Не время почивать на лаврах - Алексей Викторович Селютин

отправной точкой будущего вторжения войск Астризии в столицу острова Темиспар - Кондук.

Да! Именно так и никак иначе! Оттуда я дам старт вторжению. Оттуда я выплыву на корабле за скальпом Белого Великана. Оттуда пойдёт флот с безжалостным десантом на борту, который поставит крест не только на идеях башей, но и на их существовании.

Мой взгляд уткнулся в несколько точек на карте, обозначающих руины. Эти руины я вновь превращу в крепость.

Но сначала...

- Порядок на землях Астризии должен быть наведён! - я приложился ладонью по столу, оглядев притихших вояк. - Не на зиму. Не на две. А на века! Поэтому ставлю задачу: выродков, осмелившихся вторгнуться в Астризию, уничтожить. Быстрым броском выдвинуться к Северному мосту и взять его под контроль. Выслать вперёд разведчиков, собрать информацию о количестве врага и доложить. Но самое главное, пересечь Северный мост и возродить Халтберн. Отстроить там могучую крепость, которая раз и навсегда остановит угрозу, приходящую со стороны острова Темиспар.

- Это дело не одной зимы, - скромно кашлянул обер-коммандер Хегарат.

- Согласен, - уже более спокойно произнёс я. - Но начнём мы с того, что уничтожим врага, вторгнувшегося в родные земли.

- Новости требуют подтверждения, - ещё более робко высказался коммандер Кархарадон, один из наиболее толковых коммандеров в армии, как рассказывал он нём Хегарат.

- Тоже согласен, - я кивнул головой. - За подтверждением я знаю к кому обратиться. Ваша же задача: держать связь с разъездами и подготовить наиболее боеспособные войска. Выдвинемся в быстром темпе. Выдвинемся на лошадях без большого обоза.

- Наличная тяговая сила не превышает... - попытался заявить кто-то.

Но тут я не стал слушать.

- Сами разберётесь! Вы все тут опытные вояки. Отберите мне лучших и посадите в седло. Много их будет или мало. До конца лета мы обязаны отыскать мерзавцев и уничтожить... Феилин. Феилин, сбегай за Ибериком. Он мне нужен.

Волнение сжало меня в своих объятиях. Я хотел выдвинуться на север немедленно. Хотел вскочить на коня, взять верных друзей и устремиться навстречу врагу.

Но перед этим, несомненно, надо завершить несколько очень важных дел.

- Так, Иберик, - я сжал плечо парня, когда он примчался. - Мне нужны подтверждения из независимых источников, - хоть Иберик не понял, я продолжил. - Вызывай Суммана, где бы он не находился. Садись и пиши письмо в столицу для Его Величества. Пусть узнает у Гвелерга, что за хрень происходит. Пусть Гвелерг подтвердит или опровергнет, что у руин Халтберна действительно кто-то высадился... И добавь: если тирам опять начнёт вертеться, как змея на сковородке, аниран останется очень недоволен. И дружеские отношения анирана с тирамом на этом прекратятся. Всё понял?

- Да, да, - закивал Иберик. - Всё сделаю...

- Аниран! Что происходит? - в тесный кружок бесцеремонно ворвался Трифин. Мельтешение в лагере он сразу заметил. Но поскольку здесь с ним всё ещё мало кто желал разговаривать, обратился за объяснениями ко мне.

- Не сейчас, Ваше Высочество, - пока мне было не до принца. - Поговорим, когда всё подтвердится. Помогите пока остальным.

Мне требовались ещё подтверждения. На Гвелерга мало надежды. Всё же он житель гор. Пока я не уверен, что могу ему доверять. Я попробую обратиться к тому, кому уже могу доверять.

Я отошёл в сторонку, присел на пенёк и постарался сосредоточиться.

- Голеадор. Голеадор, ты мне нужен, - про себя я так обращался уже не раз, а потому небезосновательно надеялся на положительный исход. - Как можно быстрее отыщи меня.

Я повторил заклинание ещё несколько раз, затем очухался и, для профилактики, побил себя по щекам. Я давно стал замечать, что после ментального контакта или обращения к птице окружающий мир не сразу принимает меня в свои объятия. Как будто на какое-то время я застреваю в переходе из одного мира в другой.

Раздав указания, я присоединился к общей суете. И метался до самого вечера, когда прибыли оба сирея. Оба приземлились рядом, и сразу потребовали жратвы. И лишь после того, как Иберик их накормил, позволили с собой пообщаться.

- Мне нужно, чтобы ты обнаружил врага, - Суммана Иберик уволок, а я попытался быть как можно более конкретным, ментально обращаясь к Голеадору. Ибо расплывчатых просьб он не понимал. Приходилось повторять по нескольку раз. - Лети на север, лети к руинам, - я попытался воссоздать в мозгу картинки карт, лежавших на столе, чтобы птице было проще ориентироваться. - Посмотри, есть ли там корабли с парусами. Есть ли кто ещё. И покажи это мне.

Сытый сирей - существо куда более дружелюбное, чем сирей голодный. А потому долгим общением с самим собой он не стал меня утомлять.

"Узнаю. Вернусь.", - он вспорхнул в тот же момент, заставив меня облегчённо вздохнуть. Всё же обладать своим сиреем весьма полезно. А с учётом того, что Сумман, по словам Иберика, никогда не делился с ним своей памятью, полезно втройне. Это означало, что Голеадор не хуже остальных понимает, что я - особенный.

***

Подготовительные процессы шли до самого рассвета. Практически никто в Сторожевом Лагере не спал в эту ночь. Были забраны почти все здоровые лошадки, подготовлен минимальный обоз, расфасованы пайки и отобраны лучшие из лучших. Самые умелые солдаты, из тех, кого обер-коммандер ранее был готов порекомендовать в гессеры.

Так же к числу отобранных присоединился Трифин. Узнав в чём сыр-бор, он тоже забил копытом. Ему не то что бы тесно было в Сторожевом Лагере, но он засиделся, как считал сам. Покрылся плесенью, как с жаром доказывал мне у ночного костра. А поскольку он давно очень хотел проявить себя, отказывать ему я не стал. Приказал обер-коммандеру Хегарату выделить принцу коня, а Сималиону - ни на секунду не спускать с него глаз.

Но что меня немножко удивило, что Хегарат тоже наотрез отказался оставаться в лагере. Он решил, что сам поведёт армию. Собственным приказом назначил крайне разочарованного коммандера Марсана новым военным смотрителем в Сторожевом Лагере и был таков.

Правда, меня это не расстроило. Хегарат уже заслужил моё уважение. В его военном таланте я не сомневался.

К полудню лагерь ещё спал. Ночь была крайне насыщенной, а потому отдыхать позволили всем. Но во второй половине