Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

— Он будет самым великим лордом Малфоем из всех, кто носил это имя.

— Сомнительное достижение, — буркнула себе под нос Августа Лонгботтом.

Амелия Боунс усмехнулась. На какую-то крошечную роковую долю секунды усмехнулся и мистер Дэвис, но тут же осёкся, и смех превратился в странный булькающий звук.

— Полностью согласен, — было неясно, к кому обратился профессор Квиррелл. — К несчастью, творческий подход для мистера Малфоя ещё в новинку, и потому он совершил классическую ошибку когтевранца.

— Какую же именно? — голос Люциуса Малфоя опять превратился в лёд.

Профессор Квиррелл откинулся на спинку скамьи, бледно-голубые глаза на секунду расфокусировались, и изображение в одном из окон сместилось и увеличилось, показав капли пота, выступившие на лбу Драко Малфоя.

— Идея показалась настолько прекрасной, что мистер Малфой полностью упустил из виду некоторую её непрактичность.

— Нельзя ли объяснить поподробнее? — спросила леди Гринграсс. — Не все здесь эксперты в подобных... делах.

— У них появится искушение ловить проклятья, от которых мудрее было бы увернуться, — бесстрастно сказала Амелия Боунс. — Особенно, если на тренировку этого навыка у них было мало времени. И к тому же такое количество заклинаний утомит их самого сильного бойца.

Профессор Квиррелл обозначил кивок в сторону директора ДМП.

— Совершенно верно, мадам Боунс. Мистер Малфой — новичок в искусстве поиска идей. Поэтому, найдя одну, он гордится уже этим. Пока у него недостаточно идей, чтобы решительно отбрасывать те, что в некоторых отношениях прекрасны, но в других — непрактичны. У него нет уверенности в том, что он сможет придумать идеи лучше, когда они ему понадобятся. Боюсь, то, что мы видим, не лучшая идея мистера Малфоя, а его единственная идея.

Лорд Малфой молча повернулся обратно к экранам, словно профессор Защиты исчерпал своё право на существование.

— Но... — заговорил лорд Гринграсс, — во имя Мерлина, что Гарри Поттер...

* * *

Шестнадцать оставшихся солдат Легиона Хаоса — или скорее пятнадцать плюс Блейз Забини — уверенно маршировали по лесу, их обувь глухо стучала по ещё сухой земле. Их камуфляжная форма смешивалась с лесом даже больше обычного — все цвета растворились в оттенках пасмурного дня.

Шестнадцать легионеров Хаоса против двадцати восьми воинов Драконов и двадцати восьми солдат Солнечных.

Солдаты Хаоса единогласно пришли к мнению, что при настолько плохих шансах практически невозможно проиграть. В конце концов, в таких условиях генералу Хаоса придётся устроить нечто особенно впечатляющее.

Судя по всему, все теперь считали, что Гарри способен вытаскивать чудеса из шляпы всегда, когда это ему потребуется. В этом было что-то кошмарное. Получалось, что если ты не можешь сделать невозможное, ты разочаровываешь своих друзей и не используешь свой потенциал...

Гарри не стал беспокоить профессора Квиррелла жалобами на «слишком большое давление». Его мысленная модель профессора Защиты предсказывала, что тот будет выглядеть изрядно раздражённым и скажет — помимо прочего — «Вы прекрасно способны решить эту задачу, мистер Поттер. Вы хотя бы пробовали?» и после этого снимет несколько сотен баллов Квиррелла.

Сверху, где две метлы наблюдали за их продвижением, раздался звонкий крик Тессы Уолш:

— Свой!

И через мгновение:

— Пряник!

Несколько секунд спустя к отряду подбежала солдат, взявшая себе кодовое имя «Пряник», слегка вспотевшая от пробежки к дубу, который заметил Невилл, и обратно на холодном, но влажном воздухе. В горстях она несла жёлуди. Пряник подскочила к Шэннон, которая держала в руках форменную рубашку с завязанным горлом, чтобы не трансфигурировать сумку. Когда Пряник попыталась бросить жёлуди в импровизированную сумку, Шэннон хихикнула и отдёрнула рубашку вправо, а затем, когда Пряник предприняла вторую попытку, — влево. Наконец, после резкого окрика «Мисс Фридман!» от лейтенанта Нотта, Шэннон вздохнула и прекратила дурачиться. Пряник бросила свои жёлуди в рубашку и побежала за следующей порцией.

Где-то на заднем плане Элли Найт распевала собственную версию марша Легиона Хаоса и примерно половина солдат пытались под неё шагать, хотя и не знали мотива. Неподалёку Нита Бердин, у которой были высокие оценки по трансфигурации, закончила создавать ещё одну пару зелёных очков, и вручила их Адаму Берингеру, который сложил их и убрал в карман своей формы. Некоторые солдаты, несмотря на пасмурный день, уже надели собственные зелёные очки.

Можно было предположить, что всему этому есть чрезвычайно сложное и интересное объяснение, и попасть в точку.

Двумя днями ранее, в промежутке между уроками и обедом, Гарри сидел посреди книжных полок в уютном кресле-качалке, которое он приобрёл для подвального уровня своего сундука, и размышлял о силе.

Чтобы шестнадцать солдат Хаоса победили двадцать восемь Солнечных и двадцать восемь Драконов, их надо как-то усилить. Есть пределы тому, чего можно достичь манёвром. Должно существовать какое-то тайное оружие, и оно должно сделать их непобедимыми. Ну или по крайней мере достаточно неостановимыми.

Магловские артефакты теперь, после министерского эдикта, в учебных битвах Хогвартса оказались вне закона. Можно было найти какое-то умное и необычное заклинание, но проблема заключалась в том, что армия вдвое большего размера грубой силой заклинания Фините справится практически с чем угодно. Солнечный отряд не додумался до этой тактики в случае с трансфигурированными кольчугами, но после того, как на это указал профессор Квиррелл, никто больше не допустит такую ошибку. И как грубое противозаклинание, Фините Инкантатем требует по меньшей мере столько же магии, сколько нужно на отменяемое заклинание... что в условиях значительного численного перевеса противника выводит военную задачу на совершенно новый уровень. С помощью Фините враг может покончить со всем, что вы используете, и у него останется ещё достаточно магии на щиты и залпы усыпляющими заклинаниями.

Если, конечно, не применить какое-нибудь колдовство, в котором будут задействованы силы, лежащие за пределами возможностей первокурсника Хогвартса. Что-нибудь слишком мощное для вражеского Фините.

Поэтому Гарри спросил Невилла, не слышал ли тот о каких-нибудь маленьких, безопасных ритуалах с жертвоприношениями...

А затем, когда вопли и крики поутихли, когда Гарри оставил спор о Нерушимых Клятвах и просто принял как данность, что с позиции взаимоотношений с общественностью эта идея неприменима, он осознал, что ему не нужны ритуалы. На обычных уроках в Хогвартсе их учили колдовству, в котором задействовались силы, превышающие их собственные.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});