника 22 июня 1941 года приблизительно в 4 часа 15 минут, а Иванов — в 4 часа 25 минут.

Первый в истории Великой Отечественной войны таран наземной цели совершил советский летчик П. С. Чиркин — и тоже в первые часы войны — 22 июня 1941 года.

Стоп, стоп… Вот типичнейшее явление, возникающее при любом «разоблачении» героев войны: как только начинают их «разоблачать», тут же оказывается — у «официальных» героев есть предшественники! Много предшественников, и еще больше — последователей.