Черные розы для снайпера - Нина Васина

– Мы идем в библиотеку, – отрезала Полина, утратив в голосе даже намек на терпение. Она явно нервничала.

– У художников мышление должно быть более гибкое, они поймут сочетание зеленого и красного.

– Библиотека!

Так Соня и пошла в библиотеку в зелено-сером наряде и красных туфлях. Она еще остановилась у той самой витрины и сообщила, что ноги у нее – вообще отпад, но это давно известно, а вот что видна какая-то грудь, это неожиданность. Полина нервничала и утратила спокойную рассудительность умудренной опытом дивы.

– Мы посмотрим картотеку, а потом зарегистрируемся, – быстро проговорила она и протащила Соню почти силой мимо стойки с двумя застывшими фигурами пожилых женщин.

– Предъявите диплом! – эхом в длинном коридоре.

– Ну что, читальный зал смотрим?

Соне уже эта затея разонравилась, она пожала плечами и ничего не сказала, поэтому Полина сама выбрала «жертву».

– Он совсем молодой, – шептала Соня, вытянувшись на цыпочках. – Что я ему скажу?

Полина развернулась и ушла. Соня вздохнула, прошла мимо столов, остановилась перед худым молодым человеком, дождалась, когда он поднимет на нее глаза за стеклами небольших очков, и сказала:

– Слушай, пойдем погуляем, а? Просто пойдем, и все, без объяснений.

В полном обалдении, поправив небольшие прямоугольные стеклышки очков, молодой человек осмотрел сверху вниз совершенно невозможную фею в чем-то воздушном, а дойдя до красных туфелек, дернулся и осмотрел и весь читальный зал с массивными столами, соображая, сколько пространств и как именно в данном месте пересеклись. Он встал резко и шумно, несколько раз открыл рот, но ничего сказать не смог и пошел за Соней на невидимом поводке удивления и восторга.

Спускаясь по ступенькам на улице, Соня подвернула ногу и сломала каблук. Полина смотрела на странную парочку, спрятавшись через дорогу у перехода. Кавалер Сони долго прижимал каблук к туфле, потом, вероятно, понял, что так просто он не прилипнет, постучал им об асфальт и предложил оторвать и второй.

Полина почти пожалела, что все это затеяла, когда поняла, что идти по улице, прячась, с ее ростом и таким образом одетой просто невозможно. Ее неправильно понимали.

Соня, пританцовывая – потому что без каблуков в таких туфлях ей пришлось идти на цыпочках, – только начала объяснять особенности своего присутствия, а из-за поворота уже вылетела на полном ходу «Тойота», виляя из стороны в сторону. И выпученные глаза водителя было последним, что увидел молодой сотрудник Центра космических технологий и связи, оператор электронного оборудования, обнаруживший две недели назад некоторые странности в отражении радиоволн с космической станции «Дружба» и написавший об этом подробную записку с разработкой тестов для отладки.

В Центр аналитических разработок ФСК Еву срочно вызвали в субботу, потому что утонувший странным образом на рыбалке мужчина оказался инженером космических технологий. Зоя заранее разложила по стопкам на столе материалы, с ее точки зрения, представляющие особый интерес. Кроме Аркаши, в комнате были еще двое мужчин, они вводили в компьютер информацию с принесенных дискет, но Зоя торопила их. Ева и не догадывалась, какое значение в организации придают ее охране и полной изоляции: из всего отдела в лицо ее знали только четыре человека.

– Убийство или несчастный случай? – с порога спросила Ева, швыряя снятый пиджак на стул в углу и отстегивая кобуру.

– Друзья-рыбаки видели кого-то в воде. Я тебя вызвала, потому что на место происшествия выехала наша бригада, по их заключению, рядом с местом отдыха рыбаков находился пятый человек. Он лежал в траве.

– У-у-убийство, – протянула Ева, устраиваясь за столом. – Хватит размышлять, давайте прорабатывать версии. Что это такое? – из всех бумаг Ева выбрала самую непонятную.

– Таблица-график биологической экспертизы. Именно из-за этого графика нам и дали сегодня зеленую улицу. Заказывай любую информацию. Придумывай название операции. – Зоя и Аркаша подтащили еще два стула и сели рядом с Евой.

– Полеты во сне и наяву, – пробормотала Ева. – Что показывает эта таблица?

– Это длинно, – не согласился Аркаша. – Давай прикинем все, что у нас есть по космосу, потом придумаем покороче. А таблица показала полное отсутствие биологического материала на месте лежки этого пятого человека.

– Что это значит? – Ева не понимала ни цифр, ни обозначений.

