Ведьма философских наук (СИ) - Зюман Анна

Предположения у меня были, особенно после вчерашних событий. Вот только делиться ими мне совершенно не хотелось. И не только потому, что сам я при этом выглядел далеко не лучшим образом.

Все началось с очередных странностей госрида. Я четко видел, что Грааз, приглашая Ветер прокатиться на нем, специально поставил крыло так, чтобы по нему невозможно было взобраться. За долгие годы, проведенные вместе с этим существом, я отлично изучил его характер, и тем большим сюрпризом было для меня его поведение. Грааз никогда не был склонен к шуткам или розыгрышам, он всегда отличался крайней серьезностью и сдержанностью. Его характер был одной из причин, почему именно он всегда первым демонстрировался студентам. И вдруг такие странности. Более того, повторение странностей с одной и той же студенткой.

Я долго недоумевал, зачем Грааз унес девушку в свое гнездо. Что ему от нее понадобилось? Ведь целью нашего первого совместного прихода была обычная чистка перьев. Мое доверие к этим невероятно мудрым птицам было столь велико, что я даже не подумал о чем-то побеспокоиться, пока метла студентки не начала истерично бегать вокруг меня, широко размахивая своими руками-ветками. Не будь она фамильяром студентки, я бы просто отмахнулся от этой недоделанной метлы, но… То, в каком виде я застал девушку, повергло меня в шок, но и смеха сдержать я не смог — уж слишком умильно возмущалась Ветер. Умильно, пока просто пыхтела как рош перед загоном, а вот когда она заговорила, мне стало совсем не до смеха. И Тьма буквально взревела. Тогда я решил, что это случайность. Как и ее пробуждение на вводной лекции.

Когда вчера утром на занятии попытки студентки взобраться на госрида начали переходить в фарс, я сосредоточился и послал вопрос Граазу. А этот паршивец не придумал ничего другого, как указать мне, что я должен помочь девушке, и крыло переставил лишь слегка, так что дай я ей просто руку, она все равно не смогла бы самостоятельно залезть на госрида. О том, что подхватить Ветер на руки при всей студенческой группе было плохой затеей, я понял лишь тогда, когда она вцепилась в мою мантию мертвой хваткой. И опять Тьма попыталась вырваться. Обычно, если я был в нормальном эмоциональном состоянии, мне пусть и с трудом, но удавалось ее сдерживать. Достаточно было сосредоточиться и все силы бросить на ее удержание. Вот только…

Я чувствовал себя как будто в каком-то другом измерении. Все перевернулось с ног на голову. В голове звенело и было абсолютно пусто. Время вытянулось, словно спираль. Передо мной были лишь испуганные широко распахнутые зеленые глаза Ветер. И ее дыхание. Я словно ощущал каждый ее короткий поверхностный вдох и выдох. Это странным образом взволновало меня.

Нетерпеливый посыл от Грааза вернул меня в реальность.

— Ветер, — стараясь говорить как можно равнодушней, обратился я к перепуганной студентке. — Мы уже дошли, можете садиться.

Но девушка словно не слышала и не понимала меня. А может быть, это я что-то делал не так? В бою часто человек, особенно новичок, теряется. В такие моменты ему нужно давать как можно более простые и четкие указания. И хотя я даже предположить не мог, что так напугало эту дерзкую девчонку, я решил поступить именно так.

Я понимал, что в таком состоянии ее нужно поскорее доставить к целителям, а не усаживать на госрида, но что-то подсказывало мне, что Грааз этого не позволит. А значит, я снова могу оказаться в очередной нелицеприятной ситуации.

— Простите, — словно очнувшись, дернулась Ветер и тут же сама спрыгнула на спину госрида. Вот только, по-видимому, в себя она пришла не до конца и тут же чуть не свалилась. Только сломанной шеи мне не хватало. Представившаяся на секунду картинка больно полоснула по сердцу. Смертей за свою жизнь я повидал немало, но видеть эту мне точно не хотелось, еще и Тьма как назло снова всколыхнулась, и я, поддавшись инстинктам, крепко прижал к себе девушку.

— Студентка Елизаветандреевна, просто, держась за мои руки, сядьте, — стараясь как можно быстрее успокоиться, отодвинул я от себя несносную девчонку.

