Интерфейс - Мишель Подымски

«Преградите ему путь», — сообщил Лионель. Оглянувшись, он увидел, что уже не один. Рядом с ним преследовали нарушителя трое коллег.

«Похоже, он собирается добраться до проспекта Месси. Там он сможет смешаться с толпой. Не дайте ему этого сделать», — почувствовал Хамди мыслепоток бегущей рядом коллеги Оливии Хилл и побежал быстрее. По крайней мере, постарался. Но чем быстрее он бежал, тем больше, казалось, ускоряется мелькающая впереди фигура в капюшоне.

Беглец резво перепрыгнул через идущую по тротуаре компанию из четырех человек, оббежал еще двоих, одного толкнул, отчего тот упал на розоватый снег. Подпрыгнул на два метра в воздух, движением руки сбил преследующую его птицу-робота, и каждый из членов группы спецназа почувствовал в своем мыслепотоке неистовую ругань техника.

Мобиль спецназа, подняв облако снега, резко свернул, преграждая путь беглецу, но тот, словно был готов к этому, взмыл в воздух и приземлился на противоположной стороне.

«Что же у него за модификации такие?» — подумал Хамди, совершая прыжок вслед за преследуемым.

Но перепрыгивать машину он не стал. Лионель приземлился на её крыше, откуда, несмотря на снег, благодаря модификации глаз хорошо видел убегающего. Он снял перчатку, оголив программный пистолет, который, казалось, был неразделим с рукой хозяина. Какое программное обеспечение у беглеца, он не знал, но решил положиться на удачу. Ведь стоит тому пробежать еще метров пятьсот и он окажется в толпе, где запросто скроется.

— Стой, стреляю! — крикнул он, но убегающий то ли не расслышал его слов, то ли проигнорировал.

Что ж, была не была. Благо гражданских рядом не было и промах не грозил ничем непоправимым.

Импульс вырвался из обхватившего руку Лионеля оружия, и убегающий человек впереди рухнул на снег, по инерции прокатившись по нему несколько метров.

— Попался. Сволочь! — вскрикнул Хамди, спрыгивая с крыши мобиля.

Диана Лиретти успела к лежащему на покрытом снегом тротуаре нарушителю первой. С помощью спецприбора она просканировала его на наличие оружия, взрывчатых веществ и ядов. Перевернула его на спину и подняла капюшон.

Но то, что она увидела, человеческим лицом не было. Ни глаз, ни рта. Только вмятины там, где они должны были быть. Это было похоже на маску, сделанную из воска, который спешно плавился. С каждой секундой голова становилась меньше и меньше. А потом полностью обратилась в кофейную жидкость, залившую заснеженный тротуар.

— Это робот! Им кто-то управлял! — крикнула она. — Нас обманули! Это все был отвлекающий маневр!

* * *

Геннадий Борисов вошел в лифт и отдал ему мысленный приказ двигаться вниз. Там, глубоко под поверхностью, находилась, как считал Борисов, святая святых его корпорации — научный отдел. Именно в нем была разработка, которая, по мнению Геннадия, способна дать ему чуть ли не власть над миром. Биотехнологии уйдут в прошлое, не сейчас, так со временем, а потом настанет эра чего-то другого.

И это что-то, как считал глава «Маджестик», находилось сейчас здесь, в научном отделе его бункера.

Борисов вышел из лифта, по длинному полупрозрачному коридору, за которым виднелась горная порода, прошел мимо двух ученых, которые не обратили на своего шефа ни малейшего внимания.

Он прошел в большую комнату-лабораторию, система идентификации которой сразу же просканировала Геннадия, начиная с пальцев ног и заканчивая кончиками волос; доступ сюда имели только сам Борисов и ученые, занятые в проекте «Пигмалион».

Посреди комнаты стоял прозрачный цилиндр метра три в высоту, а в нем что-то клубилось, уменьшалось, увеличивалось, облизывало стены контейнера, словно ища наименьшую трещину, чтобы выбраться наружу. Оно то напоминало шар, то куб, то какую-то бесформенную непонятную фигуру, отпускало от себя синие энергетические ростки и снова втягивало их.

Борисов любил здесь находиться. Иногда ему казалось, что существо из цилиндра смотрит на него, словно изучает, пытается понять. Но взгляд у него, по мнению Геннадия, был не злой, а добрый, понимающий, готовый помочь.

Борисов вытянул руку, положил ладонь на холодную поверхность цилиндра, и проект «Пигмалион» немедленно отреагировал, сотворив щупальце, которое обратилось в синеватую копию руки Геннадия и приникло к контейнеру с другой стороны. Главе «Маджестик» казалось, что он общается существом, а оно отвечает ему на каком-то своем, пока что непонятном языке.

