Смерть приходит в Пемберли - Филлис Джеймс

Кто-то рявкнул, приказывая замолчать, гул разговоров стих, и в зал вошли коронер Иона Мейкпис и сэр Селвин Хардкасл; поклонившись жюри, коронер занял свое место, указав жестом сэру Селвину на стул справа от него. Мейкпис был худощавый мужчина с испитым лицом, про другого человека с таким цветом кожи можно было подумать, что тот болен. Он служил коронером двадцать лет и гордился тем, что в свои шестьдесят председательствовал на всех предварительных разбирательствах в Ламтоне или в «Кингз-Армс». У него был длинный тонкий нос, необычной формы рот с полной верхней губой, а из-под тонких, словно проведенных карандашом бровей смотрели проницательные молодые глаза, какие бывают у двадцатилетних. Его высоко ценили как юриста, у него была большая практика в Ламтоне и других местах, его успех рос, как и очередь из частных клиентов, ждущих консультации, и потому он не терпел свидетелей, которые не давали показания ясно и лаконично. В дальнем конце зала на стене висели часы, на них-то он и устремил долгий, устрашающий взгляд.

При его появлении все присутствующие встали, и сели, только когда он занял свое место. Хардкасл расположился справа, а двое полицейских в первом ряду ниже помоста. Члены жюри присяжных, прежде болтавшие между собой, тоже сели, а потом сразу встали. В качестве мирового судьи Дарси много раз присутствовал на предварительных слушаниях и видел, что состав жюри обычный: Джордж Уейнрайт, аптекарь; Фрэнк Стерлинг, владелец магазина в Ламтоне; Билл Маллинз, кузнец из деревни Пемберли; и Джон Симпсон, гробовщик, одетый, как обычно, в черный костюм для похорон, унаследованный, как говорили, от его отца. Остальные были фермеры, большинство приехало в последний момент, все — взволнованные и чрезмерно возбужденные. Ферму нельзя надолго оставлять.

Коронер обратился к тюремному офицеру:

— Снимите наручники с мистера Уикхема. От меня еще никто не убегал.

Приказание исполнили в тишине, и Уикхем стоял, молча потирая запястья; глаза его блуждали по залу, как будто выискивали знакомое лицо. Пока жюри приводили к присяге, Мейкпис долго рассматривал присяжных со скептическим вниманием человека, прикидывающего, стоит ли покупать вызывающего сомнения коня, и только потом сделал обычное предварительное предупреждение:

— Мы встречались и раньше, джентльмены, и, думаю, вы знаете, в чем ваш долг. Вы должны внимательно выслушать свидетельские показания и вынести решение о причине смерти капитана Мартина Денни, чей труп был найден в лесу Пемберли около десяти часов вечера в пятницу, четырнадцатого октября. Вы не участники уголовного процесса и приглашены сюда не для того, чтобы учить полицию, как вести следствие. Рассматривая разные варианты, вы, наверное, сделаете вывод, что смерть в результате несчастного случая тут невозможна, как невозможно и самоубийство: вряд ли человек может нанести себе смертельный удар в затылок. Это логически приводит вас к выводу, что совершено убийство, и тогда перед вами два возможных вердикта. Если нет доказательств вины определенного человека, выносится вердикт об умышленном убийстве, совершенном неизвестным лицом или неизвестными лицами. Я предлагаю вам варианты, но должен подчеркнуть, что вердикт о причине смерти целиком в вашем рассмотрении. Если свидетельские показания убедят вас, что вам известна личность убийцы, вы обязаны назвать его или ее, и, как бывает во всех случаях, когда мы имеем дело с тяжкими уголовными преступлениями, правонарушителя посадят под стражу, и он будет сидеть в тюрьме до следующей сессии выездного суда в Дерби. Если захотите задать вопрос свидетелю, поднимите, пожалуйста, руку и громко и ясно говорите. А теперь начнем, и я предлагаю вызвать первым Натаниэла Пиггота, хозяина гостиницы «Грин-Мэн», который расскажет о начале последнего путешествия несчастного джентльмена.

К большому облегчению для Дарси, предварительное слушание дальше пошло быстрее. Мистеру Пигготу явно посоветовали говорить в суде кратко, и после принесения клятвы он просто сообщил, что мистер и миссис Уикхем и капитан Денни приехали в гостиницу на наемном экипаже в пятницу около четырех часов и заказали на вечер коляску, которую он держит при гостинице, чтобы ехать в Пемберли. Миссис Уикхем собиралась там остаться, а два джентльмена — продолжить путь дальше, в «Кингз-Армс» в Ламтоне. Он не слышал, чтобы они ссорились — ни днем, ни садясь в коляску. Капитан Денни вел себя спокойно — похоже, он вообще отличался спокойным нравом; а мистер Уикхем много пил, однако нельзя сказать, что он был пьян и лыка не вязал.

