О детях и прочей нечисти - Аноним Кикиморра

-- У тебя эта вырубалка одна? -- спрашиваю, вставляясь в треники.

-- Лиза, тебе-то уж точно не стоит...

-- Никуда ты один не пойдёшь. Двоих одновременно хищный зверь не сожрёт, а если что случится, где я тебя искать буду? И потом, меня-то этот демон знает, может, поверит.

-- Но ты без фонаря ночью по лесу не пройдёшь даже со мной за руку. А фонарь его отпугнёт.

-- Возьму инфракрасную камеру, буду в неё смотреть, у неё обзор большой.

Азамат качает головой, но понимает, что спорить со мной бесполезно, а запирать в комнате слишком хлопотно.

Камера довольно тяжёлая, приходится повесить её на ремень через плечо, зато экранчик большой, хорошо видно. Вырубалка выглядит просто как небольшой пистолет, её можно сунуть в карман. Азамат несёт в руке тряпичный мешок с освежёванной сурчиной тушкой и помахивает им, чтобы запах расходился. Мы заходим в лес по той же тропинке, по которой ходили за грибами. Метров через триста Азамат останавливается, кладёт перед собой мешок, складывает руки у рта и издаёт жуткое гулкое мяуканье. Я аж подскакиваю. Он взвывает ещё несколько раз и жестом показывает, что надо отойти.

Метрах в пяти позади лежит поваленное бревно. Мы усаживаемся на него и принимаемся ждать непонятно чего.

-- А что это за звук ты издавал? -- спрашиваю шёпотом.

-- Манок на демонов, -- так же шёпотом поясняет Азамат. -- Отец научил. Говорил, они обязательно на него приходят. Посмотрим.

Мы сидим молча примерно полчаса, только пару раз Азамат встаёт отогнать от тушки какое-то мелкое зверьё. Я поворачиваю камеру из стороны в сторону, стараясь разглядеть хоть что-то. Просто глазами видно только кусочки неба в ветках над головой, а остальное -- чернота.

Внезапно Азамат сжимает мою коленку и осторожно направляет камеру влево, на кусты. Увеличив изображение, я различаю среди листьев отражающие глаза, а потом когтистая лапа очень человеческим движением отодвигает куст в сторону. Азамат аккуратно жмёт на запись.

Демон выходит на тропинку и старательно принюхивается к тушке, не сводя взгляда с нас.

-- Прости, -- говорю громким шёпотом. Он вздрагивает и прижимает уши. -- Мы не хотели тебя обижать. Сторож просто испугался. Он тебя не задел?

Существо на тропинке пару раз дёргает головой, вроде как хочет помотать, но плохо получается. С его точки зрения я, наверное, странно выгляжу, смотрю-то не на него, а в камеру. Он делает ещё пару шагов на четвереньках к мешку и снова принюхивается. Потом приподнимается и таращится на Азамата.

-- Не злись на нас, -- тихо говорит тот.

Демон подходит совсем близко к мешку и осторожно трогает его передней, э-э, рукой. На экранчике камеры ясно видно, что никакая это не лапа, а нормальная человеческая рука.

-- Зачем? -- сипло спрашивает лесной житель, кивая на мешок.

-- Ну, не приходить же просто так, -- разводит руками Азамат. Парень отшатывается от этого жеста, но потом снова подкрадывается, быстрым движением распарывает мешок, впивается зубами в тушку и сигает куда-то вверх, мгновенно исчезая из вида.

-- Ого! -- выдыхает Азамат, останавливая камеру. -- Ну пошли, нечего тут сидеть.

Мы оставляем мешок лежать, где лежал, и быстро смываемся из леса, пока никакой местный хищник не решил проучить нас за наглость. Ближе к дому меня начинает разбирать смех, просто потому, что такая безумная вылазка удалась. Азамат выдерживает до дома, зато когда мы закрываем за собой входную дверь, складывается пополам от хохота. Хорошо, что у нас спальни звукоизолированы, а то бы весь дом перебудили.

-- Ну здорово! -- радуется Азамат, затаскивая меня в гостиную и включая бук. -- С ума сойти, я думал, ничего не выйдет! И ведь он правда говорящий!

-- Так ты теперь понял, демон это или нет?

-- Демон как есть. И уши, и когти, всё при нём. А что разговаривает... мы о них вообще мало знаем, видишь, даже фотографий в музее нет. Ну ничего, давай сюда камеру, теперь у них всё будет!

Глава 10

Последние несколько дней, что Сашка с мамой проводят на Муданге, мы все сидим в столице. На Азамата наваливается такая гора работы, что я его вообще не вижу, хотя вроде в одном здании сидим. Мама и здесь организует бурную деятельность: наводит марафет на остатки старого сада, среди которых построен дворец, а потом ещё облагораживает Дом Старейшин, чтобы никому мало не показалось. Ещё она набирает с собой кучу электронных справочников по муданжским растениям с целью дома найти переводчика и их опознать. Сашка обещает в следующий раз прилететь с женой и детьми. Азамат ужасно доволен встречей с моими родичами. В космопорту мы всей семьёй учим Алэка махать ручкой на прощание.

