Триэль (СИ) - Мария Версон

 Николас улыбнулся, кинув взгляд на каменное лицо Уоллиса, чья мимика ограничивала очень редким морганием, и ответил:

 - Он меня достал. – В очень немалой степени это было святой правдой. – Всегда себе на уме, спорить с ним бесполезно, а не спорить – невозможно. А самое главное, что после всего, что я для него сделал, он отказывается ходить со мной по барам. Кафе ему подавай!

 - Ты так хочешь со мной выпить? – Переспросил Андрэа, от чего у Дэвида отвисла челюсть.

 - Я был бы не против посмотреть, что творит с тобой спиртное, но я понимаю, что пить тебе нельзя. Но хотя бы на выставку сходи со мной! – Николас сделал очень скалящий голос и сам засмеялся.

 - Андрэа Уоллис, - он протянул Дэвиду руку и пожал её, - и я в полном порядке, спасибо за заботу.

 - Да как… Ты вылечился? Как ж… Костюмчик крутой, ты и работу смог найти? Государственная поддержка? – Глаза  Дэвида по-прежнему были на выкат, однако на лице ярко отображалась нешуточная радость.

 - Ну, в каком-то смысле, – ответил тот, с грустью вспоминая о том, что половина его компании принадлежит государству.

 - У вас что, нет телевизора? – Поинтересовался Нико у мужчин, стоящих у их стола.

 - Погоди-ка… Тот самый Андрэа Уоллис?!.. – Вдруг пробасил один из них, и после этого взгляды всех посетителей кафе были прикованы к ним.

 - Как бы я там о тебе не думал, всё же тебе нравится быть в центре внимания. – Усмехнулся Николас, засовывая ключи от машины в карман джинсов.

 - Мой гениальный ум заслужил свои овации. Зачем мы здесь?

 - За тем, что мне очень хочется увидеть одну картину. Я любитель посещать молодежные выставки изобразительного искусства, и среди них есть одна молодая художница. Эинъин её имя. Из всех своих сверстников у неё одной есть талант, и это давно уже признали. Последние два года её работы уходят с молотка за очень неплохие деньги, у неё есть хороший спонсор, ну и всё такое… И вот она презентовала свой дипломный проект. Его выкупил какой-то поклонник ещё до того, как она первые цвета подбирать начала, и в общем… Это такой скандал. Эту картину назвали худшей из её работ и не выдали ей диплом. Спонсора она тоже потеряла. И я очень хочу увидеть эту картину. И думаю, она тебе понравится.

 - Я не любитель искусства.

 - Изобретательство – тоже вид искусства. – Улыбнулся Николас этим словам. – К тому же, именно эта картина может тебя заинтересовать.

 - Потому, что она из-за неё потеряла карьеру?

 - Потому, что она называется «рождение мысли».

 Галерея, в которой были представлены работы молодой и чрезвычайно талантливой, по словам Николаса, художницы Энъин была не то чтобы большой. Несколько залов, полных странных людей с необычайным вкусом к одежде, и самым многолюдным среди них оказался зал Энъин. Здесь присутствовали множество весьма однотипных людей, бизнесменов, решил Андрэа, любящих спускать уйму денег на бесполезные полотна заляпанные маслом. По крайней мере, так в глазах мирового гения выглядела любовь к изобразительному искусству. Хотя Николас говорил, что спросить с Андрэа бесполезно, а не спорить – невозможно, в этот раз мистер Уоллис решил промолчать о своём отношении к этому месту и данному мероприятию, стараясь воспринимать это так же, как религию. Верят, любят, и ладно, не его это дело.

 Найти интересующее их полотно оказалось довольно-таки просто: не один только Николас хотел узреть полотно, получившее столько негативных отзывов в первый же день выставки, начавшейся четыре дня назад. Толпа вокруг картины собралась солидная и весьма постоянная: глядя на изображение, люди пытались понять, что же хотел передать автор, хотя это вполне ясно говорило название - «рождение мысли».

 Крайне медленно, Андрэа и Нико подобрались к неудавшемуся шедевру, и в тот миг, когда один присвистнул, другой вдруг приоткрыл рот и затих.

 - Что такое? – Спросил его Нико. – Даже ты считаешь это ужасом?

 - Замечательная работа. – Тут же выпалил Андрэа. – Не знаю, насколько точно вообще можно изобразить этот процесс, но… Отчасти, она смогла сделать это.

 - Да ты шутишь! Мне всегда казалось, что ты соображаешь настолько быстро, что не успеваешь следить за причинно-следственной связью возникновения собственных мыслей.

 - Да, но сейчас…

 Андрэа замолчал, и Нико стало дурно от одной мысли о том, что сейчас, может, Уоллис пытается наложить какую-нибудь ещё недодуманную идею на то непонятное нечто, что изображалось на полотне. А ведь он и правда пытался.

