Кто сверху? (СИ) - Ольга Джокер

Странно, но сегодня я действительно выспалась и все благодаря Воронову, который нянчился с малышкой и укачивал её на руках. Скорее всего, её волнуют ненавистные колики, которые я была уверена, нас обойдут стороной.

Когда спускаюсь на первый этаж, мама уже хозяйничает на кухне. Жарит блинчики, готовит чай и овсянку с ягодами для меня. Доброжелательно улыбаюсь и понимаю, что те дни, которые мама будет жить у нас, я могу расслабиться и почувствовать себя ребенком.

Воронов наспех допивает кофе и разговаривает с кем-то по телефону. А затем просто машет рукой на прощание и скрывается за дверью, убегая на работу. Весь в делах, заботах. У него есть жизнь помимо дома, а у меня нет. Это я больше месяца сижу с малышкой дома и боюсь выйти в люди, переживая, как Крис перенесет подобное мероприятие.

Но, кажется, сейчас наступил тот критический момент, в который я или отупею окончательно или вырвусь из своего кокона и растормошу мозги.

Первым делом строго по списку складываю подгузники, бутылочки, сменную одежду, присыпки, пустышки, сироп от температуры, крем от опрелостей и много всякой ненужной хрени. А вдруг пригодится? Когда у меня собирается огромная сумка барахла, половину из которого я точно не использую, в комнату заходит мама.

— А ты куда собралась? — озадаченно спрашивает мама.

— На работу. Можешь отдохнуть пока. Поплескаться в бассейне, позагорать на солнышке, прогуляться в лесу — он у нас чудесный…

— Хорошо, оставляй мне Крис, и мы найдем, чем занять себя.

Мама поправляет выбившуюся прядь из своей идеальной укладки и испытывающее смотрит на меня своими зелеными глазами.

— Мам, ты не поняла меня. Я уезжаю вместе с Крис. Ты побудешь одна, отдохнешь…

Судя по тому, как меняется мамино выражение лица, сейчас случится страшное. Я инстинктивно прижимаю к себе бодрствующую дочку и пячусь назад. Но взрыва не происходит и скандала тоже. Мама тяжело вздыхает, садится на край дивана и опускает глаза в пол.

— Я знаю, что со мной порой трудно… Я же всё вижу, Диана.

«О, не порой, а постоянно», — думаю про себя. Но то, что крутится у меня в голове, я не озвучиваю.

— Я приехала сюда, чтобы исправится. Показать, что я тоже могу быть любящей бабушкой и хорошей мамой. Просто позволь мне… позволь мне сделать это.

В глазах мамы столько мольбы, что мне хочется верить в искренность ее намерений. Поэтому я подхожу чуть ближе и протягиваю ей своё сокровище, хотя внутри меня бушует настоящий ураган эмоций — от паники до осознания того, что я все делаю правильно. И с ехидным смешком осознаю, что я таки стала несносной мамкой-наседкой.

Кристина с бабушкой тут же находят общий язык, но прежде чем отлучиться, пишу маме на трех листах бумаги подробную инструкцию по эксплуатации младенца. Кормления, смена подгузников, подмывания младенческой попы. Я детально расписываю всё по часам и минутам и сто раз повторяю, что в случае чего сразу же звонить мне.

В офисе шумно и кипит работа — лето наступает на пятки и сейчас самый урожайный сезон в агентстве. Увидев меня в дверном проеме Света ойкает, и из ее рук тут же валятся папки с документами. Несмотря на то, что она мой первый заместитель и самый исполнительный сотрудник из имеющихся, Светик очень впечатлительная и неуверенная в себе девушка.

— Диана Сергеевна! Но… как? Где малышка Крис?

— Малышка Крис в надежных руках. Ну а мне пора выбираться из своей мамской скорлупы и постепенно вливаться в рабочую струю.

Я прохожу в пустой кабинет, протираю пыль на рабочем компьютере и столе и принимаюсь за незавершенные дела. Отчеты, важные заказы, налоги — всё это конечно очень увлекательно, но что-то во мне поменялось окончательно и бесповоротно. Я больше не чувствую себя комфортно в кабинете, среди вороха бумаг и цифр.

Каждые полчаса я исправно звоню домой и спрашиваю, не закончились ли мои запасы грудного молока, которое я заранее приготовила для Воронёнка, не плачет ли моя дочь и не устала ли мать, в конце концов?

— Подгузники часто меняешь? — спрашиваю родительницу.

— А зачем? Мы вообще без них справлялись раньше. Вот и Крис я приучаю голопопить. Все-таки в жару нужно давать телу дышать, Диана.

Я закатываю глаза к потолку и тяжело вздыхаю. Неужели я не знала, что люди не меняются? Мы болтаем еще несколько минут, пока дверь в кабинет не открывается и на пороге не показывается… Андрей.

— Мам, я перезвоню.

Застываю от неожиданности и роняю телефон на пол. Тут же пытаюсь собрать мысли в кучу и почему-то не могу. Наверное, его приезд был слишком неожиданным для меня — я до сих пор не определилась со статусом этого мужчины в своей жизни.

— Андрей? Что ты здесь делаешь?

Он плотно закрывает дверь и медленной уверенной походкой проходит к моему рабочему столу. От Андрея исходит бешенная сексуальная энергетика и невероятная уверенность в собственной неотразимости.

Словно учуяв мой настрой, Андрей отодвигает бумаги со стола и садится на край. Приподнимает рукой мой подбородок так, чтобы мои глаза смотрели прямо на него.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌Безупречная прическа, гладковыбритое лицо, деловой идеально отглаженный костюм. Он настолько нереальный, что хочется вскрыть его черепную коробку, чтобы убедится в том, что Андрей не робот.

— Не ожидала меня увидеть?

— Признаться честно — нет, — кусаю губы от волнения, словно мне опять восемнадцать, а не тридцать три.

— Знаешь, зачем я сюда приехал?

Отрицательно качаю головой, хотя догадываюсь — ради меня…

— Я приехал купить тур для отдыха с любимой женщиной. С тобой, Дина, — поясняет Андрей, и я чувствую, как пылают мои щеки.

Он только что назвал меня любимой? Что за… Все еще молчу с его рукой на подбородке и совершенно не осознаю смысл озвученного предложения.

— Так… что скажешь? Только ты и я, Дина. И океан…

Звучит, конечно, заманчиво, но во мне тут же просыпается неуемный материнский инстинкт, который не дремлет ни секунды. Он сейчас предложил отдохнуть без Крис? Ну нет… А как же Данька? Наша «семья»… Я впервые теряюсь, хотя осознаю, что под манящим взглядом этого красавца превращаюсь в безвольную куклу.

— Послушай, я не могу так сразу всё бросить, — блею как овечка, а не уверенная в себе женщина.

Лицо Андрея вытягивается от непонимания происходящего. Неужели он думал, что я так просто всё оставлю и улечу с ним на край света? Я больше не та, кем была раньше и никогда ею не стану.

— Прости… Да, прости это была дурацкая затея.