Цена твоей Любви (СИ) - Магницкая Доминика

Подходит к проёму, осторожно выглядывает и возвращается ко мне.

Истерический смешок самовольно вырывается из горла. Я озадаченно уточняю.

«А если я сбегу, все сразу поверят в то, что я расправилась с таким, как вы?».

«Слишком много болтовни, Царапка. Вали уже» — это был первый раз, когда он использовал прозвище. Я была слишком напугана, чтобы трезво соображать, поэтому послушно поплелась к окну и с опаской перекинула ноги через подоконник.

В тот день он даже не спросил моё имя. Я наивно посчитала, что на этом моё общение с полицией закончено, но уже на следующий день мы встретились снова. И, судя по всему, больше не расставались.

Тусклые картинки быстро мелькают перед глазами. Воспоминание резко обрывается, и меня с лавиной накрывает следующий кадр.

Первый курс. Студенческая вечеринка. Вокруг витают запахи спиртного, табака и солёных закусок. Я нервно ёрзаю на месте и постоянно останавливаюсь на одной мысли: «Только бы Рон не узнал, что я сюда пришла».

Но от него трудно что-то скрыть. Он с легкостью считывает мои эмоции по тону голоса и выражению лица. Злополучный вечер не стал исключением. На тот момент я уже полностью открылась Рону и поведала об Амелии, с подачи которой мы так «весело» познакомились. И, вероятно, он ожидал нового удара от моей сестры. Пытался сберечь и во всём видел угрозу. И всё же я надеялась, что он не заявится на наше сборище и не разозлится.

Просто мне до жути захотелось подбодрить Джину и поддержать её. Подруга очень беспокоилась из-за того, что я часто пропадаю, и чувствовала себя крайне одинокой. Это лишь укрепило зёрна стыда и вины, ведь я так и не рассказала ей о Роне. О человеке, который полюбил меня вопреки всему.

Громкая болтовня и огромное количество пьяных людей совсем не способствовали раскрепощению. Издалека я заметила свою сестру и сильно удивилась. Что она здесь забыла? Вроде бы вечеринку проводили лишь для студентов моего направления?

Я с любопытством наблюдала за ней и поражалась внезапной перемене в её облике. Задела взглядом короткую юбку, рваные колготки и майку с огромным вырезом на груди. Это ввело меня в ступор и сбило с толку — та Амелия, которую я знаю, никогда бы не позволила себе такую откровенную одежду.

В голове вспыхнул новый огонек сомнения. Я вспомнила долгие разговоры с Роном, когда он тщетно убеждал меня в том, что от сестры стоит держаться подальше. Даже предлагал жить вместе с ним, но я испугалась реакции семьи и отказалась. Продолжала надеяться на лучшее. Откровенно не верила в то, что она способна мне навредить.

Внезапный голос за спиной заставил меня вздрогнуть. Я повернула голову и с удивлением посмотрела на молодого парня, который обратился ко мне по имени.

«Моника?».

Это был Брайс. Всё те же ямочки на щеках, мальчишеская улыбка и взъерошенные волосы.

«Мы знакомы?».

«Нет. Твоя сестра рассказывала о тебе. Не хочешь выпить?» — добродушно протянул мне стакан.

«Ты знаком с Амелией?».

Я взяла напиток, чтобы не обидеть его и не проявить невежество. Зря.

Ведь, как потом оказалось, на дно подсыпали снотворное. И черт знает, чем бы всё кончилось, если бы не Рон.

«Да. Мы только что познакомились».

Я поверила, хотя и была крайне удивлена. С каких пор моя тихая сестра с легкостью заводит новых друзей?

Он взял свой стакан и спросил.

«Выпьем за крутую вечеринку и новые знакомства?» — схватил свой бокал, наполнил его до краёв, и предложил чокнуться.

Последнее, что я смогла вспомнить — неожиданное появление Рона. Он резко выбил напиток из моих рук и с хрустом ударил Брайса по плечам. А дальше — звон стекла, крики и хаос.

Словом, всё так, как и рассказывала Луиджина.

Вдруг картинка исчезает. Рядом с собой я обнаруживаю Брайса. На нём черный смокинг, идеально отглаженные брюки и белая бабочка. Он усмехается, заметив растерянность на моём лице, и резким движением открывает металлические двери.

Протягивает ладонь и приглашающим жестом даёт понять, что пора идти на церемонию бракосочетания.

