Битва драконов. Том 1 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

Никита задумчиво покрутил в руках ложечку. Нечто подобное он ожидал, да и младший Коваленко, вступивший в должность генерального управляющего, уже намекал на странную ситуацию, создавшуюся в Верхотурье. Андрей в телефонном разговоре упомянул об интересе каких-то компаний, желавших взять в субаренду несколько золотых приисков. Приказав службе безопасности покопаться в «грязном бельишке» этих компаний, выяснилось, что часть из них управляется извне. То есть корни тянутся в Китай. Ну и еще одна странность: на почту стали приходить конверты с вложенным в них одним-единственным листком, на котором был нарисован цветок лотоса. Намек более чем понятен.

— Этой банде не место в моем городе, — твердо заявил Никита. — Благодарю вас, князь, за своевременное предупреждение.

— Я могу предоставить помощь в разумных пределах, если тебе не хочется зависеть от императора, — намекнул Балахнин. — Конечно, имперская безопасность — наилучший выход из создавшейся ситуации, однако я держу в памяти бухарские события. И не завидую вашим противникам.

— Имперскую Безопасность подключать пока рано, — увернулся Никита. — Если «Лотос» захочет пощекотать мне нервы — он найдет способ. Вот только где нанесет удар?

— Полагаю, в первую очередь могут пострадать прииски, — князь взялся за кофейник и долил себе в чашку напиток. — Какой-нибудь диверсионный акт с уничтожением инфраструктуры, чтобы заставить вас сесть за стол переговоров. Если продолжите их игнорировать — дойдет очередь до «Изумруда» или нового медцентра. А то и новый туристический комплекс могут уничтожить. С помощью потайников… Кстати, где-то здесь у них скрытая база. Я бы посоветовал вам, Никита, подстраховаться и заключить с ними договор. Лишние боевики не помешают.

«Опоздал ты, светлейший, — про себя усмехнулся волхв. — Этот Тайный Двор связан со мной куда сильнее, чем обыкновенный контракт. Китайцам там ничего не светит».

— Мне прадед говорил про схрон потайников, — подтвердил Никита вслух. — Спасибо за совет, Алексей Изотович. Пошлю своих людей, будем договариваться. Но «Волшебный Лотос» однозначно не получит никаких заверений. Еще раз говорю: хотят войны — получат ее.

— Императору может не понравиться подобный подход, — заметил Балахнин. — Развязывать войну не советую, Никита. Триада хорошо укреплена финансово и физически. У нее армия, а у тебя — не в обиду — всего лишь военизированная охрана. Ввяжешься в конфликт, и нам тоже придется поднимать штыки.

— А разве не в этом заключается союзный договор? — цепко взглянул Никита на собеседника. К чему клонит Балахнин, он, кажется, догадывался. Втянуть в разборки клан Меньшиковых, довести ситуацию до абсурда и начать бить в ослабленного противника.

— Знаешь о существовании негласного соглашения? — Балахнин откинулся на спинку стула. — Впрочем, о чем я спрашиваю? Наверняка, Анатолий Архипович вооружил тебя необходимой информацией.

— Я знаю, Алексей Изотович, — подтвердил Никита, — что могу обратиться за помощью к главам кланов, обосновав свою просьбу. Не в каждом случае такая помощь будет дана, и все же такое право есть…

— Теперь понимаешь, почему я старался выдвинуть твою кандидатуру в Кормчие? — грустно улыбнулся князь. — Нужна сильная рука, единый центр взаимодействия, некий Рюрик, призванный для наведения порядка.

— Что противоречит государственным законам, — возразил Никита. — Алексей Изотович, не будем сейчас углубляться в опасные дебри. За предупреждение — огромная благодарность. Буду думать. Умных людей у меня хватает, постараюсь действовать быстро и жестко… Что-то еще? Не стоило человеку вашего статуса только из-за этого мчаться к обычному дворянину и пугать его нашествием Триады.

— Да, ты прав, — Балахнин задумался, протарабанил пальцами по столу. — Хочешь знать, кто твой отец?

