Жизнь и приключения хроника Сидора с хроником Димоном на Юге - Анатоль Нат

Так что, поздравляю вас, господа. Если вы согласитесь, корона Императрицы Срединной Империи украсится вашими изумрудами.

— Дашь ноготок, всю руку оттяпает, — едва слышно проговорил Димон.

— На сей счёт, дано было специальное разъяснение. Четырёх — ей довольно. На корону ей хватит, а остальное её не интересует.

— Зарекалась ворона говна не клевать, а потом думает: "Дай клюну, тёпленького", — мрачно изрёк Сидор.

— А потом? — повернул к Ведуну голову Димон. — Что потом. Ещё партию на реализацию попросишь.

— Ваши камни, вам и решать, — тихо ответил Ведун. — Как сочтёте правильным, так и будет. Но уже сейчас практически все заинтересованные лица знают, что у баронов де Вехтор есть прекрасного ювелирного качества изумруды на продажу. И что барон их по какой-то причине продаёт. Охота за вами или за вашими камнями уже началась. Княжна — лишь первая ласточка. Ждите других. И на вашем месте я бы продал всё что можно, как можно скорее, пока цена высокой стоит. А то потом неизвестно чего ещё ожидать.

Так что, если нужны деньги, быстро продавайте камни. Предложений по покупке — масса. Пока. Как будет дальше — неизвестно.

— Всё так. Но едва на горизонте нарисовалась одна акула в лице княжны Подгорной, вся стая шавок тут же разбежалась, — мрачно констатировал Димон. — Завтра нарисуется другая и всё повторится. Нет, с этим надо что-то делать. И решать сейчас, чтобы потом локти не кусать что могли, знали, а ничего не сделали.

И, по-моему, лучше всего будет, если нас будут бояться больше, чем всяких княжон, типа Лидки. Так, по-моему, оно верней будет.

Не знаю, как Сидор, а лично у меня вдруг возникло горячее чувство посетить нашу подругу в каком-нибудь её мягком, драгоценном подбрюшье. Думаю, отказ от идеи с набегом на это её дурацкое Плато, была не самая мудрая идея.

Тем не менее, деньги действительно нужны. И раз пошла такая пьянка, то, что осталось после твоей акулы, продавай как можно скорей, пока цена стоит. Быстро получим деньги, быстро встречные подарки подготовим нашей дорогой подруге. Глядишь, чего ей и перепадёт, тёпленького.

Что-то у меня возникло горячее желание сделать ей "дорогой" подарок к свадебному торжеству. Не поспособствуешь?

— Ну, куда ж я денусь, — многообещающе мрачно проговорил Ведун. — Кое-что уже делается. Но пока дело встало из-за отсутствия денег. В нашем Совете нет специальных фондов на личную месть. Так что, если хотите отблагодарить столь милую девочку, придётся вложиться самим. А уж я помогу, чем смогу.

— Кажется, кто-то хотел отдохнуть на югах , — не глядя ни на кого, тихо проговорил Сидор. — В милом южном приморском городке. Кто бы это мог быть? Наверное, не я.

— Ну, так каков будет ответ.

— Очень хочется сказать: "Утро вечера мудренее", — так же едва слышно проговорил Сидор. — Да боюсь утром ничего не изменится и мудрее от того оно не станет. Твоё предложение из разряда тех, что подаются с уже готовым ответом. Так что, давай спать. А то что-то даже говорить не хочется.

И аппетит пропал, — бросил он равнодушный взгляд на поднос, уставленный котелками с так и не тронутой едой.

Утро, не принесло ничего нового.

Если не считать того, что на заре из ворот города выметнулась большая группа всадников, каждый с парой заводных лошадей, и в клубах пыли быстро скрылась в ближайшем распадке.

Сидор оказался прав. Заданный вопрос не требовал ответа. Впрочем, Иван Языков, который Ведун, и так знал, что его визит в Солёный Плёс был чистой формальностью. Его больше интересовало, как тут у Сидора с Димоном идут дела. Увиденное его разочаровало.

Все тайные надежды и расчёты на незамерзающую южную бухту, будущее место свободной зимовки торговых судов Левобережья, рухнули, с одного лишь взгляда на густо заросший высоким камышом морской залив.

Близость весны….

Три коротких месяца конца зимы начала весны пролетели незаметно. Световой день даже в середине марта короток и как ты не спеши, много не сделаешь. А торопиться непонятно куда и работать при свете бензиновых фонарей, выкидывая фактически на ветер дорогущий бензин, особой нужды не было. Так что жизнь отряда барона де Вехтора в городе Солёный Плёс текла медленно и неспешно, чётко укладываясь в рамки биологически активных часов светового дня.

