Как переспать с лучшим другом и не разрушить всё (СИ) - Тэя Татьяна

— А Лили? — попробовала возразить я.

Что бы не происходило в наших личных жизнях, мы всегда ставили интересы друзей превыше собственных. Если кто — то из девочек или Майкл был в беде, мы сначала решали их проблемы, а потом занимались своими. Это пришло как — то само собой, нет, это даже не обсуждалось.

— О ней есть, кому позаботиться, — улыбнулся Майкл, указывая на выход, к которому в данный момент, натыкаясь на людей на танцполе, мчался Честер.

— И… и… и куда мне бежать? — спросила я, совершенно не понимая, что делать.

— Для начала накинь это, — спокойно сказала Мэри, передавая одежду, я благодарно взяла из её рук свою куртку, — а потом на стоянку, думаю, машину Калеба ты знаешь.

Прищурившись, я обвела их троих взглядом.

— Знаю, — аккуратно начала я, затем хлопнула себя ладонью по лбу.

И как я раньше не поняла, что тут не так!

— И как давно вы догадываетесь? — спросила я, понимая, что только что продемонстрировала друзьям свои скрытые чувства к Калебу.

Вернее, я даже не показывала их, ничего не говорила, мои друзья, они сами вели себя, словно всё так и должно быть.

— Господи, — закатила глаза Джессика, — да всю жизнь знаем, иди ты уже быстрее, а то уедет. — Она мягко подтолкнула меня в спину.

Я сделала несколько шагов вперёд, но потом вернулась обратно.

— А Лили? Она знает?

Я нахмурилась.

— Не думаю, она вообще дальше своего носа не видит, — пожал плечами Майкл.

Вскинув брови, я скептически посмотрела на Милтона. Кто бы говорил, Майкл, кто бы говорил.

Но озвучивать этого не стала.

На ходу натягивая куртку, я почти бегом бросилась к выходу.

Контраст прохлады и тишины ночного города и шумного веселья разгорячённого клуба оказался слишком резким. Вынырнув на стоянку, я завертела головой и увидела того, кого искала, Калеба. Он быстрым шагом направлялся к своему джипу.

— Калеб, — крикнула я, прежде чем успела подумать.

И когда он обернулся, я поняла, что совершенно не представляю, что ему сказать. Со стороны выходило так, будто я вмешиваюсь в их отношения или, о господи, навязываюсь ему.

— Да, Таня: — Он остановился, ожидая, пока я подойду. А я использовала это время, чтобы обдумать свои дальнейшие действия.

Я ожидала увидеть его огорчённым или взбешённым, но он, вроде как был спокоен. На удивление.

— Ммм… не подбросишь до Абердина? — робко спросила я, а затем мои глаза широко распахнулись. Я вспомнила, как Алекс звал его в другое место. Что если я вмешиваюсь в его планы? Что если он вовсе и не домой собирается? — Прости, я не подумала, может, ты и не домой…

— Нет — нет, — успокоил он меня, приглашающе махнув рукой в сторону своей машины, — я как раз домой, всё в порядке, Таня. Я с удовольствием подброшу тебя.

— Спасибо, — я нашла в себе силы улыбнуться и заработала ответную улыбку, правда, она не тронула его глаз.

Да, Калеб был спокоен, но задумчив и отстранён.

И на обратном пути до дома, я убедилась в этом.

Мы молчали, лишь тихое мурлыканье радио разбавляло гробовую атмосферу салона.

— Хочешь, пощёлкай станции? — вдруг предложил он где — то на середине пути.

Я подпрыгнула, отвернувшись от окна, в которое сосредоточенно разглядывала проплывающий ночной пейзаж. Как всегда… однообразный. Сплошная стена леса.

— Да… сейчас. — Я бросилась бездумно нажимать на кнопки и что — то сотворила с его магнитолой: она жалостливо пискнула и погасла. — Ой, — пролепетала я, вздрогнув и прижимая руки, которые бы следовало оторвать, к груди, — прости я…

Калеб тихо засмеялся, а я застыла, очарованная его мелодичным смехом.

— Всё в порядке, Таня.

Протянув руку, он что — то нажал, и салон заполнили тихие звуки медленной, романтичной мелодии. Калеб нахмурился. Стараясь не отвлекаться от дороги, он снова нажал на кнопки на руле, поймав на этот раз что — то бойкое и энергичное. Но романтика сейчас была ему не по душе, а динамичной музыки мы наслушались в клубе, поэтому он снова переключил волну, наткнувшись на рэп. Скривившись, Калеб нажал отбой.

