Не говори любви «прощай» - Потапова Татьяна

Глава двадцатая

Дорога была нервной. Водители словно с цепи сорвались и, как неразумные существа, лезли на встречную полосу, выруливая с нее в самый последний момент. Уже раза три Сергей попадал в пробки, вызванные авариями. К счастью, насколько он успел заметить, там обошлось без жертв.

Сергей совсем не собирался ехать в аэроклуб. Но телефонный разговор с Варей вверг его в такое подавленное состояние-, что, как и сегодняшним водителям, ему хотелось что-то сотворить, чтобы обрести равновесие. Он всего-то и сказал, что хочет зайти и забрать свои летние вещи. Мог, между прочим, даже не предупреждать. Это его квартира, он там прописан, и у него есть от нее ключ. Вместо благодарности за то, что человек поступает интеллигентно, культурно, предварительно звонит, Варя закричала, что не может его видеть, а потом вообще бросила трубку. Строит из себя невесть что!

Подумаешь, вселенская трагедия… Да он всегда стоял у Вари на последнем месте. Дочь, подруги… Как будто мужу не требуется никакого внимания! Ирка, например, обволакивала такой заботой, что продохнуть было нельзя. Любое желание угадывалось, особенно в постели. Никаких тебе «устала» или «давай не будем». А эта Варина манера, когда она, казалось бы, шла навстречу, но на ее лице огромными буквами было написано, как все для нее в тягость и как она, бедная, мучается, исполняя супружеский долг. Такие моменты Сергей люто ненавидел.

Может быть, жена просто его уже давно не любит, он ей неприятен, у нее кто-то есть и история с Иркой лишь повод, чтобы избавиться от ненавистного мужа? В ином случае ни одна нормальная женщина не будет обращаться с мужчиной как с ненужной вещью. Тем более если с ним прожито столько лет. Вот если человек не нравится, тогда даже его тень неприятна и все дальнейшие действия легко объяснимы.

Сергей затормозил у клуба, где в прошлый раз ему рассказывали о марках отечественных самолетов. За большим столом несколько мужчин расправлялись с пирожными.

— Все-таки выбрали нас? — поднялся со стула уже знакомый пилот-инструктор. — Присаживайтесь, попейте с нами чаю, — пригласил он и тут же засуетился — принес чистую чашку, бросил в нее одноразовый пакетик, подвинул сахар и пирожные.

— Спасибо.

Сергей не очень любил сладости, но сейчас, откусив бисквит, он подумал, что давно не пробовал такой вкуснотищи. Последнее время он плохо помнил, что ел на завтрак, обед, ужин, и ел ли вообще. Пилот отошел к холодильнику, вытащил оттуда бутерброды с красной икрой, поставил их перед Сергеем. Здесь о нем думали больше, чем в собственной семье.

Пока он жевал, за столом возобновился разговор. Один из мужчин только что вернулся из Греции, куда доставлял пилотажный ЯК-52, купленный греком-любителем.

— В Европе взлет и посадка стоят столько же, сколько кофе в баре, — рассказывал он. — А обучение там в три раза дешевле, чем у нас! И правила проще — нет такого геморроя, как здесь…

— Лучше скажи: заработал много? — спросили его.

— Впервые в жизни — по нулям, — грустно поведал рассказчик. — Две недели с двигателем разбирался — он чихал как ненормальный, и я никак не мог устранить перебои. Все деньги, пока там сидел, проел. Да еще такой грек попался! Когда мы стали пробовать с ним фигуры пилотажа, он уже через пять минут облевал всю кабину!

— Я поражаюсь! — сказал знакомый Сергею пилот-инструктор. — Ни одну женщину на пилотаже не стошнило, а мужиков всех выворачивает.

— А что за самолетики подвешены у вас к потолку? — вступил в разговор Сергей. — Образцы настоящих?

— Это мы так отмечаем самостоятельные вылеты. Видите, на каждом самолете — табличка с именем, — объяснил инструктор. — Эту традицию я привез из Франции. Только там вешают пробки от шампанского. А мы решили соригинальничать. Красиво, правда?

— Да.

Самолетная декорация действительно трогала, а таблички с именами вызвали у Сергея зависть к этим незнакомым людям, научившимся быть хозяевами в небе. Ему страшно захотелось как можно скорее увидеть и свое имя на этих самодельных макетах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вчера столько народу приезжало летать! — инструктор даже присвистнул. — Скоро в небе тоже пробки начнутся, как на московских дорогах! Крайняя посадка была часов в десять — молодоженов катали.