И поражала своим однообразием. Копка, копка, копка мокрого, за многие годы слежавшегося до плотности камня какого-то сгнившего, перемешанного между собой дерьма, больше похожего на рулет из песка, глины, строительного мусора и всякого прочего хлама, чем на нормальную землю. Хотя и чёрной плодородной земли там хватало сверху тонким слоем. Правда, непонятно было, откуда он здесь образовался.

Особенно много чернозёма было в тех местах, где местными бомжами разбиты были многочисленные лоскутные пятна небольших аккуратных огородов, теперь безжалостно уничтожаемых копателями.

— Ну?

Димон, облокотившись на воткнутую в сырую землю лопату, стоял на дне широкого длинного раскопа, тянущегося к морю вдоль бывшей когда-то здесь крепостной стены замка, и насмешливо глядел на отчего-то недовольного Сидора.

— Ну, что скажешь? — с гордым видом кивнул он на откопанную слева от него часть основания не до конца когда-то разобранной крепостной стены и на большие каменные плиты мостовой у себя под ногами.

— Археолог, блин, — недовольно буркнул Сидор, глядя вдаль, в сторону залива, куда от них тянулся длинный, двухметровой ширины глубокий шурф, прокопанный ими в отложениях мусора.

— Не понял, — мотнул Димон головой. — Археолог, не археолог, но ты мне ответь. Шо це таке?

Ловко перекинув лопату из руки в руку, Димон повернулся в сторону залива и небрежно ткнул в ту сторону рукой.

— Это что за хрень такая? Здесь, напротив первого фонтана у акведука у внешней городской стены, плиты мостовой мы раскопали на глубине чуть меньше метра. Это нормально. Это вполне объяснимо всякими там годовыми накоплениями и устройством свалки на площади перед Главным корпусом усадьбы. Дальше оно по площади так и идёт, более-менее равномерно тридцать-сорок сантиметров. Но там то, у залива что за дела? Полных три метра засыпки разным грунтом и мусором, считая от бывшей мостовой и до верха шурфа! Что за бред? Откуда здесь столько земли?

Ладно бы, это можно было объяснить тем, что там идёт склон к морю и его выправляли. Но каменный край пристани, чуть ли не на пять метров ближе к стене, чем край сейчас существующего берега залива? Это что, засыпали отсюда с берега часть залива? Вместе с причалами? А нафига?!

— Это ты меня спрашиваешь? — насмешливо поинтересовался у Димона Сидор.

— А у кого ещё? — возмущённо поинтересовался Димон. — Кто у нас тут самый главный?

Я конкретно чего-то не понимаю. Я что, совсем дурак или что?

— Или где, — Сидор невозмутимо поправил грамматику разошедшегося непонятно с чего Димона. — Не путай знаменитое выражение: "Или где!"

— Не перебивай, — рассердился Димон. — Это моя ария. Вот когда допою, тогда и выскажешься, грамотей фигов, знаток местечковых диалектов.

— Угу.

— Не угу, а это же что выходит? — ещё шире размахнулся Димон руками. — Это же, сколько грунта сюда завезли, чтобы всё это засыпать, — недоумённо повёл он перед собой рукой. — Но нафига! — постучал он себя кулаком по лбу. — Ответь мне Сидор. Нафига было специально что-то засыпать?! Кому тут делать было нечего?!

— Ничего сюда специально не завозили и специально не засыпали. Кому это надо, — буркнул Сидор. — Ты как тот неуч. Гляжу в книгу — вижу фигу. Ты сам-то разрез по стенке шурфа внимательно смотрел, копатель? Внизу — мостовая с плитами, сверху — слой битого кирпича пополам со строительным мусором и известковым раствором от разваленной крепостной стены. А сверху него — слой песка из залива и тощий слой растительного грунта, сантиметров в двадцать, образованный хозяйственной деятельностью человека.

А что слой битого кирпича мощный, до полуметра, а кое-где и больше, так и стена, по всему видать была немаленькая. Да и рухнула компактненько так, на разбрасываясь.

Проще говоря. Растительный грунт сверху натащили местные бомжи для своих огородов. Каждый год здесь проводилась ярмарка. Песочком засыпали потроха. Всё перегнивало. А потом на этом месте бомжи каждый год устраивали свои огороды. Так всё и наросло. А ниже — чистый песок из залива. Как я понимаю это то, что когда-то тут давно чистили от наносов. Чтоб далеко не возить — сыпали на берег, где поближе. Вот и наросло.

Сказку эту мне в местном магистрате рассказали. Что, мол, когда-то давно-давно тут регулярно проводились дноуглубительные работы. Пытались бороться с заносимыми залив наносами, а потом всё бросили. Рекой песка и ила наносило больше, чем со дна выгребали. Залив чистили, сюда на берег сгружали, чтоб далеко не возить. Со временем накопилось. А потом, когда поняли что вляпались в артель "Напрасный труд", плюнули и перебрались в западную часть залива, которая не заиляется. Тогда-то в той части залива новое поселение окончательно и закрепилось. А эту часть бросили.