Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нн-ничего… Уже прошло, – Марина взяла себя в руки и лихорадочно вспоминала, какие лицевые мускулы «отвечают» за улыбку. – В кондитерскую вошёл Илья.
Глава XXV. Последняя встреча
Явление первое. Илья
Совершенно такой же, как четырнадцать лет назад! – подумала Марина. – Такой же неотразимый «русский молодец». И такой же чужой. И я его больше – не люблю.
– Илья, что стряслось? Остолбенел от цен? Или потратил все деньги? Транжира! Ребёнка голодным оставил. – Валя смотрела на мужа, а Илья во все глаза уставился на Марину и видел, казалось, только её. – Совершенно такая же, как четырнадцать лет назад. Словно ожившая статуя Фидия. И он до сих пор её любит…
Илья взял Маринину безвольную руку и поцеловал холодные как мрамор пальцы. – «У тебя руки холодные, как у лягушки». (Господи, что он такое говорит, у лягушки нет рук, у неё лапки… И при чём тут лягушка, он же хотел прощения просить…)
– Здесь мой муж. И если он это увидит, набьёт тебе морду. Это я тебе обещаю, – отчеканила Марина.(Господи, да что она себе позволяет? Что она такое говорит! А впрочем, всё равно – здесь никто не знает русского).
– У–уу… Бить будут? Это я люблю! Будем посмотреть! – обрадовалась Валя, и Марина с удивлением на неё уставилась. Аня промолчала – да и как она могла говорить и жевать одновременно?
– И тебе нисколечко меня не жалко? – спросил Илья Валю. – Сейчас примчится – кто у нас муж–то? – свирепый турок с кривым ятаганом… и зарежет меня на твоих глазах. А ты будешь смотреть и получать удовольствие, как настоящий философ (Валя сделала мужу страшные глаза и постаралась придать лицу серьезное выражение).
– Так вы философ? – переключилась Марина на Валю.
– Д-да, я… философию п-преподаю, – подтвердила Валя, почему-то заикаясь. Илья по-кабаньи хрюкнул и зашёлся смехом.
– Что это с ним? Испугался моего кривого турка с ятаганом?
– А… – отмахнулась Валя. – У него это бывает. Нервы. – И принялась за пирожки…
Явление второе. Дионис
Кофе им принёс Дионис, улыбаясь своей неотразимой улыбкой. Поставив перед девочкой бокал с холодным кофе-гляссе, в котором плавали аж два шарика пломбира, он бросил в бокал бело–голубую соломинку и сказал по-русски, смешно коверкая слова: «У тебя красивая сестра. Калон коритца!»
– Даже не мечтай! – ответила ему Валентина, очень довольная собой. Дионис смотрел, не понимая. Марина мстительно перевела, и Дионис расхохотался.
– Ты сейчас говоришь не то, что думаешь, – сказал он по-гречески. Марина снова перевела и добавила: «Счет один – один. Ничья». (Валя почему-то покраснела и опустила глаза, продолжая жевать).
Марина говорила с Валей, а смотрела на её дочь. И не могла отвести взгляда, как ни старалась. А Илья не сводил глаз с Марины, машинально поглощая пирожки – очень быстро, и впрямь как волк.
– Почему ты не ешь? Пирожки не нравятся? – сказала Марина Вале.
– Нет, что ты! Пирожки просто суперские, я три штуки уже съела! Просто мне нельзя больше. Я и так за два дня на двести грамм поправилась! – с обидой сказала Валя, и Марина её не поняла.
Тут двери кондитерской распахнулись, и двумя маленькими торнадо влетели Маринины близнецы – их привёз школьный автобус.
Явление третье. Близнецы
– Знакомьтесь, это… – начала Марина, но дети представились сами. Девочка присела в очаровательном книксене и сказала: «Я Адриана. Можно просто Аня»
– Я тоже Аня, а полностью – Ангелина.
Анастас, во все глаза глядя на Ангелину, представился коротко:
– Стас. Как вам понравилась мамина стряпня?