— Насчёт тишины ничего против не имеешь? — бросив короткий взгляд в мою сторону, поинтересовался он.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я энергично замотала головой.

— Я люблю тишину, — брякнула я.

Он снова коротко посмотрел в мою сторону.

— Никогда бы не сказал, по — моему, вы с Джессикой постоянно… шумите, — совершенно внезапно он решил поддержать разговор.

— Ну, рядом с Джессикой сложно соблюдать… тишину, — попробовала я пошутить в ответ. — В ней кипит энергия десяти электростанций, тут уже сам не заметишь, как подзарядишься… от неё… — неуверенно закончила я.

Калеб улыбнулся, и я немного неуверенно улыбнулась ему в ответ.

Ещё некоторое время мы улыбались друг другу, словно идиоты.

Я переместилась на сидении, положив ногу на ногу. Калеб посмотрел в мою сторону, его взгляд быстро скользнул по моим обтянутым тесными джинсами ногам. Смутившись, я опустила ногу, затем подумав: Какого чёрта? — вернула её на место.

Он снова посмотрел в мою сторону, затем вернулся к ленте дороги, исчезающей под колёсами джипа. Калеб улыбнулся и покачал головой.

Моя рука сама собой потянулась к волосам, принявшись теребить их и накручивать на указательный палец. Возможно, именно этот неосознанный кокетливый жест Калеб и расценил в качестве призыва, а, может, он уже некоторое время обдумывал свои действия.

Чтобы не повлияло на него, но на следующей развилке, он повернул руль вправо и выехал на грунтовку.

Я косо посмотрела на него.

Он, проверяя мою реакцию, скользнул по мне взглядом.

Я молчала.

Он молчал.

Через небольшой промежуток времени, Калеб снова свернул на узкую лесную дорогу и остановился, но мотора не заглушил.

Я только открыла рот, чтобы что — нибудь сказать, как вдруг, совершенно внезапно, он развернулся и притянул меня к себе.

— Ой, — только и успела выдохнуть я, прежде чем его губы накрыли мои.

С тихим, покорным стоном, я приоткрыла рот, впуская его ищущий язык, веки сами собой захлопнулись, а пальцы вцепились в мягкую ткань его куртки, притягивая ближе.

Он что — то недовольно проворчал, видимо раздражённый неудобством машины, мешающим ему, затем просто потянул меня на себя, слегка приподнимая над сиденьем, так, что я почти встала на колени, и принялся целовать со всем отчаяньем, что накопилось в нём за этот вечер.

И радость, и сочувствие, и неверие в происходящее слились во мне в сплошную карусель чувств. Голова кружилась, сердце стучало, словно бешеное. Глубоко вздохнув, я запустила руку в его мягкие, чуть завивающиеся волосы. Его руки крепче сомкнулись на мое талии; я чувствовала, как он напряжён.

Прекрасно представляя, чем он занимался с Даяной, когда Лили их обнаружила, я с болью подумала, что, возможно, он рассматривает меня сейчас в качестве временной перспективы на ночь, ведь их очередной разговор с Лилиан окончился нечем. А могла ли я пойти на подобное? На этот вопрос у меня не было ответа. Часть меня кричала: «Наплюй на всё и бери своё, ведь ты так давно об этом мечтала. Живём один раз!» Другая же тихо нашёптывала: «Никогда».

Но Калеб не распускал рук, не позволял себе вольностей, не пытался стянуть с меня одежду. Он просто целовал меня. То сладко и проникновенно, то более страстно. Излишне говорить, что я была на небесах, когда его горячий язык ласково поглаживал мой, а губы двигались в унисон с моими.

Всё было хорошо, если бы не одно «но». В моей голове настойчиво пульсировала одна единственная мысль: Что бы не творил сейчас Калеб со мной, как бы не целовал, какие бы чувства и желания не пробуждал, любит — то он всё равно Лили. Я не могла не оценить ту настойчивость, с которой он добивался её прощения, пускай даже это больше походило на манию. Его гордость была ущемлена, хотя Калебу было некого винить в этом, кроме самого себя.

И он это понимал. Я видела.

Но как бы мне не хотелось сейчас находиться в его объятьях, я не желала становиться очередным вечерним приключением для Калеба Бёрта.