За хозяином гостиницы выступал Джордж Пратт, кучер, показаний которого ждали с нетерпением; его пространный рассказ часто сбивался на лошадей — Бетти и Милли, которые, по его словам, вели себя хорошо, пока не въехали в лес, там лошади так занервничали, что он с трудом заставлял их шевелиться. В полнолуние лошади всегда упрямятся и не хотят въезжать в лес, боясь призрака миссис Рейли. Джентльмены, возможно, ссорились в коляске, но он этого не слышал, весь поглощенный лошадьми. Голову из окошка высунул капитан Денни и приказал ему остановиться, а потом вышел из коляски. Пратт слышал, как капитан сказал, что пусть отныне мистер Уикхем действует на свой страх и риск, а он в этом принимать участия не будет — или что-то в этом роде. И капитан Денни побежал в лес, а мистер Уикхем поспешил за ним. Через какое-то время — когда в точности, он сказать не может — послышались выстрелы, и миссис Уикхем, уже находившаяся в нервном состоянии, завопила, чтобы он скорее гнал в Пемберли, что он и сделал. К этому времени лошади совсем обезумели, он с трудом их сдерживал, боясь, как бы коляска не опрокинулась еще до Пемберли.

Потом Пратт рассказал, что происходило во время второй поездки, включая стоянку, когда полковник Фицуильям пошел проведать семью в Лесном коттедже. По его словам, полковник отсутствовал несколько минут.

У Дарси сложилось впечатление, что присяжные уже знали рассказ Пратта, как, возможно, и жители Ламтона, и Пемберли, и других близлежащих деревень; его показания сопровождались сочувственным гулом и вздохами из зала — особенно когда он описывал страх Бетти и Милли. Вопросов ему не задавали.

Затем пригласили полковника Хартлепа, и он с торжественной важностью принес присягу. Полковник кратко, но убедительно описал свои действия в течение вечера, включая момент нахождения трупа, о чем впоследствии говорили, также без эмоций или преувеличений, Элвестон и, в заключение, Дарси. У всех коронер спросил одно и то же: говорил ли что-нибудь Уикхем, и каждый из троих повторил его убийственное признание.

Не дав никому шанса сказать слово, Мейкпис задал роковой вопрос:

— Мистер Уикхем, вы решительно утверждаете, что не виновны в смерти капитана Денни. В таком случае почему, стоя на коленях подле трупа, вы несколько раз повторили, что убили капитана и его смерть на вашей совести?

Ответ последовал немедленно:

— Потому что капитан вышел из коляски, преисполненный негодования из-за моего намерения оставить миссис Уикхем в Пемберли, куда ее не приглашали и где не ждали. Я также чувствовал, что, не будь я пьян, сумел бы удержать его в коляске и не дал пойти в лес.

Клитероу прошептал Дарси:

— Совершенно неубедительно, этот идиот слишком самоуверен. На суде ему следует выступить лучше, если он хочет спасти свою голову. И насколько он был пьян?

Однако вопросов Уикхему не задали. Казалось, Мейкпис рад, что жюри выскажет свое мнение без его комментариев, он также не поощрял намерений свидетелей размышлять над тем, что имел в виду Уикхем, произнося эти слова. Дальше пригласили старшего констебля Браунрига, который с удовольствием тянул время, рассказывая о деятельности полиции, включая обследование леса. В окрестностях не установлено пребывание чужих людей, у всех жителей Пемберли и расположенных поблизости коттеджей есть алиби, но расследование еще продолжается.

Показания доктора Белчера состояли в основном из медицинских терминов; зал выслушал доктора с уважением, а коронер — с раздражением: причиной смерти, по мнению доктора, перешедшего на обычный язык, стал сильный удар чем-то тяжелым по затылку, после чего капитан Денни не мог прожить более нескольких минут, но точное время его смерти назвать невозможно. Найдена каменная плита, которую мог использовать убийца, по размеру и весу она подходит, и нанесенный с силой удар может размозжить затылок, но нет доказательств, что это та самая плита. Перед тем как доктор покинул место свидетеля, поднялась одна рука.

— А, Фрэнк Стерлинг, ты, как всегда, любопытен. Что ты хочешь спросить? — сказал Мейкпис.

— Ничего особенного, сэр. Мы понимаем так, что миссис Уикхем должна была остаться в Пемберли и присутствовать на следующий день на балу, одна, без мужа. Выходит, мистера Уикхема не хотели видеть его родственники.