Грааз, видимо, ощущая мое беспокойство, мысленно заверил меня, что все будет хорошо, и они скоро вернутся. И хотя после всех происшествий я боялся оказаться в очередной неприятности, я снова доверился госриду.

Неприятности вернулись вместе с бунтующей птицей. Нормально опуститься, чтобы Ветер могла слезть, госрид отказался. А применять левитацию, чтобы при помощи магии снять студентку, рядом с магическим созданием было опасно. Мне ничего не оставалось, как предложить Ветер спрыгнуть.

То ли полет так повлиял на вредную студентку, то ли она просто полностью пришла в себя, но на мое предложение Ветер привычно начала грубить и дерзить. Пришлось пригрозить ей очередным предупреждением. Видимо, по-хорошему эта девица не способна принять довольно простые правила.

Поймал я Ветер легко. Когда твои движения годами оттачиваются до безукоризненности, подключить левитацию в самый последний момент не составляет особого труда. Вот только стоило девушке снова оказаться в моих объятьях, как меня опять накрыло странное чувство полной дезориентации.

— Можно отпускать, — донеслось до меня словно сквозь туман.

— Кого? — пытаясь скинуть опутавшее меня наваждение, спросил я внезапно зардевшуюся в моих руках девушку.

— Меня, — еле слышно шепнула она.

Я и отпустил. То ли выработанная привычка в состоянии дезориентации четко выполнять приказы, то ли просто мое нестабильное состояние сыграло со мной злую шутку, но Ветер с громкой незнакомой мне руганью оказалась сидящей на земле.

Никогда еще я не чувствовал себя большим идиотом.

Тьма бушевала. Мне пришлось чуть ли не бежать к общежитию, чтобы как можно скорее принять леденящее зелье. В тот момент я все еще не верил в то, что пробуждение Тьмы и появление студентки Елизаветандреевны взаимосвязаны между собой.

К назначенному времени для индивидуальных занятий Ветер не явилась.

Ждать негодницу у меня не было ни малейшего желания, а самый быстрый способ узнать, где находится нерадивая студентка — сделать запрос в деканате. Вот только для этого мне нужно было явиться туда лично.

То, что студентка нашлась в кабинете ректора, меня не удивило. Было бы более странно, если бы она за целый день не успела чего-нибудь натворить. Не желая тратить лишнее время, я решил подождать Ветер в приемной ректора. Все равно на занятие нам надо было отправляться через портальный переход.

Студентка Елизаветандреевна явно не чувствовала за собой вины и не спешила на занятие. Пока я хромал к кабинету ректора, спасибо зелью Мирашан, эта вертихвостка уже успела пригреться в объятиях какого-то боевика. Такой наглости я даже от нее не ожидал.

— Студентка Елизаветандреевна, — злые слова вырвались сами собой. Умом я понимал, что как преподаватель должен быть беспристрастным, но сдерживаться было невероятно трудно. Почему-то очень хотелось их обоих разорвать на кусочки. — Разве вы не должны быть сейчас на занятии? Я вас больше получаса жду, а вы в это время по углам со студентами обжимаетесь?

— Меня вызывал ректор, — как обычно начала пререкаться вертихвостка. — Можете у него спросить. Я как раз к вам шла.

Она пыталась еще что-то мне сказать, но ни желания слушать, ни даже находиться рядом с этой парочкой у меня не было. Будучи уверенным, что у наглой студентки все же проснется совесть, я поспешил к портальной рамке. Тем неожиданней для меня стали ее слова о том, что я жутко мерзкий и эгоистичный тип. Не могу сказать, что я не знал, как меня называют студенты за спиной, или какие слухи обо мне ходят. Просто обычно мне было совершенно плевать на то, что происходит вокруг — своих забот хватало.

Демоны, нужно срочно как-то решать вопрос с Тьмой, иначе я скоро совсем скачусь в полную неадекватность и опять стану опасным для окружающих.

Хорошо хотя бы в горах Ветер вела себя более-менее нормально — молчала и тихонько плелась сзади. Я ожидал, что она начнет жаловаться на то, что я не предупредил ее, куда мы идем, или что она замерзла, устала, споткнулась, ноготь сломала — да мало ли что у этих женщин может случиться. Но она упорно молчала, лишь время от времени бормоча себе что-то под нос на незнакомом языке. Впрочем, то, что она не истанарка, я давно подозревал.