Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Холодок неподдельного страха коснулся Беннинга.
— Но я жил в доме, который там стоял! Я провел в нем свои мальчишеские годы, он принадлежал моему дяде. Вас тогда здесь не было, а тут жили Грегги, у них была дочь с двумя соломенного цвета «поросячьими хвостиками» на голове, и мальчик по имени Сом. Я играл…
— Слушай, — прервал его старик. Вся его дружелюбность исчезла, теперь он выглядел наполовину рассерженным, наполовину встревоженным. — Если это шутка — то она не смешная, а если ты не шутишь, значит, ты или пьяный, или сумасшедший. Убирайся!
Беннинг смотрел на старика и не двигался.
— Как же так, вот и яблоня на краю вашего участка, — сказал он, — я упал с нее, когда мне было восемь лет, и сломал запястье. Такие вещи не забываются.
Старик выронил мотыгу и попятился в дом.
— Если ты не уберешься отсюда через две секунды, я вызову полицию, — с этими словами он захлопнул дверь и запер ее изнутри.
Беннинг свирепо смотрел на дверь, злясь на себя из-за того, что холодные иглы страха стали острее и вонзались в него все глубже.
— Тот старый маразматик просто свихнулся, — пробормотал он и снова взглянул на пустырь, а потом на большой кирпичный дом через улицу, и направился к нему. Он помнил, что дом был очень хороший, под стать людям, жившим в нем. Там жили Лькисы, и у них тоже была дочь, с которой он ходил на танцы, ездил на пикники, работал на сенокосе. Если они по-прежнему здесь живут, то должны знать, что же случилось.
— Лькисы? — переспросила крупная краснолицая женщина, отворившая на его звонок дверь. — Нет, Лькисы здесь не живут.
— Десять лет назад! — с отчаянием произнес Беннинг. — Здесь тогда жили они, а там, где пустырь — Беннинги.
Женщина удивленно посмотрела на него.
— Я сама тут живу шестнадцать лет, а до этого жила в том сером доме — вон, третий от нас отсюда. Я в нем родилась. Я никогда не слышала ни про Лькисов, ни про Беннингов.
Она больше ничего не сказала. Молчал и Беннинг. Тогда она пожала плечами и закрыла дверь. Беннинг еще некоторое время смотрел на эту дверь, готовый грохнуть в нее кулаками, разнести в щепки, схватить краснолицую женщину и потребовать объяснений, что это значит — ложь, безумие или еще что-нибудь.
Потом он подумал, что нелепо выходить из себя. Должно же быть объяснение, должна же быть причина всему этому! Может, дело в дядюшкином участке, может, они боятся, что я имею на него какие-нибудь права. Возможно, поэтому мне и лгали, пытаясь убедить в том, что я ошибся.
Беннинг быстро пошел обратно, к главной улице и по ней — к мэрии.
Там он объяснил служащей, чего хочет, и стал ждать, пока просмотрят записи. Девушка не слишком торопилась и Беннинг нервно закурил. Его лоб был в испарине, а руки слегка дрожали.
Девушка вернулась с узкой полоской бумаги. Казалось, она раздражена.
— Дома рядом с номером триста тридцать четвертым никогда не было по Холлин-стрит, — сказала она. — Вот выписка о владении…
Беннинг выхватил из ее рук бумажную полоску. Там говорилось, что в 1912 году Мартин У.Уоллес приобрел дом и участок № 346 по Холлин-стрит вместе с прилегающим пустырем у Уолтера Бергстрандера, тогда же и была юридически оформлена сделка. Пустырь так никогда и не застраивался.
Беннинг перестал потеть. Теперь его бил озноб.
— Послушайте, — обратился он к девушке. — Посмотрите, пожалуйста, эти имена в архиве. — Он нацарапал на бумажке имена. — В списках умерших. Джесс Беннинг и Илей Роберте Беннинг. — Рядом с каждым именем он указал год рождения и смерти.
Девушка взяла листок и, резко повернувшись, вышла. Она долго отсутствовала, а когда вернулась, то уже казалась не раздраженной, а рассерженной.
— Вы что, смеетесь? — спросила она. — Только время отнимаете! Ни об одном из этих людей сведений нет.
Девушка швырнула листок перед Беннингом и отвернулась.
Дверца в барьере была рядом. Беннинг толкнул ее и прошел вовнутрь.
— Посмотрите снова, — сказал он. — Пожалуйста… Они должны быть там.
— Вам сюда нельзя, — пятясь от него, сказала девушка. — Что за дела у вас? Я же сказала вам, что там нет…
Беннинг схватил ее за руку.
— Тогда покажите мне книги. Я буду искать сам.
Девушка с криком вырвалась. Беннинг не пытался ее удержать и она выбежала в холл, вопя:
— Мистер Харкнес! Мистер Харкнес!
Беннинг, стоявший в архиве, беспомощно глядел на высокие стеллажи, забитые тяжелыми книгами. Не понимая значения маркировки на них, он решил свалить все книги с полок и искать в них доказательства, которые должны быть там, доказательства, что он не безумец и не лжец. Но с чего начать?
Начать он не успел. Послышались тяжелые шаги и на его плечо легла рука. Рука принадлежала невозмутимому крупному мужчине, сжимавшему в губах сигарету. Вынув сигарету изо рта, мужчина сказал:
— Эй, парень, что ты здесь вытворяешь?