— Ну что, Мел, скажешь мне «да»? Станешь Амелией Герра? — вопрос риторический.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И всё же я холодно возражаю. Пользуюсь возможностью, пока могу.

— Нет, — приближаюсь к его довольному лицу и тихо повторяю, словно в бреду. — Нет. Нет. И ещё раз нет. Я достаточно ясно выразилась? Или мне сказать громче?

Опять проклятая усмешка. Брайсу слишком нравится издеваться надо мной. Почти так же, как разрушать людские жизни. Это шло вразрез со сладкими словами о любви, которые, судя по всему, являются очередной ложью.

Хотя…чему я удивляюсь? Он врёт мне каждый день. Порой даже без особого умысла. Механически.

— Хватит набивать себе цену, Мел. Не ломайся. И так уже прошла целая неделя после нашей проверки. Мы с блеском выполнили задание от Алдо и могли пожениться в тот же день. Но куда там! Тебе ведь вечно нужно всё усложнять, — стискивает ладонь и опаляет злой яростью. Маска равнодушия мгновенно слетает с лица. Показывает суть — мерзкую и алчную.

Он точно не любил мою сестру. Возможно, даже завидовал. Но, если мои догадки верны, я еще хуже начинаю его понимать. На кой чёрт тогда я ему сдалась?

— Это ты всё усложнил. Зачем связал меня с мафией? Жил бы себе спокойно и горя не знал, — раздраженно бросаю. — К чему этот цирк со свадьбой?

— Ты ещё слишком мелкая, — лениво протягивает. — Помалкивай и не рыпайся. Я не обижу и даже буду ласков с тобой. Первое время. Проявлю терпение, а потом…всё зависит от тебя. Ты же умная девочка, Мел. Попусту не брыкайся. Будешь хорошо себя вести — одену в шелка и осыпаю золотом. Если нет — сотру тебя в порошок. Сделай правильный выбор, малышка. Не огорчай меня.

Сочится гневом. По глазам вижу — в любом случае меня ждёт второй вариант, поэтому я ещё сильнее распаляюсь. Дикая злость, отдающая привкусом острой горечи, охватывает всё тело — от кончиков пальцев до макушки.

— Я тебе не малышка, — сжимаю руки в кулаки, больно впиваясь ногтями в ладони. Передергиваю плечами, вырываясь из его тисков, и зло шиплю. — Ты лишь угрожаешь мне и регулярно истязаешь. А потом удивляешься, что я посмела сбежать? — нервно смеюсь. — И правда — как я могла не оценить твою заботу?

Хрипло усмехаюсь. Чеканю каждое слово.

— Ты ведь настолько дорожишь мной, что даже отправил мою мать в больницу. Но, конечно, тебя можно оправдать. Ты просто хотел вернуть меня обратно. Благородная цель, — желчно выплевываю, — пахнет отчаянием, Брайс.

Да, чёрт возьми. После кражи оружия я, поджав пятки, сбежала из Милана. Предупредила только Джину и попросила её уехать вместе со мной, но подруга не смогла оставить работу. Она присоединилась ко мне лишь в последний день. В день, когда меня огорошил один звонок.

Звонили не мне — Джине. Я так и не купила новый телефон. Решила, что без него безопаснее, ведь тогда меня никто не сможет выследить.

Но, увы, это не помогло.

С анонимного номера сообщили о тяжёлом состоянии моей мамы. Сказали, что она подвернула ногу и неудачно упала с лестницы. Сломала обе руки и крайне нуждалась в моём присутствии.

Какая наглая ложь. Очевидно — её столкнули. И мне даже не пришлось догадываться, кто скрылся за личностью анонима.

Брайс.

Человек, который прямо сейчас собирается силком потащить меня к алтарю.

Его ладонь ложится на мою шею. Нежно поглаживает кожу и очерчивает золотистую сетку, оплетающую горло. Он проходится взглядом по свадебному платью и подозрительно спокойным тоном говорит:

— Ты вынудила меня. Я бы и пальцем её не тронул, если бы ты не сбежала, — резко сдавливает шею, вырывая сиплые хрипы. — Мне пришлось соврать Алдо. Я сказал ему, что ты заболела и не можешь встать с кровати, а иначе он бы сам спустил твою мать с лестницы вместе с тобой. Вот только, в отличие от меня, в живых бы не оставил.

Он лишает меня дыхания и с наслаждением смотрит, как краснеют мои щеки. Я тщетно хватаюсь за его запястье и пытаюсь убрать руку, но это бесполезно. Я не настолько сильна, чтобы с ним справиться.