— Что такое крайняя посадка? — заинтересовался Сергей.

— Последняя. Но у нас это слово не принято употреблять. Говорим: «крайняя».

— Не знал, что летчики суеверны.

— Еще как! Кстати, вы фотоаппарат с собой не брали?

— Нет.

— А то у нас фотографироваться перед полетом тоже нельзя. Ну что, — инструктор вытер салфеткой рот и обратился к Сергею: — Полетели, что ли?

Они уединились в другой комнате и составили полетное задание — определили, в какой зоне будут летать, и инструктор показал, на какие ориентиры надо обратить внимание…

В четырехместном отечественном ЯКе Сергей чувствовал себя гораздо комфортнее, чем в импортном «кузнечике», хотя на земле и предпочитал иномарки. Это было ощущение надежности. Более тяжелая машина, не качавшаяся от каждого дуновения ветра, казалась сильнее той, которая, как воздушный шарик, металась в воздухе и напоминала журавля в небе. Сергей предпочитал синицу в руках. Странная мысль посетила его: как невозможно объяснить, почему в этом аэроклубе ему нравится больше, чем в предыдущем, так нельзя и понять, отчего ему гораздо больше хочется иметь рядом свою невнимательную, неблагодарную жену, а не заботливую, услужливую Ирку. Вспомнив о последней, Сергей поморщился. Надо срочно купить новую SIM-карту и сменить номер мобильника: она замучила его своими звонками и сообщениями.

Сделав несколько кругов, самолет пробежался по бетонной полосе, съехал с нее и медленно пополз к месту стоянки.

— Вот говорят, что наши самолеты плохие, — сказал инструктор. — А вы знаете, что по всему миру существуют клубы любителей АН-2, наших «кукурузников»?

— Почему именно их? — удивился Сергей.

— Так ведь это единственный биплан такого размера, который до сих пор летает! Он настолько устойчив, что может существовать без летчика! Были случаи, когда он сам запускался, летал, а когда топливо кончалось, садился.

— Это ваши байки, конечно? — не поверил Сергей.

— Очевидцы были! — инструктор стукнул себя в грудь. — Так вот, в этих клубах любителей АН-2 чего только не придумывают — совершенствуют салон, звук, всякие прибамбасы устанавливают… А потом со всего мира где-нибудь собираются на смотрины, хвастаются друг перед другом. Что характерно: только из России никто в этих мероприятиях не участвует.

Они дошли до служебного павильона, снова примостились у стола, за которым сейчас никого не было, и внимательно разобрали полет. Закончив, инструктор посмотрел в окно, где очередной борт готовился к полету, и сказал:

— На самолетах сегодня катаются самые богатые люди — банкиры, налоговики, прокуроры. А вы к какой категории относитесь?

— Боюсь, что скоро стану безработным, — постарался пошутить Сергей. — Возьмете к себе в клуб территорию убирать?

— Ну если хорошо себя зарекомендуете… — Инструктор шутку поддержал и дальше выяснять профессию нового ученика не стал.

Уходить не хотелось. Здесь Сергей чувствовал себя человеком, который занимается самым что ни на есть мужским делом. Здесь ему было все ясно и понятно. А за пределами аэроклуба начиналась сплошная головная боль.

— Мне не хватило, — сказал Сергей. — Я бы еще на пилотажном самолете полетал…

— Аппетит разыгрался? — засмеялся инструктор.

Он вышел посмотреть расписание, а Сергей взял последнее — вернее, крайнее — оставшееся пирожное. Оно было свежим и таяло во рту.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ожидая инструктора, Сергей подумал о дочери, о том, что она за эти дни даже не удосужилась позвонить отцу. Он, между прочим, подвергает свою жизнь опасности, а никому нет дела до того, нормально ли он приземлился.

Какой же ласковой была еще недавно его дочь! Даже подростком она благополучно избежала все угловатости и трудности этого периода и вдруг в восемнадцать совершенно изменилась! Этот высокомерный взгляд при любом отцовском замечании… Она такая умная, что знает все сама и не нуждается в советах! Хорошо быть самостоятельной за родительской спиной! Эти дебильные ухмылки… А как она одевается! Он не удивится, если узнает, что у нее уже были мужчины. С таким вульгарным внешним видом, с таким наглым взглядом…