– Это значит, что, судя по вдавленному пятну, на траве лежал человек. Сколько бы он там ни находился, и учитывая особенности погодных изменений, биологический материал он должен был оставить. Под специальной подсветкой и излучением даже в траве можно найти фрагменты кожи, несколько волос, остатки животных выделений, ну, грубо говоря, вытерла ты у себя под носом, потом тронула траву. А здесь – ничего.

– Животное лежало? – все еще не понимала Ева. – А может, просто бревно?

– От животного остается больше, чем от человека, животное не носит одежды. Лежал человек, причем до такой степени экипированный, что открытым у него оставалось только лицо, и этим лицом он ни разу не зарылся в траву. Вот фотография сканирования, видишь, это следы от двух ног и рук. Человек лежал, потом встал.

– Это значит!.. – обрадовалась Ева.

– Это бы ничего не значило, если бы наши шесть человек не прогулялись вдоль дороги на протяжении десяти километров туда и обратно от места убийства. Вот следующее заключение.

Зоя от нетерпения сжимала кулачки, Аркаша погрозил ей и показал жестом, чтобы молчала.

– Спекшаяся масса, – тихо читала Ева, – является расплавленной под воздействием огня тканью… состав… прорезиненная основа, лайкра… Молчи! – крикнула она вдруг открывшей было рот Зое. – Молчи, я попробую сама. Это – сожженная спецодежда, в которой находилась подозреваемая в убийстве. – Ева резко встала и ходила по комнате из угла в угол. – Я еду до нужного места на машине, оставляю ее и иду… Где план места? Так, иду от дороги к реке, лежу в засаде, осуществляю убийство, иду обратно, снимаю одежду, сжигаю ее и закапываю. Обувь! – вдруг закричала она. – Обувь так просто не сожжешь! Должна быть обувь.

– Дай я скажу! – не выдержала Зоя. – Вот! – Она шлепнула по столу раскрытой брошюркой. – Вот этот костюм!

– Водолазный костюм? – Ева всматривалась в рисунок с обозначениями на английском языке.

– Нет. Просто костюм для проведения операций в определенных условиях. Обувь не предусмотрена, – Зоя ткнула в рисунок, – его надеваешь снизу, сначала он натягивается на ступни. Американская разработка. Год назад наши ребята обменивались опытом и получили в подарок парочку. Что с ними делают американцы, я не знаю, а наши натягивали, когда работали с собаками, – от человека никакого запаха. В воде он не очень употребим, минут через тридцать постепенно промокаешь, но собака его прокусить не может.

– Значит, – села Ева, – обуви на мне не было, так? Не было у меня туфелек на высоких каблуках сорок первого размера?

– Были у тебя туфельки. Именно на высоких каблуках. Ты их надела у машины. Ты в них землю копала лопаткой. Неудобно тебе было. – Аркаша рассыпал веером фотографии места захоронения сожженной одежды.

– Ребята, – Ева осмотрелась, словно вспоминая забытое слово, – ребята, а мы не медлим? А то мне что-то не по себе. Если вы уже полностью поверили в мою версию засланного агента, помогите угадать ее задание. И срочно. У меня такое чувство, что у нас нет времени.

– Вот тебе четыре папки. – Зоя убрала со стола все, кроме прозрачных папок, разложила их по очереди. – Мы выбрали четыре направления, в которых в той или иной степени появлялись двое погибших мужчин. Они работали в разных отделах, у них разные специальности. У нас с Аркашей есть предположение, но ты же, как всегда, захочешь сама смоделировать ситуацию, так?

– Я хочу с вами, – скрыла улыбку Ева, – хватит проверять меня на сообразительность, гоните вашу версию немедленно!

– Муж заложницы – инженер по космическим связям, – Аркаша вынул из папки фотографию. – Утонувший на рыбалке – инженер по наведению систем слежения. – Еще одна фотография легла рядом с первой. – Они оба работают в Центре космических технологий и связи, то есть в Москве. В момент захвата жены в заложницы муж находился в длительной рабочей командировке в Самаре. Там филиал Центра. Мы перелопатили уйму материала. Единственный раз, когда они встречались, – это два года назад была создана группа по обслуживанию станции «Дружба», тогда наши и американцы делали совместный полет, группа из двадцати человек была собрана для обслуживания связи и управления полетом. Эти двое входили в двадцатку, но особой дружбы между ними не было, просто коллеги. После двух месяцев наблюдения и обсуждения результатов, по нашим сведениям, не встречались, семьями, так сказать, не дружили, тем более что рыбак – холост. Значит, вывод первый. Что их объединяет? Москва. Из двадцати человек пятнадцать работали в своих филиалах Центра, там работают и сейчас, то есть в других городах. И только пятеро – из Московского центра. Это пока все, больше соединять их нечем.