– Очень, просто очень! – призналась Ангелина. – Я столько съела, что сейчас лопну. А ты где русский выучил? Ты в русской школе учишься?
– Мы из Москвы, – важно заявил Стас. Адриана кивнула, подтверждая слова брата. Валя заинтересованно прислушивалась к разговору.
– А в Москве – где живёте? На какой улице? (это Ангелина)
– Мы не прямо в Москве, у нас дом в пригороде. Красивый. Папа говорит, что скоро выплатит этот… долбаный кредит и долбаные проценты и пошлёт русский банк к этой… как её? к долбаной матери! – добросовестно вспоминал Стас слова Демосфена (И когда Демосфен такое говорил? И когда Стасик успел запомнить?! – ужаснулась Марина).
Адриана мило улыбнулась и сказала: «У нас там воздух, и лес, и речка. Папа говорит, пусть москвичи в своей Москве керосином дышат, если им нравится. Папа говорит, русские вообще странные». – «И в море зимой купаются, им лета не хватает – поддержал сестру Стас. – А ты тоже купаешься зимой?»
– Анастас!! Тэ му! (дословно: «Мой бог!») – вскрикнула Марина, а Илья уже хохотал, по-немецки повторяя между приступами смеха вырвавшееся у Марины восклицание – «О, майн Готт!»
Анастас сконфуженно замолчал, не понимая, что же он сказал не так. К ним присоединился Демосфен, и вся компания долго сидела за столиком. Наконец Валентина, сделав дочке страшные глаза, достала из сумочки кошелёк. Марина её остановила:
– Платить не надо. За счёт заведения.
– Спасибо, – легко согласилась Валя. – Будем дома дышать керосином и вспоминать ваши пирожки. Да чего ты краснеешь, всё нормально…
Прощаясь, Илья задержал руку Марины в своей, но увидев её застывшее лицо, разжал пальцы. Такого не прощают, она права.
– Я никогда тебя не просила… Но эту просьбу ты выполнишь, – с каменным лицом сказала Марина. – Не приходи сюда больше. Твоей Марины здесь нет, она умерла. Понял? Или тебе повторить?
Лунный свет
Лунный луч протянулся через всю спальню и вкатился на кровать, прямо к её ногам. Вот бы встать на него, добежать по лунной дорожке до неба… А там – мама с папой. И Анечка, – грустно думала Марина. Только Демосфен разве позволит? Ни за что не отпустит! – Марина положила голову на плечо мужа и длинно вздохнула.
– Спи, моя колдунья. Сегодня был трудный день, тебе досталось… Спи. Завтра будет легче, – сказал жене Демосфен, словно подслушал её мысли.
– Не будет легче, – всхлипнула Марина. – Та девочка… у меня была такая же. Она умерла, а сегодня… я увидела её живую. Я думала, что сойду с ума. Моя Анечка – живая!
– А насчёт девочки – это мысль, – оживился Демосфен. – Я и сам, понимаешь, думал…
И последнее…
У Ильи помутился рассудок, словно и впрямь колдунья Медея навела на него свои волшебные чары. Перед глазами, как наваждение, стояла Марина, ничуть не постаревшая за эти годы. Всё такая
- Воспоминания о юности - Ирина Верехтина - Русская классическая проза
- Обида - Ирина Верехтина - Русская классическая проза
- Золотая девочка, или Издержки воспитания - Ирина Верехтина - Русская классическая проза
- Виланд - Оксана Кириллова - Историческая проза / Русская классическая проза
- Три лучших друга - Евгений Александрович Ткачёв - Героическая фантастика / Русская классическая проза
- По небу плыли облака - Виктор Чугуевский - Русская классическая проза
- В унисон - Тэсс Михевич - Русская классическая проза / Современные любовные романы / Триллер / Ужасы и Мистика
- Снежный великан - Сьюзан Креллер - Русская классическая проза
- Побеждённые - Ирина Головкина (Римская-Корсакова) - Русская классическая проза
- Попутчик судьбы - Евгений Андреевич Казаков - Воспитание детей, педагогика / Прочие приключения / Русская классическая проза