Звезда флибустьера - Патриция Поттер

— Вы не посмеете! — воскликнула она.

— Вы так думаете? В вашей английской тюрьме мои люди едва не умерли с голоду, ожидая, пока я их освобожу.

Теперь его глаза мерцали холодным зеленоватым блеском. Этот человек ничем сейчас не напоминал молодого непоседу-лейтенанта. Аннетта вздрогнула. Он способен на все — в этом она уже не сомневалась. Нет, она не может рисковать жизнью раненых солдат, ведь он возьмет их всех в заложники. Она быстро написала вполне убедительное послание про смертельную болезнь тетушки Эгнес, сообщив, что лейтенант Ганн уезжает в Нью-Йорк и она решила ехать с ним. В случае чего он может ее защитить. Отца она берет с собой, так как он к сестре Эгнес всегда был очень привязан. Она, Аннетта, надеется в скором времени возвратиться домой.

Джон Патрик взял письмо и быстро прочел.

— Очень хорошо, — одобрительно сказал он, и Аннетте очень захотелось дать ему пощечину. Он сложил письмо. — Я оставлю его на столе в вестибюле.

А затем он взял Аннетту за руку и вывел из комнаты. За дверью ожидали те двое.

— Ведите ее в карету. Я скоро приду. — И он посмотрел на одного из своих людей. — Ты останешься с ней в экипаже. А ты, Том, поднимись наверх, вторая дверь слева, и возьми что-нибудь из одежды для мисс Кэри, и обязательно теплый плащ.

— Как вы заботливы, — процедила она саркастически.

— Стараюсь быть вам полезен.

Он исчез в коридоре, оставив ее на попечении двоих мятежников.

Джон Патрик послал своего человека проверить, где Ноэль, но брата дома не оказалось и Малькома тоже. Ноэль, разумеется, отправился на бал к генералу. Джон Патрик оставил брату письмо, торопливо нацарапанное еще в капитанской каюте «Мэри Энн». Конечно, брат никогда не поймет смысла его поступков, хотя у него, Джона Патрика, были веские причины поступить именно так. Его родные смогут позаботиться о Хью Кэри. Джон Патрик был уверен также и в том, что в Мэриленде Аннетта и ее отец будут в большей безопасности в течение следующих нескольких месяцев, чем в Филадельфии. Однако он не мог ей об этом сказать. Она просто бы ему не поверила.

Он взял масляную лампу со стола в коридоре и поднялся наверх. Да поможет ему господь, ведь времени в обрез, неизвестно, когда обнаружится побег из тюрьмы.

Не постучавшись, он очень тихо вошел в кабинет Хью Кэри. Франклин, как было Джону Патрику известно, спал в небольшой комнатке рядом. Подойдя к постели, Джон Патрик осторожно потряс Хью Кэри за плечо, и, когда тот открыл глаза, приложил руку к его рту.

— Я не хочу будить никого из домашних, но ваша дочь отправляется в путешествие. Мы решили, что вы, возможно, тоже захотите поехать.

Хью смотрел на него, широко открыв глаза. Джон Патрик взял со стула брюки и рубашку старика. Он также нашел плотный плащ и перекинул его через руку.

— Мы не можем задерживаться, — прошептал он, — но это будет замечательное приключение. — И, помогая старику одеться, сжался при виде его доверчивого и даже заинтересованного взгляда.

Через несколько минут он уже вывел его из дома и направился к экипажу. Усадив его рядом с Аннеттой, Джон Патрик сел напротив. Карета рывком сдвинулась с места и вскоре уже катила по направлению к пристани. Аннетта молчала, но молчание ее было тяжким, почти зловещим. Она взяла отца за руку. Джон Патрик понимал, что если она не набросилась на него с упреками, то лишь из-за присутствия отца.

Карета остановилась, ее уже поджидали. Дверца открылась. Джон Патрик выглянул. Англичан не видно. Удача все еще им благоприятствует. Поспешно проводя своих пленников по трапу, он протянул Аннетте руку. Она прошла мимо, бросив на него взгляд, полный презрения, но зацепилась юбкой за сучок в деревянных досках и едва не упала. Он вовремя ее подхватил, но она так поспешно отпрянула от него, что Джон Патрик сразу отпустил ее руку.

С легким поклоном он обратился к Хью Кари:

— Вы расположитесь в каюте капитана. Айви сейчас вас отведет туда.

Джон Патрик проводил взглядом обоих мужчин и повернулся к Аннетте. Она сильно побледнела.

— А вы займете каюту первого помощника.

— А вы, капитан, где расположитесь? — язвительно поинтересовалась она.

— Думаю, в каюте второго помощника. — Он взглянул на небо и прибавил: — Сейчас неподходящая погода, чтобы оставаться на палубе. Вам нужно спуститься вниз.

— Пират проявляет заботу о здоровье своих пленников? — спросила она, не желая уступать ни в чем.

— Эй.

— Пусть так, но мне ваша забота ни к чему и ваше беспокойство о нас также. Я хочу остаться здесь. — И она решительно вздернула подбородок.

Спорить было некогда, и, ответив: «Как пожелаете», — он отвернулся и стал отдавать приказания, зорко наблюдая за Аннеттой, пока трап не втащили на палубу. Последняя возможность бежать исчезла, а вместе с ней и последняя надежда, что англичане сумеют нарушить планы пирата. Джон Патрик заметил горестное выражение ее лица. Он подавил проклятие, готовое сорваться с языка, и заставил себя на время забыть о ней.

* * *

Невольно Аннетта заинтересовалась происходящим вокруг. Она еще никогда не бывала на корабле, и ей показалось просто волшебством, когда молниеносно были подняты паруса. Матросы сбросили с себя английскую морскую форму и дружно работали, выбирая якорь и отчаливая от пристани. Она смотрела, как Звездный Всадник ходит между ними, отдавая приказания, замечала, как почтительно они выслушивают и с каким обожанием смотрят на него. Казалось, для каждого из матросов у капитана припасено приветливое словечко, теплое пожатие руки, улыбка.

Вот так же он улыбался, глядя на нее. Как давно это было.

Огни на палубе были погашены, но и в темноте она различала его высокую фигуру. Он принял управление кораблем на себя, как только они вышли из гавани. Палуба закачалась у нее под ногами — это ветер наполнил паруса. Ночь выдалась холодная, начался дождь, но Аннетта не могла заставить себя спуститься в каюту. Корабль мерно рассекал волны. Береговые огни потускнели. Они вошли в пролив, ведущий к Атлантическому океану. Все дальше Филадельфия. Все дальше дом и безопасность.

Влажные волосы прилипли к щеке. Плащ отсырел, и все же ей по-прежнему не хотелось спускаться вниз. Она оставила на берегу все знакомое и привычное. Она стала пленницей беспощадного человека, и все же… все же она ощущала странное, почти радостное возбуждение, прежде незнакомое. Она не понимала, что с ней происходит. Ведь она должна сейчас чувствовать панический страх. Ничего подобного. Почему?

Аннетта посмотрела на штурвал, на человека, держащего его в руках, и вдруг ей передалось чувство уверенности и силы, с которыми он управлял неповоротливым судном. Она видела в темноте его белозубую улыбку и понимала, что он улыбается, бросая вызов судьбе.