Если князь думал застать таким вопросом врасплох молодого волхва, то был уязвлен бесстрастным выражением лица Назарова. У того ни единый мускул не дрогнул на лице, аурный контур ни разу не полыхнул алым или желтым протуберанцем эмоционального выплеска.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я знаю, — ответил Никита. — Давно уже знаю. Меня заинтересовало лишь одно: каким образом удалось из образцов моей крови выявить биологического отца? Во мне течет кровь трех родов, каждый из которых дал мне то, кем я являюсь. Немудрено ошибиться. Если вы считаете, что к моему рождению причастен кто-то из Ладыгиных — вы ошибаетесь.

Балахнин взял в руки чашку и отхлебнул из нее, тщательно скрывая растерянность. Удар пусть и не смертельный, но достаточно ощутимый.

— Нет, я знаю, что это не Ладыгин, — пришел в себя князь. — Но точно знаю, что Ладыгина Мария Егоровна, в замужестве Анциферова, является твоей бабкой, точнее — являлась. Она умерла десять лет назад. А ее сын и есть твой родной отец.

— Все правильно, — кивнул Никита. — Михаил Федорович Анциферов — мой биологический отец. У него возник роман с моей матерью, которому всячески противился прадед-Патриарх. Он не дал благословения по какой-то важной причине, и тогда мама, беременная мною, пошла в храм Перуна, чтобы найти поддержку там. Не знаю, почему родители разбежались, и куда исчез Анциферов. Говорят, сгинул где-то на Кавказе или даже в Аравии. Впрочем, мне это неинтересно. Верно?

— Да, уел ты меня, Никита Анатольевич, — Балахнин кисло улыбнулся. — Откуда такие сведения? Только не говори, что тебе удалось достать доклад Евгенической Комиссии о твоей родословной.

— Мой прадед никогда не говорил об отце, — ответил Никита. — Даже в моменты откровений, которых у нас хватало — ни разу. Понимаете, Алексей Изотович? Это был выбор Патриарха. Тема раз и навсегда оказалась под запретом, даже если он и знал отца. Тем не менее, его имя мне подсказали такие источники, которые ни за что не будут раскрыты.

Мог ли знать Балахнин о путешествии Никиты в параллельную Явь? Если Меньшиковы не допустили утечку информации, то светлейший до сих пор в неведении, где пропадал молодой волхв. И это хорошо. В противном случае давление на Назаровых только увеличится, и под ударом окажутся не только Никита с женами, но и дети.

— Признайтесь, Алексей Изотович, — дружелюбно улыбнулся Никита задумчивому Балахнину, — вы же хотели подцепить меня на свой крючок такой важной информацией? До сих пор не оставляете надежду перетянуть Назарова на свою сторону? Доверительно сообщили о «Лотосе», потом подкинули еще одну конфиденциальную новость, вроде услуги за услугу.

— С тобой тяжело тягаться в плане сбора информации, — князь пришел в себя и лихорадочно искал выход из патовой ситуации. — Будем считать, что никто никому ничего не должен. Так будет правильней.

— Согласен, поддерживаю, — откликнулся волхв. — Я действительно благодарен вам за предупреждение, и ваш приезд как нельзя лучше показывает ваше ко мне отношение, светлейший.

— Никита, ты для меня как сын, — признался Балахнин. — Мне бы одного такого вместо парочки своих. Почему-то захотелось принять участие в твоей судьбе, когда впервые тебя увидел. Бывает со стариками подобное, уж извини за навязчивость. Годы делают нас сентиментальными. Еще немного, и я начну плакать над романтическими фильмами. Но Кормчим я тебя все равно проведу! В следующем году попробую еще раз надавить на членов клуба.

— А как же Шереметев? Бельский?

— А что с ним не так? — как-то неискренне удивился князь. — И причем здесь Олег Павлович?

— Они на меня зуб точат, верно?

— А-аа! Ты о небольшом семейном скандале, в котором всплыло твое имя? — Балахнин рассмеялся. То, как мгновенно он понял, о чем идет речь, подсказало Никите: светлейший очень даже в курсе происходящего. Вот только почему князь не выложил последний козырь в разговоре? Решил приберечь его до нужного момента? — Кстати, ты не мог раскрыть тайну маячка? Как он оказался в ауре Юлечки Васильевой?

— Да все просто, — развел руками Никита. — Совершенно случайно прогуливался по Вологде, зашел в кафе и все — влюбился. Решил познакомиться, ну и как подобает пылкому влюбленному, подсадил в ауру красивой девушки путеводную ниточку. Кто же знал, что боярышня Васильева — невеста Велимира Шереметева.