Беннинг сердито начал:
— Слушайте, кто бы вы ни были…
— Харкнес, — прервал его невозмутимый мужчина.
— Меня зовут Рой Харкнес и я — шериф округа. Вам лучше пройти со мной.
Ни шериф, ни его помощники, ни фоторепортер из городской газеты открыто не засмеялись. Но Беннинг видел усмешки, которые они не слишком скрывали.
— Вы обвиняете, — сказал шериф, — всех жителей Гринвилля в том, что они собрались и умышленно фальсифицируют записи в архиве. Это серьезное обвинение. И какая же у нас есть для этого причина?
Беннинг почувствовал тошноту. Он знал, что находится в здравом рассудке, но тем не менее мир внезапно показался ему бессмысленным кошмаром.
— Не представляю причины. Но почему, почему вы все хотите лишить меня прошлого? — Он потряс головой. — Не знаю. Но я знаю, что этот старый маразматик Уоллейс лгал. Может быть, за всем этим стоит именно он.
— Только учтите одно, — произнес шериф. — Дело в том, что я знаю старика всю свою жизнь. И могу совершенно определенно сказать, что он владеет этим пустырем вот уже сорок два года, и что там никогда не было сооружения крупнее куриной клетки.
— Выходит, я вру? Но зачем мне это?
Шериф пожал плечами.
— Может, вы разработали какой-то план вымогательства. Может, вам по какой-то причине нужна известность. Может быть, вы просто тронутый.
Кипевший от ярости Беннинг вскочил на ноги.
— Значит, так — подтасовать факты и объявить меня сумасшедшим! Ну что ж, посмотрим! — И он кинулся к двери.
Шериф подал знак и фотограф получил прекрасную возможность запечатлеть, как помощник шерифа схватил Беннинга и сноровисто затащил его сначала в тюремную пристройку, примыкавшую к офису, а потом и в камеру.
— Псих, — сказал репортер, глядя на Беннинга через прутья решетки. — Ты сам не можешь придумать ничего правдоподобного, верно?
В каком-то оцепенении смотрел Беннинг на людей по ту сторону решетки, не будучи в состоянии поверить в случившееся.
— Обман, — хрипло сказал он.
— Здесь нет обмана, сынок, — сказал шериф. — Вы явились сюда и наделали шума, вы объявили многих людей в заговоре против вас — пускай, но тогда вам придется остаться здесь, пока мы не проверим, кто вы такой. — Он повернулся к помощнику. — Телеграфируйте этому Нью-Йоркскому издателю, у которого, по его словам, он работает. Дайте общее описание — рост шесть футов, волосы черные, ну и так далее, как всегда в таких случаях.
Он вышел, а за ним все остальные. Беннинг остался один в камере.
Он сел и сжал голову руками. Яркий солнечный свет лился сквозь зарешеченное окно, но Беннингу все вокруг казалось мрачнее, чем в самую темную ночь.
Если бы у него не появилась мысль посетить родной город…
Но она появилась. И вот перед ним стоит вопрос: кто же лжет? Кто сошел с ума? И он не может ответить.
Когда стемнело, ему принесли ужин. Беннинг спросил, нет ли возможности освободиться под залог, но не получил определенного ответа — шериф не приходил. Беннинг спросил об адвокате, ему ответили, чтобы он не беспокоился. Он снова сел и продолжал ждать. И беспокоиться.
Не имея других занятий, он перебирал в памяти годы своей жизни, начиная с самых первых воспоминаний. Они никуда не делись. Конечно, были провалы и смутные, неопределенные воспоминания, но они есть у каждого. Кто запомнит все будничные дни своей жизни, в которые ничего существенного не случалось. Его зовут Нейл Беннинг и он провел большую часть жизни в Гринвилле, в доме, о котором теперь говорят, что он никогда не существовал.
Утром появился Харкнес.
— Я получил ответ из Нью-Йорка, — сказал он. — Здесь с вами все ясно. — Он внимательно рассматривал Беннинга через решетку. — Знаете, вы выглядите вполне приличным молодым человеком. Почему бы вам не рассказать, что все это значит?
— Если бы я сам знал… — хмуро отозвался Беннинг.
Харкнес вздохнул.
— Вижу, вы не можете придумать ничего правдоподобного. Боюсь, что нам придется задержать вас до психиатрической экспертизы.
- Безработный робот (сборник) - Эрик Рассел - Социально-психологическая
- Внутренний рынок - Алексей Толкачев - Социально-психологическая
- Этот странный мир. Сборник - Борис Евгеньевич Штейман - Детектив / Социально-психологическая / Прочий юмор
- Цейтнот. Том I - Павел Николаевич Корнев - Боевая фантастика / Периодические издания / Социально-психологическая / Технофэнтези / Шпионский детектив
- Уплыть за закат. Жизнь и любови Морин Джонсон. Мемуары одной беспутной леди - Роберт Хайнлайн - Научная Фантастика / Социально-психологическая
- По ту сторону Стикса - U.Ly - Социально-психологическая
- Цитадель один - Алексей Гулин - Боевая фантастика / Периодические издания / Социально-психологическая
- Мягкая машина - Уильям Берроуз - Социально-психологическая
- Выход воспрещен - Харитон Байконурович Мамбурин - Героическая фантастика / Попаданцы / Социально-психологическая
- Живые тени ваянг - Стеллa Странник - Социально-психологическая