Девушки в лесу - Хелен Файфер

спиной к ней.

Она подошла к коричневой деревянной двери и подняла руку, чтобы постучать, но дверь открылась раньше, чем она успела это сделать. Стоявший там мужчина улыбнулся, и Тилли почувствовала, что все тревоги, которые она испытывала по поводу фотоссесии, улетучиваются. Он был не очень стар — может быть, около тридцати, сорока лет — и неплохо выглядел. Крупный мужчина, но на извращенца он не походил. Она ожидала, что ему будет около пятидесяти, с седыми волосами и в больших очках.

— Заходи. Ты как нельзя удачно выбрала время. Я как раз собирался забежать в деревенский магазин за бутылкой вина на потом, но могу пойти после.

— О, не стоит откладывать. Я не против подождать.

— Ничего подобного. Я не настолько нуждаюсь — у меня немного осталось, но я просто собирался купить еще одну бутылку на случай, если она мне понадобится.

— На случай, если я буду ужасна, и вам нужно будет все это выпить, чтобы утопить свои печали?

Он рассмеялся и взял ее за руку, ведя в студию.

— Не думаю. Мне кажется, ты будешь совершенно естественной в этом деле. Ты такая красивая, это будет самая легкая сессия за весь месяц.

Тилли почувствовала, как по шее разливается жар. Фотограф ей понравился, показался очень добрым. Ей всегда хотелось узнать, каково это — встречаться с мужчиной постарше. Она ненавидела мальчиков своего возраста — они такие незрелые.

Когда Энни познакомила ее с Уиллом, Тилли обалдела, впервые взглянув на него, ведь он оказался таким красивым. На самом деле, в первые несколько раз, когда она встречала его, ей приходилось оправдываться, потому что ее щеки становились ярко-красными, и это неправильно — восхищаться парнем своей тети… но он такой милый. Ей удалось излечиться от этой маленькой влюбленности, когда она увидела, как счастлива Энни — как счастлив Уилл. Она не в курсе всех подробностей, но знала, что Майк, первый муж Энни, причинил ей много боли, и она заслужила счастье.

Вынырнув из своих грез, она улыбнулась фотографу.

— Извините, надеюсь, что так. Вы не поверите, как я нервничаю из-за съемок.

— Тебе не стоит переживать. Обещаю, тебе понравится. Может, сделаем несколько кадров, как есть, чтобы ты не чувствовала себя неловко, и ты привыкнешь к камере? А потом мы сможем двигаться дальше?

Он отошел, снимая пиджак, который повесил на стул, затем взял камеру, которая стояла на длинной скамье в задней части студии перед зеркалом в полный рост, и повернулся к ней.

— Теперь, если встанешь перед этим экраном, мы сделаем несколько пробных снимков.

Тилли почувствовала себя плохо, когда он провел ее через всю комнату к огромному белому экрану. Ей стало так неловко — что, если на снимках она будет похожа на корову? Что если он посчитает ее абсолютной уродиной? Она улыбнулась и, чувствуя себя глупо, позволила ему ходить вокруг нее, делая снимки. Через пять минут он остановился.

— Я посмотрю их, и мы продолжим. Знаешь, тебе не нужно так нервничать. Честное слово, я не кусаюсь.

— Извините, я просто чувствую себя так глупо.

Он улыбнулся ей.

— Я понимаю — большинство людей так себя чувствуют, но ты привыкнешь. Как насчет бокала холодного вина, чтобы успокоиться? Оно творит чудеса. Разумеется, только один, потому что нет ничего хорошего, если модель слишком пьяна. Их труднее фотографировать, если они не могут стоять на месте и падают с ног — но всего лишь один маленький бокал может помочь расслабиться. Или водку, если хочешь?

— Я не знаю. Я не пью вино, если честно. Мне не нравится его вкус. Может быть, немного водки, если вы не против?

Он усмехнулся.

— Конечно. Не получится сделать отличные снимки, если ты будешь слишком напряжена. Тебе нужно раскрепоститься. Не поверишь, сколько бутылок водки я выпил за этот год.

Он открыл маленький холодильник и достал из морозильной камеры бутылку водки. Тилли сразу узнала бутылку — это была очень дорогая водка, настолько крепкая, что достаточно выпить всего пару рюмок, чтобы опьянеть. Она смотрела, как он наливает две рюмки и несет их к ней, протягивая одну.

— Я выпью, если позволишь, ладно? Хотя я могу выпить только одну — не хочу делать нечеткие фотографии.

Он подмигнул, и она взяла у него рюмку. Прежде чем она успела подумать об этом, он выпил и закашлялся.

— Каждый раз меня пробирает.

Тили рассмеялась — следуя его примеру, она откинула голову назад, проглотив содержимое одним глотком. Горло обожгло, и она начала кашлять. Ее глаза начали слезиться, и она почувствовала, как его теплые руки начали поглаживать ее по спине.

— Ты в порядке?

Она не могла говорить, но подняла большой палец вверх.

— Я дам тебе пару минут, пока проверю это и возьму другую камеру, а потом мы попробуем снова.

Он вышел, оставив ее одну. Девушка не заметила капли жидкости, которую он подлил в ее рюмку. Хит понимал, что это слишком рискованно, но ничего не мог с собой поделать. Никто не знал, что она здесь — даже полиция не заметила ее прихода, потому что он наблюдал за ней из окна спальни наверху. За все это время офицер, стоявший у черного хода, ни разу не обернулся.

На этот раз он не собирался хоронить девушку в лесу, потому что это слишком опасно, но в гараже у него имелись холодильники из морга, которые отлично подходили для его цели. Он мог положить ее в один