Детище его лаборатории. Чистая энергия, которую имеет все живое во всех мирах. Будущее человечества. С помощью этого можно было бы очистить Патрию, возродить леса на месте альмунийской пустыни или же стереть с лица Каллисто Опору небес вместе с Райзом. Но пока что проект «Пигмалион» был слаб, а человек только учился взаимодействовать с ним и использовать в своих целях.

Транспорт, компьютеры, строения, даже оружие из чистой энергии, как считал Борисов, ждали человечество в будущем, благодаря тому, что сейчас находилось перед ним. Осталось только подождать до того момента, когда люди смогут контролировать это.

Настанет новая эра.

Новый устрой, в котором Борисов видел себя мессией, приносящим каждому человеку мир и спасение.

Геннадий стоял несколько минут, смотря на синее марево внутри цилиндра. Потом он вздохнул, развернулся и вышел в коридор.

Время придет.

Время Геннадия Борисова, корпорации «Маджестик» и проекта «Пигмалион».

Осталось только подождать…

* * *

Подвал здания противодействия компьютерным преступлениям выглядел так же, как и почти любое другое подобное помещение в двадцать пятом веке. Стены, покрытые липкой слизью, похожие на кишки провода под потолком, пульсирующие пористые бугры системы вентиляции. Техпомещение — оно и есть техпомещение. Что в двадцать пятом веке, что в двадцать втором, что в двадцатом. Разница лишь в технологиях, используемых человечеством. Когда-то в таких комнатах стояли паровые машины, позже они были обвиты проводами. Сейчас технические этажи напоминали внутренности исполинского животного.

Существовала даже одна из новомодных трактовок Библии, говорящая, что пророк Иона побывал не в чреве кита, а в будущем двадцать пятого столетия. В одном из подобных техпомещений.

Юрген Саммерс шел первым, Адам Грин двигался в метре за ним. Их ноги все время грузли в мясистой почве. При каждом следующем шаге казалось, что живой пол медленно расходится и готов поглотить детективов. Он чавкал, хлюпал, издавал множество не самых приятных для человеческого уха звуков. Но съесть человека он, конечно же, не мог. Систему здания подкармливали специально выращенным кормом. Ничего, кроме него, система за возможную еду не определяла.

«Если Макс еще в здании, значит, он на техническом этаже», — так сообщил Питер Руссо две минуты назад, и оба детектива спешно двинулись в подвал.

Шли они молча, стараясь не издавать лишних звуков, но почва технического этажа явно этому не способствовала.

«Откуда здесь возможен взлом?» — спросил Саммерс.

«Если бы я был проникателем, выбрал комнату в пятнадцати метрах от вас направо», — сообщил Джо Варелла, который хоть биохакером не был, но имел об их работе довольно неплохие представления.

«Там собираются жидкие отходы здания, а проникателю нужна емкость с водой», — добавил он.

Какая же это гадость, лезть в нужник квазиживого здания, подумал Грин. Но ни вслух, ни по мыслеканалу не произнес ничего. Надо будет — и сам туда полезет.

Саммерс же вслушивался, надеясь услышать хоть что-то подозрительное, но не слышал ничего. В другом месте можно было бы попробовать отследить нарушителя по запаху, но только не на технических этажах. Запах здесь стоял специфический, противный и очень сильный. Таким можно заглушить что угодно.

Это натолкнуло Юргена на мысль, что именно с этой целью Макс и выбрал подвал для своего проникновения.

Шаг, еще шаг. Саммерс и Грин медленно приближались к комнате, о которой сообщил Варелла.

Юрген уже понял, что Августой кто-то манипулировал и иначе сделать в той ситуации она не могла. Судьбу Бергер, конечно, решать не ему, но за это ей грозила ссылка во Фрост. И Саммерсу было жаль, если подобное случится. Конечно, Кроуссен может опять вставить свои пять копеек, но в этот раз даже он может оказаться бессильным. Хоть Августа временами выводила Юргена из себя, но он понимал, что та еще молодая да зеленая. Доживет до его лет — и курить бросит, и в людях лучше разбираться начнет, и вообще будет другим человеком. А сейчас… Саммерс и сам в её возрасте был таким же, если не хуже.

Но сейчас думать о Бергер у него времени не было. Нужно было поймать постоянно ускользающего Макса. Попадется проникатель — можно будет скрыть и промашку Августы. Уйдет — все решат, что она ему помогала.

Саммерс заметил белесую биопленку справа от себя и кивком указал Грину. Врываться внутрь было бы опрометчиво. Внутри комнаты было темнее, чем здесь, и хоть глаза детективов быстро подстраивались под освещение, но если противник вооружен, какая-то доля секунды на выстрел у него будет. А хорошему стрелку достаточно и одной десятой секунды форы.