Детектив Клуб - 2 (Сборник) - Александр Кривенко

— Все, я закончил съемку. Можно звать ребят и извлекать… Кстати, не знаешь, где муженек?

— На беспривязном содержании у Дойникова. Парень молодой, исполняет указания точно… Я о чем тебя все время хочу попросить. — Михайлов встал с корточек, — наше дело такое, что поссориться по ерунде пара пустяков. Сроки жмут, ошибки возможны…Давай без обиды?

— На мировую?

— Ну да…

— Заметано. Давай собирать народ. Будем вытаскивать!

Деденчук принес из машины моток толстой веревки и пару сапог. Кроме них, он достал из-под сиденья неизвестно зачем нужные, но подобранные, по случаю, возле подстанции, толстые черные перчатки, резко пахнущие резиной. У самого края воды, облапив ствол березы, возвышался Боровой. Волосы его, несмотря на скитания по лесу, были расчесаны волосок к волоску. На висках едва заметно серебрилась седина. С первого взгляда, ни за что не скажешь, что человек не в себе и лишь покрасневшие веки выдавали его с головой. Такой же молодой и почти равный с Боровым ростом стажер не отходил от него ни на шаг, словно приклеился смолой.

— Сорок вторые сапожки. Что надо… — протяжно сказал Алексей, прикидывая, кто полезет в воду.

Задача была не из легких. Судя по фотографии, лежащей в папочке Михайлова, покойница была тучноватой. Да и лежание в воде веса не убавляет. Доставать же требовалось с осторожностью, чтобы не нанести дополнительных повреждений. Мужиков же столпилось у воды шестеро. Боровой не в счет — ему нельзя. Его задача лишь опознать. Из Михайлова какой доставальщик. Зампрокуррра приглашать неудобно — начальство. Оставалось трое — стажер, Деденчук и Алексей… А кто же будет фотографировать?

— Натягивай сапоги, Петро! — Алексей протянул водителю обувку, но тот не спешил переобуваться.

— Трохи повременю… Не мое это дело! Пущай молодой лезет…

Стажер испуганно посмотрел на зампрокурора. Тот согласно кивнул — «можно». Спустившись вниз, парень сел на небольшой березовый пень и начал переобуваться. По выражению его лица было заметно, что радости ему это предложение не доставляет.

Фотоаппарат Алексей перепоручил Михайлову, а сам с кряхтением начал снимать ботинки, засучивать брюки.

Берег был топким и скользким, и не было ничего проще, как наткнуться в этой холодной воде на кусок битого стекла или заржавленной проволоки.

— Лягушечки плавают… — нервно заметил Дойников, ступив в воду.

— Детективчик почитай! — Заорал Алексей в спину удалявшемуся к машине Деденчуку. — Все одно ни хрена не делаешь…

Михайлов положил на траву папку и приготовился снимать. Зампрокурора подстраховал Борового, заменив на посту стажера.

— Может, веревкой обмотать поверх одежды — я с берега помогу тащить?

— Так вынесем, на руках… — мрачновато произнес Алексей и по колено зашел в воду. В колено ткнулось что- то холодное и скользкое. Крыловецкого передер нуло, по телу пробежала неприятная судорога, с которой он не сразу мог справиться.

— Захватывай за подмышки, — с трудом выдавил он из себя стажеру, — и давай, как бревнышко, с перекувырком, к берегу… Тяни же, черт! Ну!

Забыв про подопечного, зампрокурора подобрался к самой кромке воды и, протягивая веревку, приготовился помогать. Его светлый плащ окунулся в воду и, словно губка, начал набирать стылую зеленоватую воду с болотным запахом.

— Стася! Ст-а-а-а-ся… — раздался натужный хрип за его спиной.

Сквозь воду постепенно начали проступать очертания тела. Из воды показались беленькие с веселой красной каемочкой носки.

— Стой же ты, стой! — долетели до Деденчука крики со стороны оврага. Сквозь стекло машины было вид но, как, ломая ветки кустарника, в сторону дороги бе жал кто- то в светлой рубашке. Бросив такую чистенькую и свеженькую книжку на сиденье машины, водитель ринулся вдогонку. Под ногами хрустела прошло годняя стерня… Не догнать!

— Оставь его, — долетел до Деденчука голос следователя. — Не в себе он вовсе…

Из оврага показались Крыловецкий с Михайловым, а следом шли остальные. Алексей шел босиком, неся ботинки в руках. С каждым их шагом голоса становились громче.

— С первого взгляда можно говорить об изнасиловании, — рассуждал вслух следователь прокуратуры.

— На женщине одна футболка, а остальная одежда была притоплена рядом. Даже фирменные джинсы и кроссовки не забрали, бросили…

— Муж не говорил — курила она или нет? — спросил Алексей.