 - Я её куплю. – Молвил гений. – Это станет первой и последней картиной, которая будет висеть в моём офисе.

 - Ты… ты это серьёзно? – Нико не мог поверить своим ушам. – Из всех её работ, ты хочешь купить именно это?!

 - Пейзаж ночного Инсмира и обнаженных женщин я могу лицезреть, не покидая дома, а это… Достойно внимания хотя бы потому, что ей вообще пришла в голову эта идея.

 - Спасибо. – Отозвалась сама Энъин, стоявшая последние две минуты позади них. – Вы, конечно, не единственный, но всё же один из немногих, кому понравилась эта работа.

 Мужчины обернулись и увидели, собственно, талант. Надо признать, что вся экстравагантность и необычность её работ никак не сказывались на её внешнем виде. Недлинные волосы собраны в небольшой пучок на затылке, минимум косметики, а из под натурально-пышных ресниц на них смотрели две крупные карие бусины.

 - Вы всерьёз собираетесь её купить? – Обратилась она к Андрэа.

 - Да, почему бы и нет? – Он не сводил взгляд своих жутковатых глаз с неё.

 - Я могу вам её подарить. – Улыбнулась девушка. – Мне приятно знать, что у вас вообще возникло желание её приобрести, но в действительности, она не стоит никаких денег.

 - Отнюдь. – Возразил Андрэа. – Красоту картины я оценить не способен, мне нравится сама идея, и идея эта хороша. Никогда бы не подумал, что художнику может прийти в голову подобное.

 - Вы критик?

 - Он зануда, - усмехнувшись, ответил Нико.

 - Вот как?

 - Как твоё имя? Полное имя. Картину надо подписать полностью. – Андрэа по-прежнему не сводил с девушки глаз.

 - Подпишите просто: «Энъин». Я не люблю свою фамилию. – Она улыбнулась, и от этого у Нико что-то где-то шевельнулось.

 - Как насчет сменить её на Уоллис? – Достаточно громко и отчетливо проговорил Андрэа, от чего глаза Энъин стали несколько более круглыми.

 - Эм, - Нико даже не знал как реагировать на подобный выпад со стороны друга, - отличная шутка.

 - Это не шутка, - ответил ему Уоллис, не обернувшись, - и мне сейчас не нужна нянька, спасибо.

 Это был весьма вежливый способ послать Нико куда подальше, пока Андрэа продолжал смотреть на удивлённую художницу своим очень странным взглядом.

  - Как прошло третье свидание? – Нико встретил Уоллиса в длинном коридоре, ведущей в серверную, где располагалась Атто, любимое творение Андрэа, если он способен мыслить подобными критериями, что вряд ли.

 - Я думаю, что раз их было три, то я ей симпатичен. – Он держал в руках планшет и пролистывал один из списков исправлений в коде Атто. – Но, полагаю, она ожидает некоего развития отношений. В конце концов, я ведь уже предложил ей выти за меня замуж.

 - Что?! – Нико едва не вскрикнул, и его возглас эхом пронёсся по пустому коридору. – Предложение ей сделал? Зачем?

 - Не ты ли говорил, что мне не помешают человеческие отношения?

 - Да, но…

 - Просто спать с женщинами, как это делаешь ты, мне не интересно, а брак может принести плоды.

 - Плоды? – Глаза Нико были готовы выпрыгнуть из надлежащего им места и покатиться в разные стороны. – Ты хочешь детей?

 - Почему бы и нет? Я едва ли доживу до тридцати, так что мне не помешает  обзавестись потомством.

 - Что ты несёшь Андрэа, почему?

 - Ты мой врач, тебе ли не понимать, что я не шучу.

 - Не преувеличивай…

 - Николас, - Андрэа отложил в сторону, на невысокий столик, планшет и посмотрел другу в глаза, - мне нужна твоя помощь.

 - Конечно. Что тебе нужно?

 - Я… Я помню, когда я был моложе… когда мы с тобой познакомились, я плотно сидел на тяжелых наркотиках. Разных.

 - Я помню это…

 - А я помню, что тогда я чувствовал вкус еды. – Уоллис облокотился о стену, ударившись об неё так, что из его лёгких выскользнула большая порция воздуха. – Я не могу воспроизвести те ощущения, но…

 - Ты хочешь чувствовать вкус еды?

 - Я собираюсь жениться, но Энъин, в отличие от меня, чувствует всё.

 - Ты тоже чувствуешь!

 - Да, но она способна этим насладиться, а я – нет. Насколько я понял смысл многих твоих слов, в человеческих отношениях должны выкладываться оба, равно как и получать удовлетворение. Я не способен ни выкладываться, ни получать удовлетворение.

 - Я понимаю о чем ты, но снова сажать тебя на наркотики…