Мечта пилота - Михаил Водопьянов

Худшие опасения сбылись скорее, чем предполагал Блинов. Однажды, едва заступив на дежурство, встревоженный Коршунов вернулся в палатку.

– Началось передвижение льдов, – чуть ли не шопотом сказал он.

Но его услышали. Все бросились на площадку. И на глазах остолбеневших людей прекрасный аэродром разделился на три части. Глубокие трещины в трёх направлениях перерезали гладкую льдину, с которой было связано столько надежд…

Когда убитые горем люди получили способность решать, по трём направлениям были посланы разведчики. Они скоро вернулись, сообщив, что весь район разводья, насколько хватает глаз, покрыт туманом, сквозь который смутно вырисовываются огромные ледяные горы. Найти аэродром среди них – дело безнадёжное.

Пришлось снаряжать дальнюю разведку по пройденному пути. Все помнили, что там не раз встречались большие льдины, вполне пригодные для посадки самолёта. В разведку вызвались Аня и Викторов.

Оставшиеся люди долго смотрели туда, где в густом тумане скрылись фигуры разведчиков. И только голос Курочкина вывел всех из охватившего раздумья.

– Товарищ, командир, – кричал Курочкин из палатки, – вас срочно требует Иванов.

– Что случилось? – спросил в микрофон командир звена, готовый услышать самое худшее.

– У меня хорошая погода, – торопился Иванов. – Завожу моторы. Через час буду у тебя.

У Блинова сжалось сердце.

– У меня туман, – с горечью ответил он, – аэродром разъехался на три части.

– И что же ты предпринимаешь?

– Ищу новый на севере. Викторов и Бирюкова пошли на разведку.

– Аня? – вырвалось у Иванова. – Зачем ты её послал?..

Блинов сделал вид, что ничего не заметил, и спокойно условился держать связь каждый час.

Туман тянулся узкой полосой над разводьем. Уже в двух километрах от лагеря Аня и Викторов были вынуждены опустить со лба на глаза тёмные светофильтры. Туман исчез, и яркое солнце слепило глаза.

***

Разведчики лёгкой походкой шли на север. Минован туман, они разошлись метров на сто пятьдесят – двести и, не теряя друг друга из виду, продолжали продвигаться вперёд. Под яркими лучами полярного солнца снег красиво переливался множеством разноцветных искр. Идти было легко и радостно. И они шли, не оглядываясь, движимые одним желанием – поскорее найти подходящую льдину. Но оставшийся позади туман сыграл с ними плохую шутку. Сзади внезапно налетела скрывавшаяся за туманом пурга…

Туча снега сразу разделила разведчиков. Аня не растерялась и бросилась в сторону Викторова. Предательская трещина встала на её пути. Ослеплённая снегом девушка, движимая одним желанием – не оставить в одиночестве товарища, не заметила опасности и полетела вниз. К счастью трещина оказалась не глубокой и была забита льдом. Аня отделалась лёгкими ушибами. Но падение лишило её ориентировки, и она поняла, что найти Викторова ей не удастся.

Чувство, похожее на страх, овладело ею. С трудом превозмогая его, Аня быстро выпустила вверх несколько зелёных ракет. Следя взглядом за их полётом, она не увидела разрывов: их скрыла сплошная белая пелена бешено крутящегося снега.

Спотыкаясь и падая, Аня пошла вперёд, сама не зная, куда приведёт её избранное направление. Скоро силы изменили ей. Обессиленная девушка в изнеможении опустилась на льдину.

Было темно. Ветер безжалостно залеплял снегом её маленькую фигурку. Бобриковый комбинезон уже не спасал от холода. Последними усилиями воли Аня заставила себя развязать висевший на спине спальный мешок и залезть в него.

В это время Викторов с трудом пробирался к лагерю…

ОСТРОВ ДРЕЙФОВ

Мощный "Г-2" с чуть помятым крылом твёрдо стоял на льду, опираясь на обе лыжи. Опасность миновала.

Утомлённые, но счастливые люди собрались у обрывистого края трещины. Даже сейчас, спаянная ледовой перемычкой, она не потеряла своих грандиозных размеров.

Да, это была чертовски трудная работа! Выполнившие её люди безмолвно стояли у края трещины, любуясь трудами своих рук. В мозгу каждого рождались и умирали тысячи мелочей так счастливо завершившихся трёх дней. Теперь было трудно установить, кто именно первый предложил этот выход. Казалось, что к нему пришли одновременно все в тот памятный вечер, когда профессор Бахметьев собирался заживо похоронить себя в этом ледяном гробу. Острая наблюдательность Шевченко раздула погасшую было искру надежды на спасение, и результатом стал небывалый взрыв энтузиазма, сделавший невозможное возможным.

…Самолёт стоял на одной лыже, тяжело опираясь правым крылом на ледяную гору. Под ним змеилась широкая трещина. К тому времени, когда Бесфамильный и Шевченко взялись её тщательно исследовать, вода на дне её покрылась молодым льдом. Впрочем, он уже легко выдерживал на себе тяжесть Шевченко.

Обследование подтвердило правильность решения: через сутки сорокаградусный мороз достаточно укрепит лёд на дне трещины, и можно будет приступить к насыпке перемычки.

Сутки ушли на то, чтобы разбить на мелкие куски окружавшие самолёт ледяные горы. Не жалея себя, люди яростно дробили лёд. Бесфамильный предупредил, что крупные ледяные глыбы создадут неустойчивость перемычки и тяжёлая машина может провалиться.

С утра приступили к делу. По вырубленным в обоих берегах ледяным желобам два человека, вооружённые стальными штангами от палаток, легко спускали в трещину подаваемый остальными колотый лёд. Время от времени Егоров поливал растущую перемычку моментально замерзавшей водой. Сперва эта операция занимала много времени – "бригада Егорова" брезентовыми вёдрами и кастрюлями черпала воду в проруби, вырубленной в дне трещины, и поливала перемычку вручную. Слабый эффект подобного способа работы был очевиден. Скоро Егоров не выдержал и, чертыхаясь, полез наверх. Переговорив о чём-то с Бесфамильным, он вызвал наверх свою "бригаду", и столпившиеся у берегов трещины люди стали очевидцами невиданного зрелища: на полюсе заработал водопровод! Запасная моторная помпа, приводимая в движение моторчиком аварийной рации, прекрасно подавала воду по превращённому в рукав бензиновому шлангу. Егоров с видом заправского московского дворника обильно поливал водой перемычку, быстро сравнивая все её неровности.

Два дня бешеной работы потребовалось для того, чтобы берега трещины прочно спаялись монолитной ледяной перемычкой. Половина дела была сделана: правая лыжа прочно стала на перемычку. Из-под крыла убрана безобразная глыба льда – надобность в ней миновала. Теперь осталась не менее трудная часть задачи – развернуть самолёт влево и передвинуть его вперёд так точно, чтобы костыль прошёл по перемычке и машина не оставила бы свой хвост в предательской трещине. И здесь Бесфамильный показал своё высокое мастерство. Умело пользуясь то правыми, то левыми моторами, он, правда не без труда, но всё же благополучно развернул самолёт и провёл его по перемычке через трещину.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});