Дар Бога - Степан Вадимович Дмитрук

святынь Владыки Недр! Сдайтесь добровольно, и ваших родственников и слуг помилуют!

— Да как ты смеешь клеветать на меня! Такое решение в отношении меня может вынести только Кенод Стум, королевский вершитель!

— Кенод Стум обвинён в измене и сговоре с вами и сейчас подвергается пыткам в темнице Дворца.

— Взяв у Тахора факел, который он запалил, готовясь войти в город, я раздул его пламя так, что стражники вынуждены были броситься в рассыпную, открыв нам дорогу в Провал.

Как это произошло?! Адола потеряла бдительность и была схвачена с Рукописью? Кто-то случайно нашёл её? Может быть, в нашем окружении завёлся предатель?

Никто в городе не пытался остановить нас, даже у ворот Дворца не было охраны. Миновав бесконечный серпантин спуска, мы спешились и вошли. В тот же миг внутренние ворота закрылись за нами, из-за боковых дверей возникла дюжина солдат в крепкой чешуйчатой броне, а перед нами — четверо богато одетых рыцарей без шлемов и в лёгких обержонах. Вместо мечей и булав они держали в руках жезлы с изогнутыми вперёд концами. Расступившись, они выпустили вперёд Зирла. Тот шёл со своим обычным лениво-отрешённым выражением лица, его крыса пятном чёрной тьмы перебегала с одного плеча на другое.

— Немедленно возьмите их! Они все нужны живыми!

Началась потасовка, в ходе которой все мои воины — вчерашние рабы и крестьяне — быстро были отрезаны друг от друга и вынуждены были сдаться. Отражая атаки четырёх придворных магов, я понял, что сейчас мне не победить и лучше вернуться за всеми потом. С трудом пробравшись сквозь Пелену, я ринулся вперёд по коридору. В Землях Мглы Дворец выглядел весьма зловеще: гобеленовые ширмы и яркие краски стен выцвели до серости, местами был виден голый камень, в углах рос тёмно-красный лишайник, а на месте огня факелов и лампад виднелось лишь тусклое холодное мерцание. Убегая, я боковым зрением заметил, что Узам и Тахор пытаются повторить мой манёвр, но Пелена в этом месте столь плотная, что без Слезы Владыки её было не преодолеть. Скрыться в лабиринте монаршьих покоев мне не удалось: куда бы я ни бежал, кто-то постоянно нагонял меня. Убедившись, что преследователь только один, я обернулся, зная, что в туманных мирах у меня есть неоспоримое преимущество. Передо мной оказался сам король. Он ухмыльнулся и вытянул вперёд левую руку. Тотчас же юркий зверёк пробежал по ней, а дальше началось нечто странное. Крыса начала словно бы врастать в ладонь Зирла, в то время как черты его лица приобретали ту осознанность, которая поразила меня на суде.

— Что это? Происки Белозмея?

— Вовсе нет. Высшие уровни волшебства позволяют разделить сознание, отделив здравомыслие и воплотив его, например, в этом зверьке. Так оно не мешает мне наслаждаться жизнью.

— Где Адола? Где Стумы?

— Судьба преподносит удивительные сюрпризы. Если бы я знал, что это ты — уничтожил бы при первой встрече. Но тогда ты бы не отвоевал для меня кусок Форроса.

— Вы обещали, что он будет моим, я отвоевал его для себя.

— А затем выяснилось, что ты предатель и желаешь отдать документ нашим врагам в обмен на неприкосновенность.

— Почему вы воюете за эту книгу? Она ведь принадлежала монтадам, не так ли?

— Верно. Но знания, которые в ней содержатся, могут поколебать нашу веру вплоть до её падения. А это никому не выгодно. Форросу же нужен лишь повод для войны, ведь насилие — основа их мировоззрения.

— Я не утратил веры, прочтя её. К тому же, если книга так мешает вам, почему бы просто её не уничтожить?

— Тогда мы утратим часть наших знаний о магии и не сможем обучать ей следующие поколения.

— Вот оно что! Вы запрещаете использовать волшебство простому народу, но позволяете своим приближённым!

— Всё правильно. Я король — в моей власти дать тайное знание тому, с кем я хочу им поделиться. Оно не должно попадать в руки таких как ты.

— Что ж, сегодня ты пожалеешь, что не воспрепятствовал этому!

— Как ты смеешь?! Ты клялся не идти против меня!

— Свою часть клятвы ты нарушил, только лишь дав её, когда натравил на меня Аускера! А затем ещё раз, похитив мою возлюбленную и всю её семью!

— Именем Владыки Недр приказываю тебе сдаться!

— Ваш род предал его, веками вы идёте против Владыки! И ты всегда знал это, поэтому я свободен от клятвы его именем! Я был на Горе, я знаю, какова Его воля!

С этими словами я пустил в Зирла молнию. Но вопреки моим ожиданиям, он просто рассеял её. Снова и снова пытался я достать его, но монарх ловко избегал как разрядов, так и простых ударов. Наконец, когда мой кистень чуть задел его локон, король подножкой опрокинул меня на спину и вырвал оружие из моих рук, даже не коснувшись его. Затем я почувствовал удушье, а над моим лицом возник шар из пламени.

— Огонь? В Землях Мглы? — процедил я сквозь зубы.

— Этот навык оттачивался поколениями до меня, то что для тебя невозможно, для нас — обыденность.

В этот момент сознание оставило меня.

Я очнулся прикованным к каменной стене. Кандалы мои содержали какие-то надписи на непонятном языке, видимо, из-за этого мои заклинания не работали — я даже не смог добыть себе влаги, будучи мучимым жаждой. Нет! Время невероятной удачи закончилось. Я достиг всего и лишился этого в одночасье. От бессилия я зарыдал. Это заметил охранник, шедший за решёткой.

— О, что же случилось, лорд Норкфркем? Ваши друзья оставили вас? Аххах! Предали, так же как вы предали своего короля!

Он пребольно ударил меня сапогом по лицу. Мою рубаху начало заливать кровью.

— Ты ведь знаешь, что это не так. Просто у тебя нет ни друзей, ни титула, ни достатка. Ты не смог ничего добиться, и поэтому…

— Заткнись, заткнись, заткнись!

Я получил ещё несколько ударов, после чего стражник ушёл.

Не возможно сказать точно, как долго это продолжалось. Иногда мне начинало казаться, что всё происходящее мне снится, а сон и есть настоящая реальность. Охранник постоянно бил меня за моё острословие, еды было мало, а света я не видел вовсе — лишь на несколько минут в день зажигалась лучина. Иногда за решёткой по коридору проводили узника, в очередном заключённом я узнал Кенода Стума. Черты его не изменились, однако он сильно похудел — крючковатый нос был будто грубо приделан к черепу.

— Господин Стум! — вместо голоса из моего горла донёсся сдавленный хрип, — где Адола?

— Будь ты проклят, кротовье отродье! Я жалею, что