Черные бушлаты. Септология - Александр Конторович

— Сядь! — голос Шведова изменился. Он побарабанил пальцами по столу. — Отведи наряды от границы. Оставишь людей только у Горелой пади и у реки, там, где переправа. Туда — по пулемёту. Дежурную группу держи в готовности. Начиная с вечера. В отряд ничего не сообщай, понял?

— Понял. Но…

— Не твоя забота. За мной никому не ходить. Увижу — вернусь. Трех человек держи тут, на всякий случай.

Та сторона границы.

Место, не обозначенное на карте

Сидевший на поваленном дереве хунхуз, положив на колени винтовку, напевал себе под нос что-то монотонно-заунывное. Скоро вечер, в лагере приготовят ужин. Сегодня обещали хорошее мясо — такое бывает нечасто. Надо полагать, это оттого, что к хозяину пожаловали гости. Два важных японских офицера, в сопровождении пяти солдат. Они приехали сюда на машинах, а это значит, что приехавшие — очень уважаемые люди! Разве кому-нибудь другому дали бы ездить по этим местам на машинах? Почаще бы появлялись такие важные господа, может быть, и нас тогда бы кормили хорошо?

Чуть слышный шорох в кустах заставил часового встрепенуться и подхватить винтовку:

— Кто тут?

— Мне нужен господин Ляо. — Выехавший из кустов всадник, смотрел куда-то поверх головы хунхуза.

— Кто ты? И зачем тебе мой господин?

Человек на лошади медленно повернул голову и посмотрел на часового сверху вниз:

— Ты не понял? Я хочу видеть твоего господина!

— Я не буду звать его неведомо кому! Отвечай — кто ты, или умрешь!

— Скажи своему господину, что его хочет видеть посланник господина У. Не мешкай! — В голосе гостя прорезался металл.

У часового противно засосало под ложечкой. Господин У… никто и никогда не видел его в лицо, только хозяин иногда уезжал к нему на поклон. И судя по тому, как тщательно готовились к этому визиту, отбирая подарки и наилучшие украшения, прогневать такого могущественного человека было бы делом весьма неразумным.

— Я передам ваше указание, мой господин! — Хунхуз, протянув руку, дернул за сигнальную веревку. — Прошу меня простить, но я не могу покинуть своё место!

Шепнув подбежавшим товарищам пару слов, часовой, перехватив оружие (как он это видел у японских солдат), постарался принять подобающую стойку. Мало ли… гость может счесть, что ему не выказали должного уважения. Посланцев таких людей лучше не сердить, они часто бывают более злопамятны, чем их господа. Что им всем до жизни простого человека?

Через несколько минут на полянку торопливо выбежал ближний помощник господина Ляо — Вэнь И. Высокий и худой, он, казалось, прямо-таки лучился от радости:

— Господин…

Всадник предостерегающе поднял правую руку.

— Не при всех…

— Да, господин! Хозяин просит у вас прощенья, но… к нам прибыли важные гости, он не может покинуть их сейчас, это было бы неучтиво… Возможно, вы соблаговолите пожаловать в наше скромное жилище?

— Проводи меня… — тронул незнакомец коня. — И распорядись — пусть приготовят еду и постель. Путь был трудным…

Узкая и разбитая дорога виляла между постройками. Именно постройками, ибо назвать эти строения домами — язык не поворачивался. Собственно говоря, таковых в этом месте было всего два, и к ним направлялся сейчас таинственный визитер. Один — крепкий и солидный, когда-то принадлежал (судя по постройке) выходцу из России. То же самое можно было сказать и о меньшем домике. А вот все прочие хижины этого затерянного в лесах поселка были сляпаны на скорую руку и годились лишь для того, чтобы переждать в них непогоду да обогреться.

— Кто это? — поинтересовался гость, указывая на два автомобиля, припаркованные около большого дома. Легковушка и грузовик стояли на улице, и около них расхаживал японец в военной форме, с винтовкой наперевес. — Что тут делают эти солдаты?

— Они сопровождают гостей хозяина.

— Что это за люди?

— Я не знаю. Меня не пригласили в дом…

«Точнее сказать, не допустили, — хмыкнул про себя гость. — Невысокого ты полета птица для таких визитеров. Мордой не вышел…»

Не обращая внимания на насторожившегося часового, посланец господина У подъехал к крыльцу. Спрыгнул прямо на ступени и, нимало не беспокоясь о своём коне, направился к двери. Забежавший вперёд Вэнь И с низким поклоном растворил её перед ним. Надо полагать, визитер неплохо знал планировку дома, поскольку уверенно повернул прямо к нужной двери, несмотря на то что никто ему не указывал дорогу. Однако здесь его ожидало первое препятствие — стоявшие около неё солдаты скрестили перед ним штыки своих винтовок.

