Цвет наслаждения красный - Анастасия Сиалана

свою руку из захвата и вернулась к клетке.

– Сколько?

– Пять серебряных, – тут же отозвался мужичок, подскакивая с лавки.

– Могу дать три, – это все, что у меня было с собой.

– Эй! Ты свихнулась? – теру быстро отвел меня в сторону. – Мы так ничего не купим. Тебе же новая одежда нужна, сама мне всю плешь проела с этим. Уже забыла. Не купим сейчас, придется до следующих каникул ждать.

Это звучало пугающе, одежды у меня действительно осталось мало, но почему-то это меня мало волновало.

– Как думаешь, что лучше: спасти жизнь или пойти мимо?

– Спасти жизнь, – без колебаний ответил теру.

– А если ты спасешь кому-то жизнь, а он потом убьет и, возможно, не единожды?

– Эм… Лучше не спасать? – я его запутала.

– Не верно. Спасать! Мы никогда не узнаем последствий своих поступков. Все, что мы можем, это делать все от нас зависящее. Поэтому сейчас я куплю эту виверну и постараюсь с ней подружиться.

– А если она меня сожрет? – насмешливо спросил теру, наблюдая за тем, как я выворачивала кошелек.

– Печально, но мы переживем. Как я уже сказала, любая жизнь достойна спасения. К тому же перспектива твоего съедения делает эту покупку еще привлекательнее, – весело бросила и убежала к клетке.

И я не ошиблась. Марица стала самой верной подругой и надежным товарищем. Конечно, Ника она все же покусала, но оно того стоило.

Я хорошо помнила историю нашего знакомства с виверной, но почему-то не вникала раньше в причины, побудившие меня купить ее. Будто все мои тогдашние эмоции просто умерли и перестали иметь значение. Этот поступок воспринимался как само собой разумеющееся, но только не сейчас. Впервые с самого обучения я ощутила странное волнение и скрытое согласие, когда вспоминала о покупке Марицы.

Интересно, что же все-таки мной двигало?

***

Странная вещь восприятие. Одно и ту же ситуацию можно видеть по-разному всего лишь в зависимости от своих знаний и опыта. Вот смотрит обычный человек на Марицу и видит в ней просто виверну. А маг сразу распознает в ней дикую нечисть, которую нужно уничтожить. Сейчас я как раз ощущала себя человеком, что не мог раньше распознать очевидных вещей. Пока я не знала, что Ник водил меня за нос, не могла вырваться из-под его влияния. Однако стоило мне все осознать, как ситуация кардинально изменилась.

Бросить иглы в двух студентов было верхом глупости, ибо потом объяснить им этот поступок с положительной стороны просто невозможно. Получалось, что я уже нажила себе проблем, и я об этом знала еще до броска. Однако первой причиной этого поступка являлось волнение, а второй банальная проверка реакции теру. Самой здоровой реакцией было бы возмущение, крик, обвинения, но никак не похвальба, которую я получила от мага.

Пока Зак вытаскивал из ямы душегубок, я быстро пыталась продумать варианты своего поведения, чтобы не вызвать у него подозрения. Лучшим вариантом было продолжать игру в напарников и делать вид, что ничего не замечаю. Только так у меня был хоть какой-то шанс разузнать о планах темного князя. Это не должно было затруднить меня, ибо Ник сам на себя не был похож, что большой плюс.

Когда с внутренней борьбой было покончено, я как можно тише подошла к теру со спины, ожидая его решения относительно нашей парочки с иглами в шее. Как я и ожидала, он вытащил мое орудие, полностью освобождая от паралича студентов. Потом он хлопнул их по плечам, громко заверил, что с напавшими на них душегубками расправился сам, и подтолкнул парочку в сторону лагеря. Самое удивительное, что они ему поверили, поблагодарили и действительно направились обратно.

Великий Арх, сколько еще подобного очевидного вмешательства в разум я не замечала до сего дня? Это же детский сад! Ни одна душегубка не попадет сразу двум магам в нужные точки, чтобы их парализовало. Это из области сказок.

– О, Джек, ты уже здесь, – кажется, он действительно не заметил моего появления. – Возьми душегубок.

Я уже хотела взять их, ибо меня попросил темный князь, но быстро спохватилась и сложила руки на груди, чтобы скрыть поспешное движение навстречу. Передо мной был Зак, болтун и недотепа. С ним я всегда вела себя по-другому. Если вдруг стану послушной и покладистой, темный в миг меня раскусит.

– С какой стати? Они постоянно колют меня своими шипами. Сам с ними возись, – на отрез отказалась я, незаметно сжимая кулаки. Внезапно стало сложно быть резкой и грубой.

– Заметь, меня они не трогают, – улыбнулся Закария, толкнул меня своим плечом и направился к лагерю.

– Ты их так тискаешь, что они тебя уже боятся, – на их месте я б давно удушила этого паренька и смылась, но, похоже, нечисти не хватало смелости.

– Нет, просто душегубки колют своих сородичей, чтобы вывести яд. Если помнишь, они ни разу не оставили шип в твоей коже. Так что вечное иглоукалывание, это своеобразная забота с их стороны, – Зак поудобнее перехватил Чесотку, подхватив его подмышку, тот уже начал сползать, и только потом продолжил идти.

Я на инстинктах остановилась в ожидании, когда он закончит. И это был прокол. Небольшой, но неприятный. Раньше я никогда не ждала своего теру. У меня все еще не выходило думать о Нике, как о глупом напарнике, каким он был для меня последние полгода.

– И ты в это веришь? – я скептически скривилась. – Откуда во мне яд? А если его нет, то твоя теория опровержена.

– Может, ты не знаешь о том, что отравлена, – он хитро стрельнул в меня глазами из-под длиной платиновой челки.

Яд, о котором я не знаю? Могло ли подобное быть правдой? Я никогда не принимала ядов и редко чем-либо травилась. Зелья не употребляла, ибо не было необходимости. Единственное, что пила, это эликсир Эба, который точно не является ядом.

Стоять! Мое эмоциональное состояние не стабильно, чувства так и бьют ключом. О прежней холодности можно забыть. Это совершенно не свойственно мне, ибо последние пятнадцать лет я не прибегала к подавителям эмоций, а справлялась своими силами. Моя безэмоциональность была наследственным даром клана, которую всего лишь направляли эликсиром. Однако,