Вишенка в паутине (СИ) - Дымова Марина "Кельпи-Marrikka"

Устав пытаться угадать в каждом встречном потенциального киллера, а также уворачиваться от общения с непонятно что говорящими, порой агрессивными беженцами, парень нашёл тенёк под широким навесом и приземлился на скамью. Сматывая с головы пропитавшуюся потом ткань, которая при должном умении служила головным убором, и, вытирая ею же лицо, Хьюмо поймал на себе до зуда любопытный взгляд сидящих чуть поодаль воспитанниц господина Никти.

— Привет, — отмалчиваться при таком раскладе показалось неприличным.

— Тебе разговаривать можно? — удивлённо ойкнула одна из девушек в кремовом кружевном платье и тут же зажала себе рот рукой.

— Тира! — одёрнула её сестра. — Вот оно тебе надо?

— Да ладно… «Великий педагог» занят, а больше никому до нас и дела нет, — хорохорясь, воровато огляделась девчонка. — А ты, правда, смертник? Я думала, таких где-нибудь в особняке на цепь сажают и гулять только в наморднике водят…

— А что, похоже, что я кусаюсь? — сравнение было не из приятных, но что с малолеток взять?

— Не обижайся, — примирительно вздохнула веснушчатая Мэй, расправляя складки на таком же, как и у сестры, только голубом наряде. — Нам просто хозяин все уши прожужжал, что если не исправимся, то закончим игрушками в чьём-нибудь подвале.

— Ну… в чём-то он прав, — пожал плечами парень. — В смертники лучше не попадать. А что натворили-то?

— Смеяться не будешь? — сконфуженно сморщила нос Тира.

— Какой уж тут смех, — Хьюмо сунул палец под свой ошейник и кивком указал на такие же украшения под ажурными воротничками воспитанниц.

— Ну да… с этой штукой не весело, — без энтузиазма согласилась девчонка. — Мы хотели в университет поступить… Ну, знаешь, тот который в Приме… на бюджетные места. А баллы не дотянули.

— И решили малость смухлевать, — копая мыском туфельки песок, продолжила Мэй. — Обратились к спецу, который нам аттестаты подчистил и пару побед в научных олимпиадах приписал, и родство с местным олигархом…

Хьюмо, и вправду, еле сдержал нервный смешок.

— Подделка документов? Сразу по нескольким статьям? Это ж всё на раз-два проверяется! Да вы чего?

— Просили же! Вот что ты ржёшь? — насупились близняшки. — Думаешь, много вариантов, когда семья небогатая, а наверх вылезти тоже хочется? После примского университета на любую руководящую должность берут! И замуж… Ой!

Тира уставилась на множащийся красные крапины на светлом подоле, а потом зажала ладошкой кровоточащий нос.

— На, приложи холодное, — Хьюмо вытащил из ящика с искусственным льдом запотевшую бутылку. — Подожди, руки от лица убери и вперёд наклонись, а то всё платье заляпаешь, — вплотную занялся он спасательной операцией, помогая Мэй развернуть сестру и найти, чем оттереть случившуюся катастрофу.

Но доиграть в доктора ему не дали. Парень даже сам сначала не понял, кто и зачем съездил ему по уху и отшвырнул в сторону.

— Помогите! Убивают! — истеричные завывания господина Никти, Хьюмо слушал уже снизу, недоумённо хлопая глазами на бегущих к нему солдат.

Кажется, близняшка в голубом что-то пыталась воспитателю рассказать, кажется, прохожие пытались что-то спрашивать… Но Димар Никти не слушал никого, упрямо голося и тыкая пальцем в сидящего на песке раба. Хьюмо решил, что ему всё-таки тоже стоит объясниться, и попытался встать. Хотя, спустя секунду, он уже понял, что это было роковой ошибкой. По голове прилетело прикладом автомата, а потом ещё меж лопаток и по рёбрам, но уже сапогом.

— Стойте! Стойте! Что вы делаете?! — избиение остановил незнакомый мужской голос.

Парень выглянул из-под сцепленных над головой рук и заметил приближающегося к нему врача. Растолкав толпу зевак, пожилой мужчина в серо-коричневой форме с крестом на рукаве мельком осмотрел растерянную, вымазанную в подсыхающей крови Тиру, потом бросил взгляд на помятого Хьюмо и, попросив впечатлительного переводчика заткнуться, велел переправить пострадавших в лазарет.