— И как я должен это понимать? — ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил посланец в пространство.

— Прошу простить вашего недостойного слугу, — снова склонился перед ним помощник господина Ляо. — Я немедленно о вас доложу!

Его самого солдаты пропустили без возражений, видимо, этот хунхуз был им знаком.

Почти тотчас же двери распахнулись, и на пороге появился хозяин дома — невысокий китаец в расшитом драконами халате.

— Тысяча извинений, мой господин! — вежливо наклонил он голову. — Этот дом, как и все его обитатели, по-прежнему в вашем распоряжении! Некоторые неудобства вызваны лишь тем, что к нам прибыл с визитом майор Огано! Его солдаты не знают вас, оттого и принимают такие меры предосторожности.

Появившийся следом за китайцем японский лейтенант что-то коротко сказал часовым, и те вытянулись по обе стороны двери, более не препятствуя посланцу пройти внутрь комнаты. Он не преминул этим воспользоваться.

Когда-то здесь было несколько комнат. Возможно, две или три. Но сейчас межкомнатные стены были сломаны, и получилось большое помещение. Справа от двери располагался стол, за которым в настоящий момент сидели несколько человек. По одну сторону стола было место хозяина, встречавшего у двери посланника. По другую — в качестве уважаемого гостя сидел японец в чине майора. Рядом с ним почтительно наклонил голову солдат, надо думать, переводчик. Ещё двое солдат застыли неподвижными фигурами по обе стороны двери, на этот раз изнутри помещения. Напротив них вдоль стены вытянулись несколько молчаливых фигур — телохранители хозяина. Надо сказать, что для этой цели господин Ляо подобрал не самых маленьких своих бойцов. В руках одного из них ручной пулемёт Льюиса смотрелся буквально игрушкой. «И где он только такого откопал?» — мелькнула в голове посланника мысль.

Пройдя к столу, он пододвинул себе стопку подушек и небрежно на ней развалился.

Сидевший сбоку майор невозмутимо разглядывал новое действующее лицо.

Тишину нарушил переводчик:

— Господин Ляо! Потрудитесь представить нам вашего неожиданного гостя! — Это скорее походило на приказ.

— Приношу свои извинения, господин майор, что не сделал этого сразу же! — склонился в почтительном поклоне хозяин дома, уже успевший сесть на своё место. — Позвольте вам представить подполковника Веллера. Он наш друг из Германии.

На каменном лице японца отразилось изумление. Встретить в этой глуши немецкого офицера, да ещё такого ранга — он явно не ожидал. Поманив к себе переводчика, майор что-то ему сказал.

— Не трудитесь, господин майор. Я неплохо знаю ваш язык. — Подполковник протянул руку, и подскочивший сбоку китаец вложил в неё чашку с чаем. — Если у вас есть какие-то вопросы, можете задать их мне лично.

— Вот как? Но я ничего не слышал о вас, господин подполковник. Какую службу вы имеете честь представлять?

— Ничего удивительного, господин майор. И дальше бы не услышали, коли обстоятельства к этому не вынуждали бы. Я представляю здесь военную разведку вермахта — абвер. А вы?

— Аналогичное подразделение императорской армии, господин подполковник.

— Ваш командир — полковник Сато?

— Ваша осведомлённость делает вам честь, господин подполковник.

— Передавайте ему моё искреннее уважение.

— Вы знакомы?

— Да.

— Позволено ли мне будет осведомиться, что привело вас сюда, господин подполковник?

— Стечение обстоятельств — не более. Прошу меня простить, господин майор, но наш хозяин проявляет признаки беспокойства — он не говорит по-японски. А ваш переводчик ничего ему не переводит. Увы, но моё дело связано именно с ним.

Огано поклонился:

— Разумеется, господин подполковник. Полагаю, у нас с вами ещё будет время для беседы…

— Господин Ляо! — Голос Веллера прозвучал как удар кнута. — Я хочу выразить своё неудовольствие! Господину У будет очень неприятно узнать, что наши совместные интересы поставлены под удар. Вами, любезный Ляо!

— Любезный господин! Но в чём же провинился ваш покорный слуга?! — Вся поза грозного хунхуза сейчас выражала искреннее раскаяние.