Цена твоей любви - Ольга Дашкова

Костя говорит по-итальянски, Матвей хмурит брови, ничего не понимая.

– Что он сказал?

– Что все вышло случайно, царапина на машине.

– Здравствуй, – Матвей обращается к Косте и протягивает руку.

– Здравствуйте, – мальчик протягивает руку в ответ.

– Меня зовут Матвей Жаров, я твой папа.

Костя смотрит с недоверием на Матвея, на меня и снова на Матвея.

– Папа? Точно?

– Да, Костик, это твой настоящий папа.

– Регина, что здесь происходит? Почему этот человек в моем доме?

22

– Матвей, где тебя носит? Я, конечно, понимаю, что юбилей какого-то Павла Викторовича, финансового директора, для тебя не событие, но можно было хоть прийти вовремя.

Смотрю на свою жену, Диана дует губы, сверкает глазами, в руке бокал шампанского.

– Я пропустил что-то важное?

– Что это на тебе? Футболка? Где ты ее взял? Господи, Матвей, что случилось? А пиджак чей?

Еще немного, и Диана сорвется в свою любимую истерику. Вопросы посыплются один глупее другого, ведь ей надо только зацепиться, чтобы придавить меня и указать на то, что я подлец и изменщик.

– Ну что ты так разволновалась? Трахался я, ты ведь специально для этого подкладываешь под меня новых секретарш, – подхожу очень близко, ухватив Диану за шею, громко шепчу на ухо. – Что такое? Ты удивлена, оскорблена?

– Матвей.

– Что «Матвей», что? Хочешь подловить меня, а дальше? Пожаловаться папе? Или тому, кто там тебя трахает? Лёха не поможет, его первого черви сожрут.

Девушка напрягается, дергается в моих руках, но не отпускаю ее. Со стороны мы такая милая пара, обнимаемся, я практически целую жену в щеку.

– Ты думаешь, я кого-то боюсь и меня что-то может удержать? Я ведь просто развернусь и уйду.

– Больно, Матвей, отпусти, – интонация и голос Дианы меняются, вот теперь она снова ласковая кошечка, прижимается, гладит по руке. – Ты ревнуешь, но мне так приятно. Я сама ревнивая и не допущу, чтоб около моего мужчины кто-то шоркался. Я так люблю тебя, ты ведь знаешь, что люблю, все для тебя сделаю. А секретаршу уволю, вот прямо завтра с утра.

– Она уже уволена. И да, мне надо уехать на пару дней, не теряй.

– Куда?

– С каких пор тебе интересна моя работа?

– Мне все интересно, что связано с моим мужем.

Диана кусает ярко накрашенные губы, поправляет волосы, смотрит настороженно. Мне не нужна ее мнимая любовь, она избалованная девица, хочет всегда то что трудно заполучить, так было в наших отношениях первое время. Лучший способ очаровать ее, было просто игнорировать.

Отхожу, беру у официанта бокал шампанского, оглядывая собравшуюся публику, воротит уже от них. Натыкаюсь на взгляд Демидова, старик смотрит с подозрением, как всегда, с ухмылкой, словно видит меня насквозь.

Савелий Макарович далеко не глупый, если сумел сколотить свою личную империю, знает, кому подмазать, кого купить, а кого и убрать. Юбиляр топчется рядом, финансовый советник, вместе отмывают деньги от нелегальной продажи поддельного алкоголя и табака.

Сейчас не до этого праздника, но надо было появиться. Хочу обратно к Регине и сыну, это сродни шоку, словно я попал в параллельную реальность, где у меня совершенно другая жизнь, совсем другой я, есть любимая женщина и ребенок.

Как красиво и необычно звучит: любимая и сын. Эти слова в контексте моей жизни всегда были чужие.

Внутри все еще потряхивает от волнительного знакомства с мальчиком и почти скандала с отцом Регины. Первый раз растерялся, когда со мной так заговорили, Левицкий изменился за эти годы, в голосе стало больше металла и неприкрытой ненависти.

Но он имеет на это полное право: и ненавидеть меня, и прогнать из своего дома. Я для него чужой, враг, стервятник, который отнял фирму, а еще, оказывается, и соблазнил дочь. Но судя по тому, как реагировала Регина, отец ничего не знал о нашей связи и даже о том, кто отец его внука.

Отошел в сторону, поправляя пиджак, который снял с Лёхи у входа в ресторан, в плечах ужасно давит, но несколько минут продержусь. В два глотка выпил шампанское, взял еще.

У меня есть сын.

Это невероятно.

Все никак не могу в это поверить.

Семь лет я о нем ничего не знал, даже не предполагал о его существовании, так горько и радостно одновременно. Хочу видеть хоть на фото, каким он был маленьким, наверное, забавным.

А если бы я не поехал сегодня в тот двор, то что? Так бы не узнал и не познакомился с этим замечательным мальчиком?

В моей жизни все было расписано и просчитано, все семь лет каждый шаг анализировался, а люди, с кем работал, проверялись. Но вот тут система дала сбой, и я этому несказанно рад.

– Чему улыбаешься?

– Тому, что жизнь порой преподносит сюрпризы.

– Да, это всегда неожиданно, но ведь и сюрпризы бывают разные.