Лазарет

Хозяйка влетела под светлый полог лазарета ожидаемо быстро и с не самым добрым выражением лица, но, найдя взглядом Хьюмо на одной из выставленных в ряд вдоль стены раскладушек, немного расслабилась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Почему не позвонил?

— Я подумал, что вам и так расскажут, зачем лишний раз отвлекать…

— Вот, что в лоб, что по лбу, — скорее с досадой, чем со злостью высказалась Ками-со, уперев руки в бока и шаря взглядом от одного пластыря на теле собственности к другому. — А если бы тебе башку проломили, я бы об этом тоже только в конце дня узнала? Кстати, не проломили же?

— Нет, у вашего парня только ушибы и пара ссадин.

Госпожа Мортир обернулась на голос, узрев направляющегося к ней пожилого врача. Четверть койко-мест в медицинской палатке всё же были заняты и, закончив делать перевязку одному из аборигенов, мужчина поспешил уладить конфликт.

— Гоир Мелди, полевой хирург и врач широкой практики общества «Мир без границ», — открыто улыбнувшись, протянул он руку свободной гражданке. — А вы владелица? Ками Мортир? Хьюмо вас уже заочно представил, пока я его осматривал.

— Вот так прямо и Хьюмо? Не пациент? Не раб? — ответив на рукопожатие, оценивающе склонила голову к плечу переводчица.

— Предпочитаю имена, — нисколько не смутившись, признался врач. — Перед болезнью и увечьем все равны, не так ли?

— Утверждение спорное, но опустим философию, — усмехнулась Ками. — Мальчика могу забрать? Лечение не требуется?

— Можете, конечно, — дружелюбно кивнул эскулап. — Слава богу, ничего страшного нет ни у вашего парня, ни у той девочки, — обернулся он к сидящей через три раскладушки близняшки в испачканном бурыми пятнами светлом платье.

Кровь из носа ей остановили и конопатую мордашку оттерли, но лоск юной леди сильно пострадал. Волосы, уложенные в высокую прическу, растрепались, косметика потекла, на белые перчатки было страшно смотреть.

— А что в кукольном отделе брючных костюмов не было? — не удержалась от колкости госпожа Мортир, не без интереса рассматривая молоденькую рабыню. — Ваш хозяин не знает, что в пустыне носят, или это вы его упросили «покрасивше» нарядить?

— Да, конечно… Вот только и мечтали всю жизнь песок каблуками месить, — с детской обидой пробубнила себе под нос Тира, осторожно поглядывая на свободную гражданку. — Димар-со считает, что девушкам не пристало носить брюки. Женственность одинаково нельзя терять ни на светском рауте, ни, пардон, в туалете…

— А «занято» надо тоже уметь на трёх языках кричать?

— Ещё бы! С ноткой лёгкой грусти и придыханием…

Хьюмо слушал их разговор, и на спине невольно выступала холодная испарина. Понятно было, что «воспитанница» — не в частной собственности, и как «смертницу» её за длинный язык запороть нельзя, но вбитые за время учёбы в раба истины где-то на подкорке семафорили о том, что малышка сейчас договорится до неудовольствия хозяйки, а потом и до наказания.

Однако переводчица, кажется, довольствовалась подначками, доводившими Тиру до возмущённого пыхтения, и просто забавлялась детской непосредственностью, с которой та выкладывала всю подноготную о господине.

— Тира, следи за своей речью! Ну, что ты как на рынке… Нос рукавом не вытирай! И… и я тебя просил не разговаривать с посторонними! Ты ещё не достаточно образована, — уклончиво кивнув на пристальный взгляд коллеги, нервно зачастил господин Никти. — Собирайся мы уходим.

В лазарете он появился один, без второй близняшки, видимо, оставив её под охраной. И чувствовал себя крайне неуютно после недавних геройств.

— То есть, вы сейчас просто возьмёте и уйдёте? — насмешливо подняла бровь Ками, обращаясь к спине застывшего у выхода мужчины. — Или вам тоже воспитание не позволяет с посторонними разговаривать?

— Госпожа Мортир, я сожалею о случившемся… Всем будет лучше об этом недоразумении забыть, — помявшись, кашлянул переводчик, явно пытаясь сохранить и «лицо» и статус непогрешимого авторитета перед подопечной. — Ну, признайтесь, вы же тоже виноваты! У конфликта всегда две стороны… Как можно было отпустить смертника гулять?! Без камеры слежения на ошейнике, без парализующего браслета с дистанционным управлением?