Отогрей моё сердце - Люсинда Миллер

в поезде, упомянув о целибате.

О последнем свидании с Олесей, конечно же, умолчал.

- Архип, ты не обязан отчитываться передо мной о прежних связях с женщинами, - не оборачиваясь, ответила Есения. – Ты взрослый мужчина с нормальными потребностями, я все понимаю.

- Но я не совру, если скажу, что здесь не были другие. Если только шалопай Штольц в мое отсутствие кого-то водил. Ты первая, кто ночевала в моей постели. Ты и Вера.

Есения зардевшись, поджала губы, сдерживая довольство.

- Архип, - вздохнула. - Ты мне сразу обозначил свои пожелания. Не извиняйся.

- Не знаю, что на меня нашло в купе, что я так прямо и грубо озвучил свое хочу. Оно как-то само вырвалось, на уровне инстинкта что ли, - каялся Архип, виновато глядя на гостью. – Так быстро я еще ни одной девушке секс не предлагал.

- Да..., и мне такую пошлость никто не говорил, - усмехнулась Есения, стянув канапэ с тарелки, положила закуску в рот.

- Есения…, - голос его изменился и посерьёзнел.

Девушка застыла, перестав жевать мини-бутерброд, и напряглась, глядя на Архипа.

- Я хотел спросить о твоем бывшем муже, - нервным жестом Тукаев потер бровь и покосился.

Есения доела канапэ и, облизнув губы, кивнула.

- Спрашивай.

- Почему ты ушла от него? - и, видя замешательство Есении, поправил. - Если не хочешь говорить, я пойму. Хочу оставить все сомнения в этом году и закрыть гештальт.

Есения кратко поведала о браке с отцом Веры, не забыв упомянуть и про измены в общих чертах. Архип заметно расстроился, но слушал молча.

- Ты только начала новую жизнь и тут я с своим предложением, - грустно покачал головой. – Как еще мне пощечину не отвесила, - горько усмехнулся.

- Образ благородного мужчины не желал вязаться с озабоченным сексом человеком. Ты так меня шокировал…, не знаю, как еще нашла слова для иронии.

- Ты тоже удивила ответом, - улыбнулся Тукаев. – Я на миг представил себе траханье на полке, что разозлился, приняв тебя за легкомысленную.

Прозвенел звонок на таймере духового шкафа, отвлекая от щекотливой темы. Архип повернулся, достать противень, а Есения, глянув на время, охнула.

- Архип! Уже нужно провожать этот год, почти одиннадцать часов!

- Сейчас, только мясо достану, - извлекая блюдо из горячего нутра и ставя на подставку. - Кстати, - поднял вверх палец Тукаев. - Отвлекся и чуть не забыл про подарок, - добавил на ходу, исчезая в коридоре.

- Архип, положи его под елкой, рядом с моим, в полночь обменяемся, - крикнула вслед Есения, снимая фольгу с рульки запеченного мяса косули.

Глава 34

Подарок

Они проводили уходящий год, немного спустя, встретили новый под бой кремлевских курантов и фейерверк отчаянных соседей, рискнувших при – 40 их запустить и горланить. Обменялись пожеланиями и сдержанными поцелуями, растягивая приятное времяпровождение.

Архип пополнил бокал шампанским и протянул Есении.

- Архип, - наигранно возмутилась охмелевшая девушка. - Ты намеренно меня спаиваешь?

- Хочу посмотреть, какая ты под градусом, - расплылся в широкой улыбке. – Всю осилишь? – поднял бутылку на уровне глаз, оценивая остаток.

- Нееет! Не буду я столько пить! На утро оставь, - протестовала Есения. – Я же засну!

- Со мной ты скорее не заснешь, чем наоборот, - и потянулся поцеловать Есению в губы.

Она ловко увернулась и приложила бокал с игристым к губам в защитном жесте. Пригубила, кокетливо глядя в глаза Архипу поверх золотого ободка.

- Ладно, - отступил. – Еще не достигла нужной стадии.

- Почему ты не пьешь спиртное? – осторожно спросила.

Тукаев сощурил веки, послав изучающий взгляд визави, но не ответил, вернувшись к поглощению ужина и, лишь уловив обиду в лице Есении, сухо заметил:

- Это мой личный выбор и не связанный с какими-либо обстоятельствами. Так проще.

- Хорошо же я выгляжу в твоих глазах, - расстроилась Есения и, покрутив стеклянную ножку, допила напиток.

- Нормально, если пить в меру, - и, посмотрев пристально в глаза, спросил: - Ты готова подарок получить?

Есения икнула, зажав рот ладонью, кивнула.

- Пойдем, - взяв за запястье, поднял со стула и повел в зал.

Есения свой презент упаковала в коробку, поставив рядом с кадкой, а подарка Тукаева не наблюдала, жадно вглядываясь в предметы на елке и около.

- Не находишь, да? – с интересом вглядывался в ее любопытное лицо. Есения отрицательно помахала головой. – Игрушку-зверушку ищи.

Есения оглядела шары и снежинки и, лишь заметив белого медведя - елочное украшение советских времен из дутого стекла, довольно улыбнулась. Протянув руку, сняла с шеи игрушечного животного бархатный увесистый мешочек, уже догадываясь, что лежит внутри.

- Достань, - попросил Архип, подойдя вплотную.

Есения осторожно развязала тесьму и вытряхнула на ладонь его содержимое: серьги с синим камнем и цепочка с подвеской в комплект не оставляли сомнений в ценности ювелирного изделия.

- Архип…, - смущенно застонала девушка. - Ну это же дорогое украшение!

- Ты считаешь мои убытки? Какая разница сколько они стоят! – рыкнул. - Нравится или нет?

- Конечно, нравится! – сдалась, вновь посмотрев на подарок в ладони.

- Сними свои серьги и примерь эти.

Есения покорно согласилась, позволяя Архипу застегнуть замок цепочки и заменила свои серебряные с хризоколлой на золотые с сапфирами. По дизайну они походили на прежние, без вычурности, но и не скромные.

Архип любовно оглядел Есению и остался доволен.

- Эти каменья так подходят под цвет твоих глаз… Хочу видеть тебя голую, - мягко провел ладонями по плечам, раздвигая полы платья и оголяя ключицы, плечи.

- Сам разденешь меня? – кокетливо предложила.

Тукаев только и ждал, когда наступит новогодняя ночь, где он сможет насладиться долгожданной женщиной без помех и беготни. Развязав поясок платья, стянул. Есения охотно позволяла себя обнажать. Следом за платьем последовали чулки, вместе с трусиками, а лифчик она в нетерпении сняла сама, закинув на рядом стоящий стул.

Архип отошел на шаг и быстро снял рубашку через голову, брюки вместе с плавками откинул, не глядя куда, жадно пожирая обнаженную фигуру девушки.

- Архип, - всполошилась Есения, я же свой не вручила...

- Позже, - отмел. Взяв с дивана подушки и толстый плед, кинул их на ковёр. – Хочу тебя под елкой любить. Долго и по-разному.

- Тукаев, - возмущенно произнесла Есения. - Ты лесное животное! – но при этом глаза ее сияли от предвкушения, а внизу живота прокатилась волна жара да так и застряла, наполняя лоно зудом нетерпения.

Архип коротко рассмеялся. Протянув руки, притянул к груди и, запрокинув голову девушки, глядя в голубые глаза, прошептал:

- Ты должна научить меня быть нежным и терпеливым.

- Ты и сейчас такой, - ответила, растягивая слова и цепляя его