А дальше всё возвращается в привычную колею: ребёнок, клуб, скучная работа за буком. Правда, работу по большей части удаётся спихнуть на Эсарнай. Пока у нас гостили мои родичи, с Эсарнай я почти не встречалась, зато на утро после их отъезда её пышные формы были первым, что я увидела, выйдя к завтраку. Алэк после кормления на рассвете отказался спать дальше, и я его выставила с Тирбишем гулять и завалилась обратно. А теперь, значит, вместо тихого завтрака в одиночестве у меня неожиданно светский приём.

-- О, -- говорю вяло, протирая правый глаз. -- Доброе утро. Как муж?

-- Ой, улетел вчера, -- невпопад отвечает Эсарнай, настолько отвлёкшаяся на мой вопрос, что даже забывает поздороваться. -- Странный он какой-то. Сначала всё молчал и смотрел косо, потом устроил мне допрос, как я живу. А мне как раз в статье попалась цитата из какой-то земной книги, и я никак не могла понять, что она значит. Всю Сеть перерыла, даже в платной бибилиотеке зарегистрировалась, а толку ноль. И тут ещё Экдал со своими вопросами. Я ему и говорю, мол, тебя всё лето не интересовало, как я живу, чего теперь-то пристал, когда всё наладилось? Лучше бы, говорю, словари мне привёз, как я просила. А то наволок опять платины, как будто её на Муданге мало, а мне её и надевать-то некуда, потому что в обычный клуб я не хожу, у Хотон-хон никто украшений не носит, а муж меня никуда не водит и вообще видеть не желает.

-- А он что? -- спрашиваю нервно, мгновенно проснувшись. Похоже, мои миротворческие попытки всё совсем испортили...

-- Обиделся, -- жалуется Эсарнай. -- Говорит, я от тебя ничего не требую, даже детей не прошу, что ты меня попрекаешь? Ну, мне как-то неудобно стало за упрёки, действительно ведь он меня почти не трогает. Иной раз думаю, хоть бы поприставал, а то я уж и не помню, каков живой человек на ощупь. Ну и говорю ему: я, говорю, никогда тебя не просила так ограничиваться. Хочешь детей -- давай детей, я хоть не одна тут в четырёх стенах сидеть буду.

Её прерывает слуга с завтраком.

-- Смелое решение, -- вставляю я, не зная, что ещё сказать. Мне приходила в голову мысль, что Эсарнай может пойти на пользу размножение, но я даже побоялась её обдумать, не то что высказать.

-- Вот и он тоже удивился, -- продолжает Эсарнай, вгрызаясь в тост с джемом. Теперь я поняла, почему она к завтраку пришла -- на Муданге джема не делают. Она, меж тем, продолжает: -- Сказал, мол, я не копил на ребёнка. А я ему -- мне твои деньги тут и тратить не на что, лучше натурой отдавай. Чтобы прилетал хотя б раз в месяц и три раза звонил, я бы хоть знала, что у меня муж есть. Он на меня так посмотрел странно и говорит: да, видно, тебе тут совсем плохо, если уж сама предлагаешь родить за спасибо. А потом посидел, подумал, и говорит этак осторожненько: правда, что ли, я тебе так нравлюсь? Я отвечать-то не стала, отмахнулась только, но вы ведь знаете, у него лицо такое... Ой, в общем, зарделась я, как в первый раз его увидела.

-- Ну вы помирились? -- спрашиваю с надеждой.

-- Вроде того, -- Эсарнай мечтательно улыбается. Потом спохватывается: -- Ой, я самое важное-то не сказала! Я же пришла спросить, вы, наверное, умеете как-то узнавать, понесла женщина или нет? Да, и ещё, если всё-таки понесла, то пиццу можно? С ветчиной?

Положительный тест мою гостью обрадовал, после чего я отдала ей остатки джема и отправила восвояси, пока её обильное слюноотделение не попортило мне ковёр. Похоже, Экдалу придётся привезти для жены с Гарнета повара, потому что сама она к плите теперь уж точно не встанет, а полуфабрикаты я ей категорически запретила.

Однако у меня самой возникла пара вопросов к специалисту. А именно, к Ирнчину. И буквально эти вопросы звучат: где мой домофон и какого рожна гости ко мне являются раньше, чем я проснулась?!

В Ирнчина я почти врезаюсь на пороге его кабинета.

-- Хотон-хон, -- приветствет он меня лёгким кивком. -- Я как раз шёл к вам. Капитан мне передал ваше предложение провести видеофон в вашу гостиную, но разработка оборудования заняла некоторое время. Теперь всё готово, пойдёмте, я лично поставлю.

-- Разработка? -- моргаю я, пятясь. -- А купить было не проще?

-- Не проще, -- хмурится Ирнчин, выдвигаясь на меня и закрывая дверь. -- Система безопасности дворца должна быть абсолютно уникальна. Все приличные охранные системы сейчас делаются на Арее, а нам совершенно не нужно, чтобы ареяне смогли вскрывать наши замки. Не беспокойтесь, наша система качественная и отлаженная.