Неприступный герцог - Джулиана Грей

Перед ним был небольшой участок позади мастерской.

— Интересно, она вернулась в замок или бродит поблизости, ожидая, когда мы уйдем?

— А ты поищи, — раздался за спиной голос Берка.

Герцог вышел на покрытую солнечными пятнами полянку, и его тут же окутал тонкий теплый аромат яблонь из близлежащего сада. Ноги утонули в мягком молодой траве.

— Мне кажется, она все еще где-то рядом. Она упорная леди. Я бы даже сказал, прилипчивая. — Уоллингфорд посмотрел на друга. — Идем со мной. Не хочу выпускать тебя из виду.

— Вы, чертовы герцоги, совсем ничего не смыслите в настоящей деятельности. О том, что она, например, требует сосредоточенности и тишины…

— Очень смешно.

Берк снова всплеснул руками.

— Черт возьми, Уоллингфорд! — воскликнул он, но все же поплелся следом, а потом остановился у старого сучковатого оливкового дерева, прислонился к стволу, и его огненно-рыжая голова практически скрылась из виду в молодой листве. — Я подожду здесь, — угрюмо произнес он.

Уоллингфорду не было никакого дела до дурного настроения друга. В конце концов, герцоги не обязаны всем угождать. Он просто хотел отыскать леди Морли, вытащить ее из укрытия, а потом выдворить вместе с родственницами прочь из замка.

Чтобы сохранить Берку рассудок, да и себе тоже.

Герцог поднял голову и начал принюхиваться, в надежде уловить сопровождающий леди Морли аромат лилий, но ощутил лишь сладкий запах цветущих яблонь, солнца и травы. Что сегодня надела леди Морли? Голубое платье? Желтое? Он не мог вспомнить. Кажется, он ее сегодня вообще не видел. Но эти многочисленные юбки трудно будет не заметить.

И все-таки Уоллингфорд видел перед собой лишь коричневые стволы деревьев, зелень листвы и бесконечное пронзительно-голубое весеннее небо.

— Ну вот, видишь? — крикнул Берк. — Ее здесь нет. А теперь, может, отправишься восвояси?

Уоллингфорд медленно повернулся и направился к двери. Его ум, привыкший к принятию мгновенных решений на охоте, начал прикидывать различные варианты развития событий. Он не нашел леди Морли. Возможно, ее вообще здесь не было. Как и в самой мастерской. Что он пропустил?

Его дядя все еще стоял подле оливкового дерева с выражением крайнего недовольства на лице.

— Отличная работа, Берк, — произнес герцог. — Разыграно, как по нотам. Но в следующий раз, предупреждаю тебя, я подготовлюсь.

— Так на чьей ты стороне, черт тебя возьми?

— На твоей, хотя ты можешь в это не верить. — Уоллингфорд положил руку на засов.

Берк направился к нему.

— Послушай, ты ведь уже обыскал эту проклятую мастерскую.

— Да я просто хочу забрать свою шляпу. — Уоллингфорд вошел внутрь и прищурил глаза, чтобы привыкнуть к полумраку после слепящего солнца.

— Я сам принесу тебе ее! — крикнул Берк, устремляясь следом за другом.

Уоллингфорд обернулся:

— Ради всего святого, я…

Берк стоял в дверном проеме, и солнце светило ему в спину. Уоллингфорд не мог разглядеть его лица как следует, но успел заметить испуг в глазах и напряженные руки.

Губы Уоллингфорда медленно растянулись в довольной улыбке. На какое-то мгновение — короткое и пугающее — он подумал, что все его инстинкты и внутреннее чутье пали под напором одурманивающего тосканского солнца и Абигайль Харвуд. И возможно, даже не в именно таком порядке.

— Ага, — тихо протянул герцог, — она все еще здесь, не так ли?

Берк начал переминаться с ноги на ногу.

— Ее здесь и не было. Это все твое больное воображение.

Уоллингфорд медленно обвел взглядом мастерскую: шкаф, полки, запасные части и автомобиль в центре. Что пропустил? Он потер пальцы, как если бы пытался добыть ответ из собственной кожи.

— Итак, если бы я был леди и меня застигли на месте преступления…

— О каком преступлении речь, черт бы тебя побрал?

— …где бы я поспешил укрыться от позора? Нужно учитывать, что леди Морли довольно миниатюрна и обладает крепкими нервами. А еще в ней нет притворной застенчивости, в твоей леди Морли.

Берк ничего не ответил. Он просто стоял в дверях, замерев от напряжения. Рыжие волосы бедолаги топорщились на макушке, точно колючки чертополоха.

Уоллингфорд остановился. Что проку смотреть там, куда он уже заглядывал? Он обыскал мастерскую вдоль и поперек. Пропустил только… Взгляд герцога остановился на пустом автомобиле и скользнул вниз.

— Видит Бог, — сказал он, — ты чертовски умен.

— Уоллингфорд, ты с ума сошел!

Но друг его не слушал. Все произошло совсем как на охоте, когда после того, как они целый день скакали по полям и лесам за собаками, то и дело терявшими след, промокшие, уставшие и покрытые грязью, словно по велению Всевышнего, старый опытный лис наконец совершил фатальную ошибку — стал слишком самоуверен и позволил себя увидеть.

Уоллингфорд неторопливо пересек мастерскую и подошел к стоящему на деревянных чурбаках автомобилю. Он не спешил, ибо хотел растянуть удовольствие.

— Знаешь, Берк, — сказал он, — я почти восхищаюсь леди Морли. Это же какой силой духа — нет, я бы даже сказал, дерзостью — нужно обладать, чтобы пролежать под автомобилем так долго? Мне даже начинает казаться, что она действительно искренне в тебя влюблена.

Уоллингфорд стоял всего в шаге от блестящего металлического короба, на который Финеас Берк возлагал такие большие надежды. Что-то шевельнулось в груди герцога, какое-то незнакомое ощущение, которое любой другой человека назвал бы… сочувствием?

— Да, леди Морли? — негромко спросил он. — Вы влюблены в моего друга Берка?

Ответа не последовало. Хотя глупо было ожидать прямого ответа на прямо поставленный вопрос от представительницы семейства Харвуд.

Уоллингфорд присел на корточки и уперся рукой в пол. Высокие сапоги возмущенно скрипнули.

— Хотя, — сказал он, наклоняясь и заглядывая под днище автомобиля, — она не узнала бы этого чувства, даже если бы оно щелкнуло по ее маленькому вздернутому…

Дневной свет. Ничего, кроме дневного света и паука!

Уоллингфорд стукнул кулаком по полу:

— Дьявол! Она убежала!

Глава 10

Уоллингфорд был на полпути к замку, когда разгадка пришла ему в голову.

Шкаф.

Герцог остановился и с силой хлопнул себя ладонью по бедру.

Господи, ну конечно! Леди Морли выбралась из-под автомобиля, когда они вышли на улицу, а когда двери мастерской вновь отворились, спряталась в шкафу, плутовка.

Уоллингфорд вновь ударил себя по бедру. На этот раз кулаком. Даже ребенок догадался бы. Как они, должно быть, сейчас потешаются над его недогадливостью. Если, конечно, не слились в пылких объятиях.