— Преимущественно болгарские сигареты…

— В траве лежит размокшая пачка, спички… Да, история! — многозначительно произнес Алексей, ставя экспертный чемодан у колеса уазика. — Меня смущает поведение супруга. С одной стороны, убивается. Того и гляди совсем сорвется с катушек…

— А с другой? Что тебя смущает?

Алексей сел на землю и принялся вытаскивать из ступни впившуюся занозу: «Деланное у него какое-то волнение. Не настоящее…»

— Перевозку не вызывали? — спросили зампрокурора.

— Медик, я думаю, здесь не обязателен — достаточно будет вскрытия. Сколько сейчас времени? Что- то совсем темно стало… — он тщетно пытался разглядеть циферблат.

— Двадцать три десять… — с готовностью откликнулся стажер.

— А чего перевозку сразу не вызвали? — Алексей притопнул ногой, уже обутой в ботинок.

— Да вот, как-то так, не сообразили… Потом еще проверить надо было достоверность информации…

— Сделаем так, — решительно произнес Сальников, приближаясь к своей «Волге», — сидеть здесь всем нет никакого смысла… Я забираю с собой стажера, и мы в городе решаем этот вопрос, а вы втроем остаетесь здесь. Думаю, за час-другой все будет сделано — это лучше, чем связываться по рации, потом ждать ветра в поле… Когда там дежурный дозвонится, да и дозвонится ли вообще… А сейчас мне нужно знать первые выводы! Хотя бы самые предварительные…

— Предварительные? — переспросил Алексей, зашнуровывая второй ботинок. — Что ж, сформулируем так: не исключена возможность изнасилования. Смерть наступила от удушения…

— Причем душили руками, — вставил словцо Борис.

— На шее, в районе гортании, ссадины.

— Согласен! — просто сказал Алексей. — У меня такая же точка зрения.

— А давность? — продолжал выпытывать зампрокурора.

— За точность не ручаюсь — это не по моей части, но дней пять минимум… А где коробка с вещественными доказательствами? — спохватился Алексей. — Я думал, ее Дойников прихватит…

— А, черт возьми, там под кустом оставил… — спохватился стажер. — Сбегаю сейчас…

— Я схожу, а то засиделся… — Деденчук, молча слушавший весь разговор, не встревавший в беседу, груз ной походкой двинулся к оврагу — кроме всего прочего, ему хотелось взглянуть на обнаруженное.

— Ладно, мы поехали, — весело сказал зампрокурора, садясь за руль, — а вы, как освободитесь, приедете на милицейской… Садись, Юрий Петрович! — скомандовал он стажеру. — Поехали…

— Позвоните моим домой, чтоб не беспокоились… — попросил Михайлов, согнувшись и заглядывая в полуоткрытое боковое стекло машины.

— Сделаем, не беспокойся… — донеслось из «Волги».

Машина, прощально мигнув показавшимися слишком яркими в сгустившейся темноте красными огнями габаритов, исчезла за поворотом.

— Слушай, стажера зовут Юрием Петровичем! Он случайно… — Алексей не успел закончить вопрос, как услышал ответ Михайлова.

— Догадливый ты, однако. Сынок вашего генерала…

А ты думал спроста его на белой «Волге» катают рядом с начальством?… Я еще удивился, как ты его в воду загонял — думал, знаешь.

— То-то я смотрю, на кого-то он удивительно похож, а не догадался.

— Ладно, не переживай, — сказал Михайлов, — посмотри лучше, какая ночь звездная. Красота! В такую пору мечтается хорошо…

— Особенно с хорошей дивчиной и чтоб гармошка доносилась с края деревни… — пробурчал Алексей, залезая на переднее сиденье уазика. — Располагайся, — предложил он Михайлову, распахивая заднюю дверцу, — отдыхай… Чует мое сердце — куковать нам тут долго… Пока все идет кувырком: понятых нет, кинолога забыли, медик не приехал…

— Не переживай, — зевая сказал Михайлов, — что мы парочку внештатников или дружинников завтра не найдем? Распишутся как миленькие, а медэксперт все сразу сделает и заключение даст…

Следователь долго возился на заднем сиденье, пытаясь половчее приспособить свое многострадальное, искривленное тяжелым недугом тело. Наконец он пристроился и затих.

Сидеть Алексею было неудобно — что-то мешало. Оказалось, что под ним лежала книжка, недочитанная утром. Щелкнул тумблер, вспыхнула крохотная лампочка, едва освещавшая небольшое пространство салона…

— Смотри, что это там? — голос Бориса неприятно дрожал, Алексею почудилась в нем тревога, но, может, он и ошибся.

— Где?